Голубой огонь
Шрифт:
Сегодня днем Мара не появлялась в доме Никласа до того момента, когда был открыт сундук с игрушками, могла ли она перед этим побывать в Орлином Гнезде Или, может быть, в то время, пока Сюзанна и Джон Корниш медленно шли к дому?
На лестнице раздались шага Дэрка, и, когда он вошел в комнату, она стояла оцепеневшая и смотрела в окно, не спрашивая его ни о нем.
Он подошел к ней сзади и положил ладони ей на плечи.
— Ты можешь не волноваться, дорогая. Я совсем немного поговорил с ними и вообще ни в чем не обвинял. Ты можешь быть довольна мной.
Она облегченно вздохнула и быстро повернулась к нему. Он тоже старается, ей не придется строить моет через эту пропасть в одиночку. И если он будет стараться, она приложит еще больше усилий, чтобы понять его точку зрения, даже если не сможет принять ее.
К вечеру утренние неприятности до некоторой степени забылись. Когда она легла спать, то уже не чувствовала такой тяжести на душе. Когда легко на душе, не страшны никакие трудности. Рано утром она проснулась в холодном поту от страха, разбуженная голубым огнем, окружавшим ее. Холодный огонь проникал сквозь ее тело и пронизывал холодом, который, казалось, способен уничтожить ее. Она проснулась, сражаясь с чем-то очень страшным, и, отпрянув, почувствовала, что Дэрк обнимает ее и мягко трясет, уговаривая прийти в себя.
— С тобой все в порядке, дорогая. Снова были эти грязные ночные кошмары. Теперь они закончились. Ты в безопасности. И я не позволю никому приблизиться к тебе и причинить вред.
Она вцепилась в него и долго не отпускала, пока страх не прошел. Сон, казалось, предвещал, что где-то в ее подсознании начинает отворяться дверь. Дверь в сильно спрессованные и запечатанные глубины памяти. И не было средств, чтобы предотвратить это. Она и не хотела предотвращать. Что бы там ни таилось, даже самое страшное, она должна а вытащить это наружу. Только после этого она будет свободной. Только тогда ночные кошмары прекратят мучить.
ГЛАВА XVI
На следующий день Дэрк остался дома. Он не был болен, но в нем ощущалась какая-то нервная напряженность, которая беспокоила Сюзанну. Насколько его настроение связано с ее собственными эмоциональными, всплесками вчерашним вечером и ночью?
Когда она рассказала ему о намерении отца в один из предстоящих дней пригласить на чай гостей, надеясь, что идея может понравиться ему, он скривился.
— Я знаю. Дядя Никлас говорил мне об этом. Если ему этого так хочется, пусть действует. Я думаю, мы можем побывать там.
Они сидели рядом в гостиной, и Сюзанна ждала, что Дэрк примет решение относительно того, чем они займутся в этот свободный день. Совсем недавно у нее было множество предложений, но сейчас она колебалась, предоставляя ему решать самому.
— Я думаю, что это любезно со стороны отца — предложить нам такую встречу, — сказала она мягко.
Дэрк примет решение относительно того, чем они займутся в этот свободный день. Совсем недавно у нее было множество предложений, но сейчас она колебалась, предоставляя ему решать самому.
— Я думаю, что это любезно со стороны отца — предложить нам такую встречу, — сказала она мягко.
Дэрк пожал плечами и, потянувшись, зевнул.
— Я должен предупредить тебя, что люди, которых он приглашает, очень скучные. Но он не хочет никого слушать.
От нечего делать он развалился и взял книгу с кофейного столика. Это был альбом с фотографиями из ее детства.
— Что это? — спросил он и улыбнулся, открыв обложку. Почерк принадлежал ее отцу, и Дэрк прочел вслух: — «Жизнь в картинках мисс Сюзанны Ван Пелт шести с половиной лет». — Он взглянул на нее и, поддразнивая, сказал: — Я помню тебя, когда ты была совсем юной мисс Ван Пелт. Где же тебе удалось найти это?
— В моей комнате в Проти-Хилл, — ответила она. Была ли это дорога в прошлое? Лежит ли ответ на этих страницах?
Он переворачивал страницы, и она, смущенно и зачарованно, невольно рассматривала фотографии вместе с ним.
Юный фотограф выбирал сюжеты случайно. Некоторые снимки были расплывчаты из-за движения фотоаппарата. Некоторые были криво обрезаны. На одном из них Голова Льва выглядела заваленной по отношению к наблюдателю из-за наклона фотоаппарата вверх во время щелчка. Фотографии получше были сделаны взрослыми.
— Вот я, — сказал Дэрк, с удовольствием похлопывая пальцем по одному из снимков. — В альпинистском снаряжении.
Она взглянула на фотографию. Каким светлым и ярким казался он в те дни; каким удивительным в глазах девочки. На нем были шорты и куртка, ботинки с шипами, на плече — скрученная веревка.
— В тот день ты забрался на Стол-гору, — сказала она — Ты принес черный камень для моей коллекции.
Он засмеялся.
— Да, было дело. Я забыл о существовании этой коллекции. Ты так заботилась о ней.
Он перевернул страницу.
— А вот ты со своей коллекцией. Разве это не она разложена на доске в саду?
Это действительно была она. Сюзанна вспомнила чувство гордости, с которым она делала надписи. Взрослые помогали ей правильно составлять слова, хотя она могла сама писать буквы. Ей было тогда семь, и она читала довольно неплохо. Снимки были слишком маленькими, чтобы можно было разобрать надписи, но она могла вспомнить некоторые детали, изучая их. Невидимая рука снова подтолкнула дверь, немного увеличив щель, и вдруг, испугавшись, она вздрогнула. Это было слишком быстро. Она была не готова. Она взяла альбом у него из рук и захлопнула его.
— В чем дело? — спросил Дэрк. — Что случилось?
Но она не могла ответить ему.
— Давай не будем сидеть и рассматривать старые фотографии, ведь у нас свободный день. Давай пойдем куда-нибудь погуляем.
— Куда тебе хотелось бы пойти? — спросил он
Она предложила первое, что пришло ей в голову, желая только покинуть дом, оставить этот альбом и весь поток воспоминаний, связанный с ним. Позднее она посмотрит его, но не сейчас.
— Давай поднимемся на Стол-гору. Сегодня как будто бы ясный день, без ветра. — Она знала, что канатная дорога не работает при сильном ветре.