Голова лошади

Макбейн Эд

— Давай, — сказал он, — играй.

Мелисса кивнула. Ее язык метнулся наружу, облизнув губы (все-таки она поразительно напоминала смертельно опасную змею). Карие глаза метались между двумя Джеками. Глубоко вздохнув, она подкинула мячик в воздух. Мячик ударился о стол и подпрыгнул. Со скоростью пули она выкинула вперед руку, ударила по одному джеку открытой ладонью, отчего тот скользнул по поверхности стола к своему товарищу, мячик летел вниз, она сгребла оба джека, накрыв их рукой, схватила со стола, выбросила руку влево, чтобы поймать мячик, и — промахнулась!

— Ты промахнулась, — прошептал Малони.

— Знаю, — сказала она.

— Теперь

ваша очередь, — сказала Фрида.

— Начинаете с однушек, — сказала Хильда.

— А Мелисса уже на восьмерках!

— Я намерен выиграть, — прошептал Малони.

— Вот смех-то, — сказала Фрида.

— Я намерен выиграть, девочка, — прошептал он. — Впервые за всю свою жизнь я собираюсь победить.

— Играйте, — сказала Мелисса.

Он полностью сконцентрировался на Джеках и красном мячике. Он не обращал внимания на злорадные взгляды девочек, сидевших вокруг него за столом с подпиленными ножками, не обращал внимания на удушающую жару и неудобство своей позы на низеньком стульчике, не думал о том, что на кон поставлено полмиллиона долларов, он весь, целиком сосредоточился только на необходимости выиграть.

Он оказался неловким игроком. Он слишком жадно хватал джеки, слишком отчаянно сжимая пойманный мячик, но все-таки ничего не уронил, и к тому моменту, когда перешел к двойкам, начал осваиваться с приемами игры. Он не позволял только что обретенной уверенности ослабить свою сосредоточенность.

Двойки — это самое элементарное удваивание, вы ставите на двух лошадок, имеющих шансы на выигрыш, а потом — на двух следующих, и еще раз на двух, и прежде чем вы успели это осознать, на столе остаются последние два джека, и вы хватаете их и неуклюже вцепляетесь скрюченными пальцами в падающий резиновый мячик, но все-таки ловите его, да, смыкаете вокруг него пальцы, ловите его и готовы перейти к тройкам.

Тройки для него означали следующее: первая тройка — победители забега, вторая — занявшие одно из призовых мест, третья — пришедшие последними в этом заезде. Вот так, и на столе остается только один джек, это уже просто, прыг-скок — мячик подскакивает, хватаешь джек, ловишь мячик, гоп-ля! Мои дорогие.

— Я намерен выиграть, — просипел он.

— Играйте дальше, — прошептала Мелисса.

Он не обращал внимание на их твердые взгляды, на их злобное молчание, пронизанное страстным ожиданием его проигрыша, он попросту игнорировал их и успешно перешел к четверкам, причем с каждым разом у него получалось все легче и легче, нужно было только схватить четыре джека, а потом еще четыре, проще пареной репы, он зажал в руке оставшиеся два, поймал в нее мячик, усмехнулся девочкам и снова заявил, на этот раз в полный голос:

— Я намерен выиграть, дорогие мои.

— Вы проиграете! — спокойно и холодно сказала Мелисса, глядя на него своим странным немигающим взглядом.

— Вы слышали! — сказала Фрида.

— Вы обязательно проиграете! — сказала Хильда.

— Да, проиграете, — сказала Мелисса.

— Посмотрим, — сказал он. — Перехожу к пятеркам.

— Играйте, — сказала Мелисса.

Он кинул джеки на стол. Подхватил пять и поймал мячик, подхватил пять оставшихся и снова ловко поймал мячик.

— Шестерки, — сказал он.

Этот кон он прошел быстро, чувствуя все большую уверенность, совершенно не замечая ни Мелиссу, ни ее преданных подружек, все внимание сосредоточив на игре, затем с блеском прошел семерки, восьмерки и девятки, после чего сделал паузу, чтобы отдышаться.

— Играйте же, — сказала Мелисса.

— Этот

кон — последний, — сказал он. — Если я его пройду, я выиграл.

— Правильно, — сказала Мелисса.

— Но сначала вам надо его пройти, — сказала Фрида.

— Сначала вы должны выиграть, мистер.

— А вы еще можете проиграть, мистер.

— Заткнитесь вы! — сказал он.

Девочки умолкли.

Он собрал джеки. «Я должен выиграть, — сказал он себе. — Я обязан выиграть». Он бросил джеки на стол. Девять из них чудесным образом легли рядом меленькой кучкой. Десятая покатилась по Столу и замерла футах в двух от остальных.

— Очень плохо, — сказала Мелисса. — Вы выходите из игры?

— Я это сделаю, — сказал Малони.

— Это будет посложнее, чем у меня, — сказала Мелисса.

— У меня получится.

— Посмотрим, — сказала она.

— Да, посмотрим.

«Сначала хватаю эту кучку из девяти, потом тот один, а после ловлю мячик, — прикидывал он. — Нет! Сначала толкну этот один ладонью к кучке, как это делала Мелисса, затем хватаю все десять и ловлю…

Нет!

Минутку, думай спокойно!

Да, да, это единственно верный способ».

— Ну! — сказал он.

— Неудачи вам! — хором сказали девочки, и он подбросил мяч в воздух.

Казалось, его рука действовала страшно медленно, подтолкнув отдельно лежащий джек к остальным, мячик же опускался так быстро, нет, ему никогда этого не сделать, вот уже все десять Джеков под его хватающими пальцами, он закрывает ладонь, глаза метнулись к снижающемуся мячику, хватает джеки со стола, мячик подскакивает, он скользнул рукой по столу, раскрыл ладонь, пошире растопырив пальцы, хватает мячик, снова закрывает ладонь и чувствует, что мячик выскальзывает из его пальцев.

Нет, воскликнул он в душе, нет!

Он сжал мячик так сильно, что чуть не сломал себе пальцы.

Он стискивал кулак с такой отчаянной силой, как будто хватал ся за жизнь, удерживая в нем мячик и джеки, не давая им выскользнуть, и наконец медленно опустил сжатый кулак на стол.

— Я выиграл, — сказал он, не разгибая пальцев.

— Вы гадкий! — сказала Мелисса и швырнула пакет на стол.

Затем она вскочила с низенького стульчика, отбросила назад длинные темные волосы и стремглав выбежала из комнаты.

— Противный, гадкий! — крикнули Фрида и Хильда и побежали вслед за Мелиссой.

Он сидел, совершенно измученный и опустошенный, опустив голову на колени, все еще крепко сжимая в кулаке свою добычу.

Наконец он раскрыл ладонь, джеки высыпались на стол, а мячик подкатился к краю стола, упал на бетонный пол и, подскакивая, полетел в угол комнаты.

В маленькой комнате наступила тишина.

Малони вытряхнул из пакета Джуди Бонд пиджак. Он потрогал большие пуговицы спереди и более мелкие на рукавах, затем поднял со стола один из Джеков и поднес его к средней из больших пуговиц. Острым концом металлической звездочки он поскреб пуговицу. Черная клейкая стружка краски потянулась за острием. Комочки черной краски усеяли ярко-желтую поверхность деревянного стола. Он улыбнулся и стал ожесточенно сдирать краску с пуговицы. Значит, впереди три пуговицы, каждая около десяти каратов, как сказал Боццарис, точнее, десять, одиннадцать и девять, в таком порядке (он продолжал соскребать и выколупывать краску из неровной поверхности пуговицы), и по четыре маленьких на каждом рукаве, всего восемь по пяти-шести каратов каждая. «Выходит, я — Рокфеллер, — думал Малони, — я обладаю бриллиантами на сумму около полумиллиона долларов».