Гончаров и криминальная милиция

Петров Михаил

– Ну что, легче стало?
– с каким-то подтекстом спросила Екатерина.
– А скоро будет совсем легко. Жека, да ты же весь балык спермой залил! Отнеси его в мусорку.

– Успеется, - устало и отрешенно ответил запьяневший "медвежонок". Давай-ка мы с тобой выпьем еще по рюмочке да ляжем спать. Время уже позднее, а мне завтра нужно обязательно быть на работе.

– Хорошо, Жека, давай выпьем, - наполняя фужеры, покладисто согласилась Костромская.
– Выпьем за то, чтобы все наши желания в эту ночь сбылись! Теперь ты ложись здесь на диване и жди, покуда я все приберу и вынесу мусор.

Послышался звон собираемой посуды, какое-то шуршание, звук открываемой

двери, и женский голос пробормотал что-то непонятное. Все это продолжалось не меньше минуты. Потом послышался щелчок выключателя и неожиданно резкий голос Костромской с издевкой спросил:

– Ну что, медвежонок, ты все еще ждешь свою лисичку?!

– А! Что такое?!
– испуганно воскликнул Жека.
– Кто это? Как он сюда попал?

– Ножками, медвежонок, ножками, - злобно расхохоталась Катюша.
– Можешь познакомиться, мой любовник. Зовут его Алексей. Алеша, поздоровайся с дядей Женей.

– Здорово, козел!
– хмыкнул Алеша, и я явственно услышал, как лязгнул затвор.
– Ну как, дерьмо собачье, впечатляет?

– Что вы от меня хотите? Не надо, не стреляйте! Катя, за что?
– давясь словами, скороговоркой затараторил Жека.
– За что ты так, Катя?!

– А ты не знаешь, подонок?
– холодно, с расстановкой спросила женщина.

– Нет, клянусь тебе, даже не догадываюсь!

– На том свете догадаешься, - с издевкой пообещала Катерина.
– Алеша, кончай его.

– Не надо! Я вас прошу, не делайте этого. Я встану перед вами на колени, - слезливо загундосил "медвежонок".
– Не убивайте меня, я не хочу-у-у...

– Мой отец тоже умирать не хотел, однако ты с его мнением не посчитался.

– Катенька, о чем ты говоришь! При чем тут я и смерть твоего отца? Ведь следствием доказано, что он погиб, отравившись выхлопными газами.

– Мерзавец, да к тому же еще и лгун. Не думай, что я полная идиотка. В гараже я была первой и прекрасно все просчитала. Если ты через шесть секунд не начнешь говорить мне правду, то твои говенные мозги разлетятся по всей комнате. Леша, ты готов? Счет пошел, медвежонок!

– Не надо, не надо!
– не переждав и секунды, залопотал Жека.
– Я расскажу вам все как есть, и вы поймете, что любой бы на моем месте поступил точно так же, я...

– Заткни фонтан и говори по существу, - жестко оборвала его щебетание Катерина.

– Понимаете, прошедшим летом я заметил, что моя жена, Татьяна, зачастила в гараж в мое отсутствие. То ей вдруг спешно понадобилась картошка, то у нее свекла с морковкой кончились, то еще чего-то понадобилось. Сначала я не придавал этому никакого значения, но в конце августа был буквально сражен на месте. В тот вечер я поставил машину и собрался идти домой. Совершенно неожиданно меня подозвал дядя Леша. Он стоял у вашего гаража и, давясь от смеха, что-то рассматривал в щель. Не думая ничего дурного, я подошел и последовал его примеру. То, что я увидел, буквально ввергло меня в шок. Твой отец и моя жена... В общем, они занимались любовью, и кстати, замечу, в извращенной форме. Я хотел ворваться и тут же, прямо на месте, их убить, но вовремя остановился. Убить нужно было так, чтобы меня ни в чем не заподозрили.

Сам не свой я пришел домой и начал выстраивать планы смертельной мести. Нужно было сделать так, чтобы все это походило на самоубийство или, в крайнем случае, на убийство, совершенное по глупости. С женой этот вопрос разрешался довольно просто, но в том-то все и дело, что первым должен был умереть Жора. Это бы вызвало меньше подозрений и позволило мне через какое-то время спокойно, без спешки заняться супругой.

К утру следующего дня мой план созрел, а через неделю я взялся за

его осуществление. Времени я отпустил себе предостаточно, а потому, готовясь к капитальному ремонту гаража, начал потихоньку завозить строительные материалы и все то, что требовалось для моего замысла. Как таковой, ремонт я начал в середине октября. Заново забетонировал пол, выложил смотровую яму кафелем и прорыл узкую шахту до середины вашего гаража. Теперь, по моим расчетам, мне оставалось проделать метровый тоннель до смотровой ямы. Но это я мог сделать только из вашего гаража. Нужно было ждать случая. И в декабре, два месяца тому назад, он подвернулся, а точнее сказать, я его сам подвернул. Это случилось вечером, пока Жора развлекался в машине с очередной бабой, я нагло подменил замок, запирающий дверь ворот. Внешне он был точно такой же, но только теперь его секрет открывался любым ключом.

Дождавшись, когда они вволю натешатся и уйдут, я тут же проник в гараж и за три часа выполнил оставшуюся работу. Дело было сделано, и мне оставалось только ждать подходящего часа. Сорок дней назад он пробил. Пятнадцатого января Жора загнал в гараж машину и активно напился. Это я понял по тому, как он начал разговаривать сам с собой. Я приготовился, подсоединил шланг к выхлопной трубе своей машины, а другой конец сунул в шахту. Примерно через полчаса я заглянул в щель его ворот и увидел, что он мирно спит, а двигатель не работает. Это меня не устраивало. Открыв свой хитрый замок, я повернул ключ зажигания и вернулся к себе. А дальше вы и без меня все знаете.

– Знаем, но хотелось бы услышать это от тебя, мерзавец.

– Я запустил свой движок и гонял его больше часа... Чтоб наверняка... Ну а потом, когда меня и самого начало тошнить, я вырубил мотор, вытащил шланг и заделал отверстие шахты кафелем. Это все, первая часть моего приговора была приведена в исполнение.

– Вторую часть тебе выполнить уже не доведется, - усмехнулась Костромская.
– Пей, подонок, помяни убитого тобой. Пей, тварь, или твоей жене благодаря нам придется соскабливать твои высохшие мозги со стен.

– Что ты, что ты, Катя! Здесь же больше стакана.

– Не кукарекай! Второй раз я не предлагаю. Не хочешь - не надо. Алексей, мне он больше не нужен. Кончай его, только поаккуратней. Подожди, я отсюда выйду.

– Не надо, милые мои, хорошие, я же вам все рассказал, а вы... За что?..

– За то, что ты отказываешься пить.

– Нет, я выпью, я с удовольствием выпью в два раза больше, только не убивайте.

Послышалось судорожное прихлебывание, после чего наступила долгая пауза. В конце концов ее нарушил негромкий голос Костромской:

– Кажется, готов? Как ты думаешь, Алексей?

– Вроде того, больше чем пол-литра сожрал. Не надо, я сам его дотащу, а ты тем временем пройдись по квартире и отключи все электроприборы, а то рванет, и пострадают ни в чем не повинные соседи.

– Все в порядке, - доложила она через некоторое время.
– Можно включать газ.

– Так мы и..."

На этом магнитофонная запись заканчивалась, хотя в кассете еще оставался довольно приличный кусок пленки. Вероятно, госпожа Костромская решила, что все дальнейшее не суть важно, и отключила диктофон. Интересно, зачем она вообще сохранила запись, которая при желании да в умелых руках может сработать лучше любого прокурора. Ладно, все эти раздумья мы оставим на потом, а сейчас нашей первостепенной задачей является перезапись этого документа на мою кассету, потому как времени до ее прихода остается совсем немного. Играть с такой молодой, но хищной тигрицей без подстраховки было бы чистым безумием. Совсем невредно было бы позвонить Ухову и дать ему свои точные координаты.