Головорез

Брюер Стив

— Хорошо, позвоню.

Пауза. Ему действительно следует повесить трубку.

— Лусинда?

— Да?

— Берегите себя. Шеффилды вышли на тропу войны. Если они следили за мной, то, вероятно, кто-то следит и за вами.

— Вы так думаете?

— Вы видели, на что способен Майкл, когда теряет голову. Он может совершить ошибку. Послать человека с приказом причинить вам вред.

Она помолчала, потом спросила:

— Вы пытаетесь напугать меня, Соломон? Потому что выполняете мерзкую работу.

— Я говорю, чтобы вы были осторожны.

— Буду.

Он попрощался

и отключил телефон. На столе тихонько урчал компьютер. Соломон ввел пароль и стал ждать, когда дорогое устройство соединит его с главным компьютером «Шеффилд энтерпрайзиз». На экране появилась надпись: «Ошибочный пароль. Введите снова». Ничего себе. Он набрал снова. Появилась та же надпись.

Соломон ругнулся.

Сотрудники службы безопасности компании заблокировали его доступ. Похоже, Крис и Майкл обо всем позаботились. Соломон спросил себя, как давно они планировали его увольнение и не сыграл ли он им на руку, ворвавшись в кабинет Логана.

Тем не менее дело нужно было делать. Он принялся обзванивать своих информаторов внутри компании, людей, которые могли знать о Майкле, Гоме и уране. Почти всю вторую половину дня он провел на телефоне, пытаясь нащупать какую-нибудь ниточку. Многие из сотрудников разговаривали с ним осторожно, и Соломон догадался, что до них уже дошел слух о его увольнении. Другие просто понятия не имели, о чем он спрашивает.

Однако в конце концов ему повезло — он попал на аналитика из «Шеффилд икстрэкшн индастриз», Одри Хэмилтон, стройную блондинку, с которой познакомился на прошлой рождественской вечеринке. Они немного пофлиртовали, пока пили эггног, [9] и девушка дала Соломону свой телефон, но он так ей и не позвонил. Она, похоже, не таила на него зла. И осталась такой же болтушкой, какой он ее запомнил.

9

Эггног — традиционный рождественский напиток из вина, коньяка или рома со взбитыми желтками, сахаром и сливками.

Покончив с положенными приветствиями, Соломон спросил, что она знает про уран.

— Забавно, что ты спросил, — ответила Одри. — Никто вокруг никогда не интересовался урановым рынком, и вдруг меня начинают постоянно об этом спрашивать.

Соломон постарался не выдать своего волнения:

— В самом деле? Постоянно?

— С тех пор как урановый рынок начал восстанавливаться, я пыталась хоть кого-нибудь заинтересовать, но никто и слушать не хотел. И вдруг несколько месяцев назад Майкл Шеффилд прямо помешался на желтом кеке и стал требовать, чтобы я буквально носом нарывала для него информацию.

— Это правда?

— Конечно, когда Майкл чем-то загорается, все остальные встают на уши. Очень скоро копии моего исследования у меня начали из рук рвать. Даже из офиса Криса Шеффилда звонили.

— Это, наверное, было очень увлекательно.

— Поначалу, — ответила девушка. — Но они просили уйму информации, а потом ничего с ней не делали.

— Ты уверена?

— Ну,

ко мне они с ней больше не обращались. Мой шеф приходит пару недель назад и говорит — забудь об уране и занимайся углем. Углем! Мы что, в девятнадцатом веке живем? И с тех пор никаких подвижек.

— Может, они им и не нужны, — пробормотал Соломон.

— Почему? Я же дала им именно то, что они хотели!

— Ты же знаешь это начальство, — сказал Соломон. — Краткие периоды внимания. Жди. Твои труды даром не пропадут.

— Надеюсь, ты прав, — отозвалась она. — Я тут уже шесть лет. Мне есть что терять.

«Да, — подумал Соломон. — Мне тоже».

Глава 49

Барт Логан сверился со своими часами, идя по длинному коридору к кабинетам своего начальства. Почти пять часов. Ему повезло, что Крис и Майкл все еще в здании; обычно к этому времени в пятницу большого начальства и след простыл.

Он дважды постучал в дверь Криса, вошел. Крис сидел за письменным столом в противоположном конце комнаты, у окна, из которого открывался вид на усеянный парусниками залив. Майкл развалился в кресле рядом. У обоих ослаблены галстуки, в руках стаканы.

— Лучше, чтобы новость была доброй, Барт, — сказал Крис. — Неделя и так уже была чертовски длинной.

— Это новость, но недобрая. — Барт остановился перед столом по стойке «смирно». Братья сердито на него смотрели. — Вы знаете Лу Велаччи? Того толстого парня, что на меня работает? Кто-то его убил.

Шеффилды подняли брови, но не слишком опечалились.

— Думаю, это сделал Соломон Гейдж, — сказал Барт.

Ага. Наконец-то всполошились. Майкл вздрогнул, накренив стакан и выплеснув часть его содержимого на ковер. Крис откинулся назад в своем вращающемся кресле.

— Лу следил, по моему приказу, за Гейджем, — продолжал Барт. — Это он снял его с той адвокатшей. Сегодня Лу наблюдал за квартирой у парка Лафайет, смотрел, чтобы Гейдж не вернулся, не затеял скандала.

— И? — встрял Майкл.

— Пару часов назад он мне позвонил. Сказал, что Гейдж и в самом деле возвращался. Но пробыл там всего несколько минут. Выходя из дома, Гейдж заметил Лу, подбежал к нему и чуть его не задушил.

— Господи боже, — произнес Крис. — Этот человек лишился рассудка.

— Он велел Лу передать мне, чтобы мы от него отстали, иначе он сообщит в средства массовой информации все, что знает о «Шеффилд энтерпрайзиз».

— Он не может этого сделать, — выпалил Майкл, — он подписал договор о конфиденциальности…

— Подождите, — перебил Барт. — Это не все. Он забрал у Лу револьвер и исчез.

— Но этот Лу, — заметил Крис, — был все еще жив, когда звонил тебе.

— Недолго, — сказал Барт. — Со мной только что связались из полиции и сообщили, что найдено тело Лу. Оно было в машине, припаркованной около нашего дома. Кто-то перерезал ему глотку.

— Боже, — проговорил Майкл.

— По автомобилю, который принадлежит компании, они вышли на нас и позвонили сюда, — объяснил Барт.

— Ты сказал им про Соломона? — спросил Майкл.