Горький шоколад
Шрифт:
Но вот вопрос - что ему теперь со всем этим делать? У Алана были обязательства, которые он твердо намеревался выполнить. Но и не видел больше смысла в том, чтобы отталкивать Еву. Он этого уже не хотел, не мог иначе. Ясно было одно - он не станет больше обманываться и обманывать, что ему эта девчонка неинтересна. Она своего добилась, но Алан не собирается давать пустые обещания, что с ним будет легче, чем без него, а сейчас тем более, когда он собирался жениться. Ведь Ева не знала об истинной причине этого брака, а значит, должна была прекрасно понимать, на что же все-таки с ним идет.
– Ты долго, - такими словами встретила его взволнованная Ева
– Не ври, меня не было всего несколько часов.
– Так сейчас уже ты можешь мне что-нибудь рассказать?
– А как же обещанные угощения?
– спросил Алан, снимая ботинки.
– Помню, ты мне что-то обещала к моему возвращению.
– Обойдешься, - пробурчала девушка, стоя у стены и подпирая ее со сложенными под грудью руками.
– Ничего не получишь, пока мне все не расскажешь. Я устала сидеть в четырех стенах, ничего не зная, никого не видя, никого не слыша, и никому ничего не говоря. Мать уже волнуется, почему я не появляюсь дома.
– Маленькая шантажистка.
Алан подошел к ней вплотную, но не стал касаться. А чтобы как-то унять руки, он спрятал их в карманах брюк, взирая на Еву сверху вниз:
– Завтра, хорошо?
– М-м-м, хорошо, тогда и угощения получишь завтра, - с вызовом ответила та.
Алан усмехнулся и наклонился к ее лицу, едва не касаясь губ:
– Даже не знаю, смогу ли дотерпеть.
Ева под ним замерла, и на несколько секунд даже перестала дышать. Но потом вдруг ударила его кулачком в грудь и ткнула пальцем в кончик носа.
– Ты!.. Подлый тип. Так нечестно!
– Насколько я понял, у нас с тобой одно правило: правил нет. Так кто тут говорит о честности?
– спросил он, сжимая в кулаке ткань ее футболки и притягивая ближе к себе.
Уже через секунду Ева забыла, о чем спрашивала, и была полностью поглощена только им.
Спросите ее, есть ли в жизни счастье, и она твердо ответит - есть! Ева была счастлива. Прошла неделя с того момента, когда Алан кардинально изменил к ней свое отношение. И чуть меньше прошло времени, как решил ее проблемы с полицией. Все разрешилось для нее как будто само собой. С нее сняли все обвинения и отпустили с миром. Но как именно Алан решил эту проблему, он так и не рассказал, как всегда, отделавшись стандартными фразам. Единственное, что от нее не утаилось, так это имя девушки, которая ее подставила. Первым делом Ева хотела выдрать ей волосы. Но, когда Алан рассказал о предпосылках такого поступка, немного сжалилась. Кроме того, смягчили искренние извинения девушки и тот факт, что эта неприятная история закончилась благополучно. Ведь удалось даже скрыть все от матери... ну или почти все.
– Дорогуша, а ну-ка иди сюда, - позвала ее мать как-то на кухню.
– Скажи, есть ли что-то, что мне следует знать?
– А что случилось?
– удивленно уточнила Ева.
Из-за нее уже столько всего выпало на долю матери, что лишний раз ее расстраивать совсем не хотелось.
– Я сегодня видела нашу соседку, так она мне сказала, что пока я была на даче, к нам наведывались люди в полицейской форме, даже к ней заходили и спрашивали о тебе. Господи, когда же я уже вздохну спокойно, - причитала она, доставая из шкафа успокоительное.
– Так что ты опять натворила?
– Блин, мам! Вот опять ты переживаешь на ровном месте.
Так пришлось рассказать матери короткую и очень легкую версию событий, которые они
– Глазам своим не верю, - удивился Максим, когда увидел Алана, выкатывающего из гаража свою запыленную Бэху.
– За это определенно нужно выпить, - заметил Фирс, который в этот момент стоял рядом.
– Твой красавец хоть заведется?
– Спорю на сотку, что заведется с первого раза, - произнес Макс.
Парни пожали руки, которые Фирс разбил привычным жестом. Алан даже глазом не моргнул.
– А я вот сомневаюсь. Алан не давал ему жара еще с прошлого лета. А такому красавцу нужен уход и внимание, - ласково проговорил Фирс, поглаживая байк по переднему крылу.
– Лапы убери, - одернул его Алан, натягивая шлем.
– Мой красавец не любит чужие руки.
– Боже, так и приревновать недолго, - шутливо заметила Ева, которая сидела рядом на Буське.
Алан вставил ключ в замок зажигания, провернул, и Бэха прерывисто зарычала. Фирс полез в задний карман за сотней.
Да, Ева была счастлива, ну или почти счастлива, когда не вспоминала о свадьбе любимого. Они держали свои отношения в тайне почти ото всех. Кто-то из близкого окружения о чем-то и догадывался, но наверняка знала только Кира, которая всегда и во всем ее поддерживала. Ева ей доверяла и мало что скрывала, хотя о проблемах с полицией подруга узнала так же, как и мать, а именно тогда, когда уже все благополучно закончилось. Но к огласке отношений никто и не стремился. Какая разница, кто об этом знает? Алан с ней - и это главное, это пока важнее всего. Второй же причиной было ожидание. Каждый день она ждала, что ее мужчина сейчас придет и скажет - помолвка расторгнута.
А Алан продолжал встречаться с Верой и готовиться к свадьбе...
Ева молчала. Всегда готовая что-то возразить, она боялась сказать хоть слово. Алан должен был понимать, что она никогда не будет сидеть во вторых ролях. Так чего ждет? Ведь она доверяла ему, и прекрасно знала, что он не стал бы с ней завязывать какие-то отношения, собираясь иметь другие, и более серьезные. Это попросту не в его стиле. Он никогда ничего не обещал своим женщинам. К тому же, сказать, что Алан сильно увлечен этой Верой, было сложно, не говоря уже про любовь. Ева это не просто знала, она это чувствовала с самого начала. Да и как иначе, когда большую часть своего свободного времени он проводит с ней. Не с Верой, не со своей невестой, а именно с ней!
И Ева подумала, что все дело во времени, что на расторжение его помолвки нужно время, нужно всех подготовить или найти подходящий момент. Но заводить об этом разговор было не только боязно, но и было не до этого. Когда они встречались, она забывала обо всем. Ее чувства нашли выход, и они не знали тормозов.
– Занят?
– спросила Ева, закрывая на замок дверь его кабинета.
– Впрочем, не важно.
Это была среда. Ева снова вернулась на работу, с трудом отвоевав место на сцене. Алан запрещал любого вида обнаженные танцы, опасаясь, что она снова наживет на свою голую попку приключения. Но, в результате долгого спора все-таки разрешил ей танцевать на пилоне, и только. Любого вида танцы с клиентами или перед ними были теперь табу.