Гончаров и империя негодяев

Петров Михаил

— Привет Иваныч. — Сразу же узнав меня поздоровался он. — Как вы тут живете?

— Мы-то по прежнему, а как там у вас в Дагестане?

— Нормально. Я приехал цел и невредим, а вот троих наших зацепило. Одного насмерть, а остальные ничего, оклемаются. У тебя проблемы?

— Ты когда приехал? — Спросил я чувствуя себя отъявленным негодяем, который вспоминает о друзьях только в минуты опасности или когда того требует ситуация.

— Прилетели мы ещё вчера днем. А я как залег на сутки так и проспал весь белый свет. Проснулся часа два тому назад. Нам трое суток отдохнуть дали. Сегодня — то я думаю со своей покувыркаться, а завтра

днем забегай в гости.

— Макс, обязательно. И я прихвачу все что нужно.

— Ну и замечательно, Иваныч. Как там Алексей Николаевич? Он меня ещё не уволил?

— Нет, напротив постоянно о тебе вспоминает.

— Ну и ладно, передавай ему привет скажи, что послезавтра я обязательно прийду. Завтра после десяти буду тебя ждать.

— Что ты такой сияющий? — С интересом глядя на меня спросил тесть когда я окончив разговор зашел на кухню. — Никак миллион выиграл.

— Больше, Алексей Николаевич. Только что разговаривал с Максом. Он вернулся вчера живой и невредимый и передает всем вам большой привет.

— Ну что же, спасибо. По такому случаю, да за его удачное возвращение не дурно было бы и выпить. Как вы считаете, Людмила Алексеевна?

— А вам хоть за здравие, хоть за упокой, все одно, лишь бы налакаться.

— А ты, я вижу огорчена тем, что Макс вернулся живым.

— Не извращайте моих слов, папаша. Так можно договориться черт знает до чего. Ладно уж, за Макса и я с вами выпью.

Заснул я только под утро, проворочавшись всю ночь в поисках оптимального пути проникновения во владения господина Глушкова. Безрезультатно промучавшись несколько часов я забылся тревожным сном, надеясь на то, что утро вечера мудреннее.

В одиннадцать часов утра, нагруженный самым необходимым я уже стучался в двери его квартиры. Макс открыл сам. Облачен он был в трусы и майку. По его выпирающим мослам и впалым щекая я понял, что пришлось ему не сладко.

— Проходи, Иваныч. В комнату проходи. Моя нам все в комнате накрыла. Заботливая стала, сил нет. Думаю, что не к добру.

— К добру Макс, к добру. Мужик живым с войны вернулся. Ну как тут не подсуетиться? — Разглагольствовал я выкладывая на стол всякие премудрые деликатесы.

— Зачем все это, Иваныч? На столе итак всего полно.

— А будет ещё полнее. Ты этого заслужил. Кстати, пока не забыл. Вытащив деньги я протянул ему инапомнил. — Это за прошлый раз. Ты умотал так неожиданно, что я не успел с тобой расчитаться.

— Что — то много даешь. — Взъерошив пачку удивился он.

— Ровно столько сколько нужно и давай переменим тему.

— Не возражаю, как вы тут без меня жили?

— Хреново, Макс.

— У тебя появились проблемы. Я понял это по телефону. Рассказывай, а я тем временем займусь спиртными напитками.

— В двух словах это выглядет так. В воскресенье мы с тестем пошли за грибами и напоролись на труп молодой беременной женщины. Ее зарезали, но перед этим изнасиловали. Сначала мы решили, что это дело рук её любовника, кандидата в депутаты городской думы. А подумали мы так потому что наличие любовницы при живой жене калеке здорово понижали его рейтинг. А кроме того на месте преступления мы нашли пустую пачку сигарет с отпечатками его пальцев и галстук "бабочку" принадлежащую ему же. Мы проработали этот вариант, вплоть до того, что допросили его недозволенными методами и пришли к выводу, что он здесь абсолютно не причем и сам является скорее жертвой нежели приступником. Кто-то, а мы уже догадываемся кто

именно, упорно хочет его подставить и сбросить с дистанции, не гнушаясь при этом даже убийством беременной женщины. Кажется все, но это только первая часть моего рассказа. Ты понял мою мысль?

— Понял и абсолютно четко. Сейчас мы с тобой выпьем за погибшего в Дагестане Серегу Никишева и ты мне расскажешь остальное. Возражений нет?

— Упаси меня Бог. — Ответил я поднимая рюмку. — Земля ему пухом. Пожелал я и сразу вспомнил слова Милки.

— Продолжай, Иванович, — Отставля рюмку потребовал Ухов.

— Прийдя к выводу, что любовник убитой здесь не причем, мы естественно начали думать, а кому выгодно это убийство и кто может подставить самого любовника. Пораскинув как следует мозгами мы пришли к выводу, что это дело рук его конкурентов. Одного, самого безобидного, мы без труда проверили вчера, но там пусто дубль ноль. Остается второй и самый опасный. Его имя Глушков Александр Иванович. По не проверенным данным он имеет большой вес и связан с бандитской группировкой Паука. Вчера же мы ездили осматривать его владения. Попасть во двор его коттеджа незаметно практически невозможно. Трехметровый бетонный забор, колючая проволока и обзорная видеокамера. Это кроме того, что во дворе, почти наверняка гуляет паратройка волкодавов. По нашим данным у него целый штат вооруженной до зубов охраны. Но нам во что бы то ни стало надо с ним хорошенько потолковать и желательно без присутствия его волкодавов. Н работе это сделать невозможно, перехватить его по пути следования тоже не представляется мне реальным. Остается только его коттедж. Что скажешь, господин Ухов?

— Скажу, что задачу ты мне задал непростую. Надо все хорошенько обдумать и взвесить, а может быть и понаблюдать за его виллой. Где она у него расположена?

— В деревне Березовка на самой вершине холма. Такая шикарная она там одна.

— Ясненько. Наверное сегодня вечером я туда съезжу и понюхаю воздух. Иваныч, мы обязательно с тобой что — нибудь придумаем. Завтра утром я у тебя появлюсь.

— Но почему ты хочешь ехать один? Можно вместе.

— Можно, но совсем не нужно, как я понял, вы вчера там достаточно насветились. Все, на этом мы деловую часть нашего утренника заканчиваем и переходим к неофициальной её части. Выпьем за всех погибших ТАМ ребят.

— Трудно тебе было? — Принимая рюмку задал я совершенно дурацкий вопрос.

— Нормально, Иваныч, только пока, хоть несколько дней, я не хочу ничего вспоминать. За вас ребята. — Вылив полрюмки на стол остальное он медленно выпил.

Мы просидели около двух часов, пока на обед не пришла его благоверная. Понимая, что теперь я им мешаю, извинившись я потопал домой.

Не успел я войти и разуться как замок заскрежетал и на пороге появился полковник. Вопросительно уставившись на него я ждал ответа, потому как днем он приходит крайне редко и как правило в исключительных случаях.

— Чего зенки вылупил? — Остроумно спросил он. — Давно не видал?

— Давно. — зло ответил я. — Но нисколько об этом не жалею.

— Человек зашел пообедать к себе домой, а на него смотрят как на нильского крокодила. Где Милка, пусть накрывает на стол.

— Мне кажется, что её нет, но сейчас я что — нибудь для вас приготовлю.

— Уж пожалуйста, постарайся. Поджарь мне яйца.

— Не могу, паяльная лампа в гараже. — Скорбно ответил я и подался на кухню.

— Гончаров мне надоели твои гнусные шутки.