Гордость спецназа
Шрифт:
Банкир отвернулся, глядя в окно. Он осмысливал предложение Палача. Не поворачиваясь, Шеленгер проговорил:
– Что ж... я принимаю твой вариант, но как ты инсценируешь самоубийство?
– А вот это уже моя проблема, но без вашей помощи мне не обойтись!
– В чем она заключается?
– Вы должны сообщить мне результаты переговоров Кедрова с начальством. Вдруг генералу удастся убедить его оставить бригаду в Чечне? Тогда акцию ликвидации Кедрова откладываем до лучших времен, ибо сейчас она потеряет смысл. Если же все усилия Адмирала потерпят крах, то сегодня же, часов в десять он должен находиться у себя дома, за рабочим столом! Ну и еще звоночек один к нему, что будто вам что-то
Шеленгер удивился:
– Ты выводишь на ликвидацию этого безвольного пацана?
– Босс, мы же договорились, что Кедров моя проблема. И как я ее буду решать, дело тоже мое!
Банкир задумался:
– Хорошо! Твои требования выполнимы! Я сообщу тебе ту информацию, которую ты запрашиваешь! Ну и звоночек сделаю, который усадит генерала за его стол! Все?
– Все, босс! Жду вашего звонка!
– Вы же с другом вызвали проституток? Как с Кедровым работать будете?
– Одно другому не помешает, босс!
Мурза вышел из кабинета Шеленгера, прошел к себе в апартаменты.
Там вместе с Доулетханом его ожидал Роман. Молодой человек встал при появлении Баркаева.
– Садись, где сидел, – приказал ему Палач.
Сам тоже сел в кресло, закурил. Начать разговор с Романом следовало лишь после звонка Шеленгера. До этого – ждать! Он встал, затушив окурок. Прошелся по кабинету, подошел к окну, сказал:
– Я не просто так вызвал тебя, Роман. Скоро должен позвонить банкир, тогда и поговорим. А пока подождем! Сыграйте, если хотите, в нарды, музыку послушайте, все время убьете! Или телевизор включите! Одним словом, ждем звонка банкира!
Получив предостережение от Шеленгера, Кедров был вне себя от злости. Сначала этот Скориков выходит на директора с предложением передислокации бригады в Россию, не согласовывая этот вопрос с ним, его куратором и, по сути, прямым начальником. Теперь еще истерика банкира, его угрозы! Видишь ли, возьми и останови ему переброску спецназа?! А как? Еще этот чертов Койот! Попал, как кур в ощип, скотина! Но попробовать задержать переброску бригады надо! Что же придумать?
Он подошел к оперативной карте Чечни.
Долго рассматривал ее. И не находил места, где можно было бы применить хотя бы несколько отрядов спецназа. Вот если бы какую диверсию чечены организовали бы! Тогда другое дело. Или удар по федералам нанесли бы. Но где они, эти силы непримиримых, способные нанести хотя бы один-единственный ощутимый удар по войскам? Таковых на данный момент просто нет! Затихли, козлы, после того, как спецназ влегкую разобрался с бандой Койота! Есть одна группировка, некого Амана, но она, уйдя месяца два назад в горы, так и застряла там. И все же на этом Амане можно попробовать построить игру. Шансов мало, но они есть!
Все равно, что-то делать необходимо! И делать сейчас, не откладывая ни на час!
Кедров снял трубку прямой связи с директором Службы.
Ему ответил приятный бархатный баритон генерал-полковника Пахомова Владимира Павловича:
– Слушаю вас, Кедров!
– Разрешите личную встречу?
– Она необходима?
– Иначе не побеспокоил бы вас, Владимир Павлович! И она не отнимет много времени.
– Дело не во времени, заходите!
Кедров зашел к директору, стараясь выглядеть бодрым, решительно настроенным на работу, что, мягко говоря, у него получалось плохо и что не осталось без внимания генерала Пахомова.
– Проходите, Юрий Сергеевич, присаживайтесь, я готов выслушать вас!
– Товарищ генерал-полковник! Во-первых, я хотел бы узнать, почему мой подчиненный полковник Скориков решает вопросы через голову, обращаясь непосредственно к вам? Или я для него больше не начальник?
– Вот вы о чем? Признаюсь, такого вопроса я от вас не ожидал! Ответ на него вы легко могли бы найти в Уставе Службы, где сказано, над командирами особых соединений и частей спецназа, под которые подпадает и бригада полковника Скорикова, начальник один, а именно директор Службы. Но я один не в состоянии эффективно руководить разбросанным по всей стране спецназом. Поэтому и была создана служба кураторов, имеющих каждый свое направление и которым косвенно, я подчеркиваю, лишь косвенно подчиняются командиры на местах. Те вопросы, которые командиры соединений считают нужным решать со мной, они и решают со мной, на что имеют полное право, при этом в их обязанность входит лишь постановка в известность своего куратора, в той части, в которой посчитают это необходимым опять-таки командиры на местах! Вы один из кураторов, так в чем Скориков нарушил Устав, обратившись непосредственно ко мне? Не думал, что мне придется проводить с вами, генералом, подобные занятия по Уставу, который вы обязаны знать наизусть! Вы разочаровали меня! Скориков доложил вам об обращении ко мне?
– Так точно!
– Так чем же вы недовольны?
Кедров, проглотив упрек и недоброжелательный тон директора Службы, ответил на вопрос Пахомова:
– Я недоволен, и это, во-вторых, тем, что Скориков хочет как можно быстрее покинуть Чечню, хотя работа там у него еще есть!
Директор Службы как-то особенно посмотрел на генерала. Что-то насторожило его.
– Мне, – сказал директор, – полковник докладывал совершенно иное, и я с ним согласился. Крупные бандформирования полевых командиров Палача и Койота разгромлены, остались осколки этих банд, ушедшие в горы. Но не гонять же бесконечно наши части за группами из двух-трех человек по горам? Они и так потрудились на славу. И сделали все, что им ставилось в задачу... даже больше. Я имею в виду случай с группой старшего лейтенанта Захарова.
Но Кедров продолжал настаивать:
– А банда известного Амана?
Директор даже поморщился:
– Ну, нашли, кого вспомнить! Доложу вам, что сам Аман, по данным разведки, месяц, как находится в Грузии со своим штабом, а люди его либо разошлись по домам, либо по ближайшим горным аулам и для действующей власти, тем паче для федеральных войск никакой опасности не представляют!
Больше аргументов у Кедрова не было. Пришлось идти в откат:
– Что ж, товарищ генерал-полковник, если вы считаете, что бригаде на данный момент не место в Чечне, я принимаю ваши доводы. Но хочу напомнить одно. Вспомните, как всего за несколько суток образовался отряд Палача, и что за этим последовало!
– А вот это отдельный вопрос, – спокойно ответил директор Службы, – с ним предстоит еще разобраться, и я все прекрасно помню. Если у вас больше нет ко мне вопросов, можете быть свободны! Занимайтесь текущими делами, я вас не задерживаю!
Кедров вышел от Пахомова подавленным.
Тот разговаривал с ним, как со школьником, разъясняя прописные истины. Черт бы побрал этот спецназ. Развалить бы его на хер, раздробив на отдельные малочисленные батальоны, и разбросать по «горячим точкам», которых, слава богу, в России и возле нее было еще немало. Но нет, Пахомов не допустит этого! Он, видите ли, быстрее послушает полковника Скорикова, чем генерала Кедрова. Но все это... ладно! Как Шеленгеру сообщать о провале разговора с начальством? Схитрить? Сказать, что директор обещал подумать над доводами Кедрова? А что это изменит? Ничего! Бригада спецназа все равно на днях прибудет в Переславль. Вся работа Палача за год «усилиями» идиота Койота пошла коту под хвост!