Город без памяти (с иллюстрациями)
Шрифт:
— Я не хочу делать вам приятное, — сказала Алиса. — Вы моей тете руки железом сковали. Вы злые.
— Не сделаешь нам приятное, — сказал Правый Крот, — тебе будет плохо.
— И тетке твоей тоже. Она не знает, как надо себя вести, если знаменитые поклоны удостаивают тебя вниманием.
— Я боюсь, дяденька! — заныла Алиса. — Не наказывайте меня.
— Ладно, — смилостивился Правый Крот. — Ты старайся, и мы тебя не обидим. Хочешь яблоко?
— Спасибо, — сказала Алиса. — Но не продавайте меня этому страшному Червяку.
— Еще чего не хватало! — захохотал
— А он сказал, что меня отберет.
— Посмотрим, — ответил Левый Крот. — Мы, славные зубастые Кроты, все берем сами и никому ничего не отдаем.
Яблоко было диким. Алиса его съела, хоть скулы сводило от кислятины. Она продолжала изображать из себя запуганную, дикую девочку. «Лучше пусть они меня недооценивают», — думала она.
К середине дня, когда солнце поднялось высоко и стало припекать, корабли добрались до Города.
Было тихо, лишь мерно вскрикивал надсмотрщик, подгоняя гребцов. Остальные, разморенные теплом и мирным путешествием, дремали. Алиса глядела на берега, уже густо населенные, и думала: «Как там Пашка? Добрался ли он до Убежища? Нашел ли Гай-до? Нет, до Гай-до он, пожалуй, еще не добрался. Бедненький Гай-до, как он переживает, не зная, куда делась его хозяйка».
Корабль миновал высокий, могучий замок. На его башнях развевались флаги. Алиса уже достаточно присмотрелась к здешнему миру, чтобы понять, что и этот замок построен на руинах большого завода. За замком начинались кварталы Города. Город, как все по пути, оказался полуразрушенным. Люди жили в развалинах, покрытых соломенными крышами либо разномастной черепицей. Улицы, сбегавшие к реке, были пыльными, заросшими травой и кустами, кое-где видны были повозки, которые тянули быки или лошаденки, у самого берега Алиса увидела кузницу — кузнец мерно бил молотом по наковальне, потом промелькнул небольшой базарчик — несколько покосившихся лотков с фруктами. У берега покачивались долбленые лодки, в которых сидели рыболовы с удочками, хилый старичок в длинной синей тоге колотил палкой громадного полуголого раба, и тот покорно сносил удары. Потом Алиса увидела на площади между домами виселицу, на которой висел человек…
Вскоре пошли причалы. На причалах было оживленно. Там стояли десятки различных кораблей и плотов: некоторые с парусами, другие гребные. Корабли были раскрашены, на мачтах висели флаги с гербами. Алиса поняла, что это корабли поклонов и вкушецов, что съехались в столицу планировать поход против лесного Убежища.
Кормчий корабля Кротов углядел свободный причал, возле которого стояли несколько человек. Самый маленький из них, темнокожий, в полосатом длинном одеянии, при виде корабля замахал руками, как бы призывая: сюда, сюда!
Корабль ударился днищем о пологий берег, его занесло течением, надсмотрщик набросился на гребцов с кнутом, кормчий навалился на весло, один из воинов выбежал на нос и кинул веревку маленькому человеку, что стоял на деревянных мостках. Тот схватил веревку и потащил ее к тумбе. Он замотал веревку за тумбу, а когда он распрямился, Алиса поняла, что
С корабля сбросили мостки, а тем временем матросы подтягивали к берегу баржу.
Братья легко сбежали по мосткам на причал. Вери-Мери склонился перед ними в поклоне.
— Мы ждем вас не дождемся! — воскликнул он. — Повелитель Радикулит Грозный гневается. Все поклоны уже собрались в столице. Ждут только вас.
— Подождут, — отмахнулся Правый Крот. — Что за спешка?
— Говорят, что послезавтра начало похода. Кто не успеет, будет объявлен врагом всех поклонов и имения его будут захвачены.
— Не суетись, — сказал Левый Крот. — Мы, кровожадные Кроты, никогда не отказывались от походов и битв. Говори, что еще?
— Не для враждебных ушей, — сказал Вери-Мери, вставая на цыпочки.
Оба Крота наклонились к нему, и Вери-Мери принялся шептать, подскакивая на месте, чтобы дотянуться до ушей своих господ. А те — видно, нарочно — не особенно старались наклоняться, будто издевались над доносчиком.
Алиса оглянулась. С баржи сгоняли рабов. Надо быстрее предупредить Ручейка, что братья подозревают его. Вот он спускается с баржи. Ирия идет в стороне, не замечая его. А где Белка? Белка среди пигмеев.
Алиса оглянулась на Кротов — они не смотрели на нее.
Алиса быстро пошла к Ручейку, наклонив голову, будто что-то искала на досках причала. Она смешалась с толпой несчастных голодных пигмеев.
— Ручеек, — позвала она негромко.
Ручеек будто не слышал, он тупо смотрел перед собой. Но задержался.
— Они видели, — сказала Алиса, — как ты говорил с Белкой. Они хотят тебя допросить, тебе надо бежать.
Ручеек продолжал идти вперед, глядя прямо перед собой.
— Ручеек, ты слышишь?
В этот момент Алиса услышала голос одного из братьев:
— Где эта проклятая девчонка?
Что делать?
— Ручеек! — крикнула Алиса.
Никакого ответа. К Алисе, расталкивая пигмеев, уже бежали воины. Пигмеи заверещали.
— Ручеек! — закричала отчаянно Алиса. — Беги!
Именно в этот момент Ручеек, который шел у края причала, скользнул в воду. Так быстро и ловко, что даже Алиса не заметила, как он исчез.
Тем временем воины добрались до нее. Старый Сук схватил ее больно за руку, и Алиса, не притворяясь, закричала:
— Больно! Больно! Что ты делаешь? Ирия, я к тебе хочу!
А Ирия, поняв, в чем дело, кинулась навстречу Алисе, громко крича:
— Иду, иду, моя дорогая! Что они с тобой сделали! Не смейте делать больно ребенку!
Гремя цепями, Ирия пробивалась к Алисе сквозь толпу пигмеев, что еще больше прибавило суматохи, и Алиса уже надеялась, что Ручеек благополучно убежит, как раздался крик Вери-Мери:
— Вот он! Держите его!
На берег, метрах в ста от причала, выбрался Ручеек. Он бросился вверх, стараясь скрыться между сараями, между сваленными в незапамятные времена и поросшими кустарником грудами бревен.
— Так я и знал! — взревел Правый Крот. — Я его давно подозревал!
Он выхватил меч и бросился следом за Ручейком. Второй брат крикнул: