Гончаров и дама в черном
Шрифт:
– Давайте-ка, господин Гончаров, начнем все по порядку и, может быть, в конце концов найдем причину вашего беспокойства: скорее всего, она кроется в каком-то контакте Ольги с Верой. С Ольгой вам разговаривать не посчастливилось, значит, будем основываться на рассказах Веры.
Начнем с того, что сначала Кравчук была принята в дом в качестве посудомойки, и это обстоятельство не могло не порадовать Ольгу. Тут все ясно, и можно двигаться дальше. А дальше для Ольги получается неприятный оборот: из полотерки Вера превращается в законную жену хозяина дома и тем самым принижает ранг Ольги. Ну и что тут особенного? В жизни
– Нет, Костя, это вы не туда, не в ту степь. По крайней мере, мне это ничего не говорит и ни на что не наталкивает. Думайте дальше.
– Попробуем, господин Гончаров. Во время убийства Пломбира они вместе спустились на кухню. Причем Ольга, как известно, знала о предстоящем убийстве. Что вы на это скажите? Тут что-то есть. Ага, когда они поднимались по лестнице с готовым блюдом, то Вера выронила поднос и залила жиром мраморные ступени, что послужило их падению. Тут есть над чем подумать. Скорее всего, чтобы выиграть время, поднос выбила идущая сзади Ольга и, увлекая за собой Веру, искусственно сымитировала падение. Да, вероятно, так оно и было, но все это мало что нам дает. Нет тут чего-то такого, что заставило бы меня напрячься и вздрогнуть.
– Ладно, Константин, перейдем к скандалу и начнем с того самого момента, когда Вера Григорьевна вернулась в змеиное гнездо от нас.
– Хорошо, попытаемся, я и сам чую, что главное где-то здесь. Итак, когда она пришла к себе домой, то увидела разгул и кощунство - в портрет ее "умершего" мужа плевали жеваными бумажками. Ее тут же принялись оскорблять Светлана и Олег. Сквернословие Олега было настолько изощренно, что Вера не выдержала и лишилась чувств... Как можно прокомментировать этот факт и присутствие на этом шабаше Светланы?
– С моей точки зрения, все это выглядит естественно и правдиво. Геннадий, Ольга и Олег празднуют свое освобождение из-под ига Пломбира, а ничего не подозревающая Светлана с удовольствием отмечает смерть своего ненавистного "брата". Уверен, что идея заплевать портрет Арбузова принадлежит именно ей.
– Согласен, господин Гончаров, но при чем здесь Ольга? Насколько мне помнится из рассказа Веры, она в тот вечер не была настроена к ней враждебно.
– Верно, поехали дальше. Благодаря стараниям Гриценко почти неделю Вера пролежала в горячечном бреду, и ее посещали всевозможные кошмары, основываться на которых было бы нелепо. Поэтому сразу переходим к подвалу, к тому эпизоду, когда она спустилась к своему тайнику, чтобы забрать деньги и навсегда распрощаться с этим сумасшедшим домом.
Итак, она при помощи ключа отворачивает пробку отопительного радиатора и, обнаружив пропажу денег, орет благим матом. На крик прибегает Ольга и почему-то начинает ее оскорблять. Стоп, Гончаров! Здесь что-то не так. Нутром чую, что собака зарыта где-то близко.
– Конечно, как вы помните, Ольга сначала кричала на Веру, а потом вдруг резко переменилась. Уставилась в одну точку, застыла и схватилась за сердце, а когда Кравчук предложила вызвать врача, она наотрез отказалась. Улыбнулась, погладила ее по спине и велела идти к себе наверх, пообещав не позднее чем через час вернуть пропавшие деньги. Господи, ну разве можно быть таким тупым? Ты меня поражаешь, Гончаров! Если бы не твоя безмозглая голова, то все могло окончиться без кровопролитий. Хотя как знать...
Ладно, что было, то сплыло, а теперь нужно действовать. Нарочито громко скрипнув пружинами, покашливая и ругаясь, я поплелся к дому. Полковника и Веру я нашел воркующими в беседке, и, судя по их виду, мое вторжение не принесло голубкам никакой радости.
– Что тебе, Костя? - отворачиваясь, спросил тесть.
– Да вот решил прогуляться. Не хотите составить мне компанию?
– Нет уж, гуляй один, а мы как-нибудь без тебя обойдемся, - облегченно хмыкнул полковник. - Гуляй на здоровье, да смотри не заблудись.
– Вы меня не поняли. Я хотел бы проехать к дому Веры Григорьевны. Необходимо кое-что уточнить, а там собачки... Они могут неправильно меня понять.
– А до завтра это оставить нельзя?
– Можно, - равнодушно согласился я. - Можно вообще все похерить.
– Ладно, поехали, - зная, что мой равнодушный тон всегда таит за собой что-то важное, поднялся тесть. - Вы извините, Верочка, но вам тоже придется прокатиться.
– С такими отважными кавалерами в любое время хоть на край света, восторженной козой проблеяла вдова. - Я только переоденусь и возьму ключи. Не вздумайте удрать без меня.
– Удирать уже поздно, - едко хихикнул я. - Не правда ли, Алексей Николаевич?
– Ты еще... - забираясь в машину, выругался полковник. - Мало мне дочери. Чего ты там надумал? Что-нибудь серьезное?
– Приедем - увидим. Если мои догадки подтвердятся, то я таиться не стану.
Арбузовский дом встретил нас темнотой и тревожным молчанием. И только когда мы через заднюю калитку вошли во двор, раздался восторженный собачий визг. Наверное, псины подумали, что мы явились для внеплановой кормежки.
– Вы занимайтесь своими делами, - открывая флигель, заявила Вера, - а я пока покормлю собак. Жалко их.
– Нет, Вера Григорьевна, вы нам понадобитесь, а песиков покормите позже, хорошо?
Миновав уже знакомый тоннель, мы вновь оказались в проклятом подвале. Теперь мы никого не опасались, и я попросил нашу спутницу включить весь имеющийся здесь свет.
– Внимание! - предупредил я, дойдя до центра подвала. - Вера Григорьевна, где находился ваш тайник? В каком радиаторе?
– В том, что за АГВ, под правой лестницей в самом углу.
– Хорошо. Здесь небольшой слой пыли, но вполне достаточный, чтоб отпечатались следы человека, побывавшего там последним. Поэтому идите за мной, наступая след в след. Задание понятно?
– Понятно, - проворчал полковник. - Иди уж, следопыт Кожаный Чулок!
Нырнув под лестницу, я пошел, строго придерживаясь стены. Дойдя до газового водонагревателя, я остановился и осветил фонариком небольшое пространство за агрегатом. Неподключенная батарея отопления висела на трех крюках примерно в полуметре от пола. Сам же пол был затоптан множеством следов. Однако очень скоро я увидел, что следы от грубых рабочих ботинок явственно превалировали над остальными. Оконтурив пальцем наиболее четкие, я достал фотокамеру и по нескольку раз отснял каждый след и этим сразу убил двух зайцев, потому что при свете вспышки явственно увидел несколько золотых песчинок. Кажется, мои измышления подтвердились, и теперь можно работать дальше. Уже смело зайдя за агрегат, я подозвал к себе напряженно ждущую Веру, присутствие полковника же ограничилось его просунутой головой.