Город Дождя

Манскова Ольга Витальевна

Маэстро исполнил еще несколько музыкальных композиций, так же ослепительно-прекрасно. Затем, как только он прервался, послышалось несколько голосов из респектабельной части зала:

– Маэстро! Пожалуйста, исполните "Моя любовь"!

Музыкант мрачно улыбнулся, проиграл долгий, романтичный проигрыш, и вдруг запел, сам себе аккомпанируя на рояли, приятным бархатным голосом:

– Моя любовь, тебя я не увижу,

Лишь может быть -

Как летнюю грозу,

как солнца луч:

в прекрасном сне....

Моя любовь, под свет луны

припомню я

Таинственный закат,

И твой испуг -

В тиши ночной...

В это время рядом со стойкой Шнобеля, который стоял у самой стены, пристроились две незнакомки. Их силуэты лишь угадывались в слабом освещении.

Но вдруг, по окончании песни - будто налетел искусственно созданный ветер, и одновременно затухли все свечи в зале. Наступила полная тьма. Лишь над баром и окошком, около которого посетители отоваривались различными блюдами, слегка фосфоресцировало зелёным. Где-то завизжали, где-то завыли - и вот снова вспыхнуло верхнее освещение, но теперь оно было слабым, мерцающим и придавало окружающему странный эффект равномерного полумрака.

Маэстро за роялем уже не было. Он будто растворился вместе с темнотой...

Девицы, что остановились за стойкой Шнобеля, оказались вполне миловидными. Обе с огромными глазищами: одна посверкивала люминесцентными линзами поверх зелёных, другая - поверх карих глаз. С роскошными ресницами. Обе незнакомки были длинноволосые, если только не нарастили свои чёрные, вороные шевелюры. А быть может, в действительности вовсе не черные, а просто с напылением такого лака, как и у Шнобеля. Одна из них была одета в чёрные джинсы и чёрную майку с перевёрнутой пентаграммой. А на другой была золотистая цепочка, будто бы сделанная из соединённых между собой маленьких черепов, и короткое чёрное платье с длинными рукавами. Девушки синхронно пили "кровь" из высоких бокалов, невзначай показывая устрашающей длины накладные ногти.

Как раз в это время Шнобель заметил Гошу: он, по-видимому, вошел в зал во время затемнения, но не смог отыскать в темноте дорогу к стойкам. И теперь стоял неподалёку от входа, около самого кончика прочерченной на полу пентаграммы.

Неожиданно одна из девушек, стоявших рядом со Шнобелем, замахала Гоше поднятой вверх рукой. И тот сразу направился сюда, растянув губы в глупой улыбке.

Его Шнобель знал не слишком хорошо. Гоша, вроде, был немного старше Пещерника, но точного его возраста он никогда не знал и не мог бы определить. А внешне Гоша был весьма неопределенного возраста... Не высокий, но и не маленький, не худой и не плотный, со слегка мелковатым и круглым лицом в лёгких конопушках. Его серые глаза были невыразительны, а светлые от природы волосы почти неприметны на фоне уже довольно большой ранней лысины, начинающейся со лба. В целом, весь Гоша был не слишком привлекательным, но не имел и отталкивающих, неприятных черт. И ему удавалось быть и застенчивым, и до крайности болтливым: одновременно. Гоша любил балагурить и совершать смешные и опрометчивые поступки. А еще, он увлекался магией и учил заклинания, о чём спешил сообщить каждому встречному.

Сейчас волосы Гоши, конечно, соответствовали устоявшимся правилам данного заведения. И, как у большинства присутствующих, были покрыты чёрным лаком и отливали вороной синевой. И одет Гоша был примерно так же, как и Шнобель. Вдобавок, под мышкой он зажал снятый с головы цилиндр, в одной руке у него была трость с белым набалдашником в форме головы собаки, а в другой - купленный у самого входа, в окошке, освещённом голубым сиянием, красный пьянящий напиток.

Когда Гоша вплотную приблизился к стойке, за которой стояли Шнобель и девушки, одна из них - та, что призывно помахала ему рукой, спросила:

– Где вы потерялись, Бельфегор? Давно я что-то вас здесь не встречала.

– Дорогая леди, - сказал Гоша, приближаясь и обнажая в улыбке накладные клыки.
– Рад вас снова видеть! О! А это - кто!
– Гоша даже приостановился от удивления.
– А ты здесь какими судьбами, Шно... То есть...

– Асмодей!
– представился Шнобель.

– Давно не виделись, Асмодей!
– Гоша уже протиснулся за стойку, оттеснив немного одну из дам и оказавшись между нею и Шнобелем.
– Как у вас с музоном? Новинки есть по моей теме?

– Да, конечно! "Готический собор" группы Квазимодо и "Девственность Нахемы" Безумного Дзи, а также...

– Бельфегор, может, ты представишь нас своему приятелю?
– спросила та, что в майке.

– Ты на него запала, дорогая?
– театрально удивился Гоша.
– Как ты слышала, его зовут Асмодей: это мстительный дух, занимающийся астральными боями; он вовсе не сластолюбив. В отличие от меня. Знакомься, впрочем, а там - разберёмся!

– Леди Тьмы!
– с поклоном представилась девушка.

– Маргарита, - улыбнулась вторая.

– Девушки, заказать вам что-нибудь покушать?
– предложил Гоша.
– Жареных червей, улиток, осьминогов, тухлятинку третьей свежести?

– Спасибо, красавчик! Нам хватит крови. А то снимать клыки, чтобы покушать - это так не эстетично!
– с лёгкой ужимкой ответила Маргарита.

– А я, пожалуй, закажу тухлятинки, - куражно заявил Гоша, уже порядком насосавшийся "крови": он уже высосал через трубочку половину бокала.

Потом Гоша отошёл к дальней стойке, отделанной под чёрный дуб - туда, где тарились только посетители из самой презентабельной публики. Большинство из которых предпочитали столики. За той стойкой клиентов обслуживала стриженная наголо дама, раздетая сверху до пояса, и в верхней своей части густо расписанная готическим шрифтом и разрисованная цветными каббалистическими знаками. По-видимому, отовариваться у нее считалось гораздо круче, чем за стойкой у самой двери. У которой стоял самый обыкновенный парень: псевдовампир в чёрном.

Гоша вернулся с ещё одним, но более шикарным, бокалом "крови" и блюдом, содержимое которого было обыкновенной телятиной с овощной приправой - во всяком случае, именно так называлось бы такое же блюдо, только купленное в обыкновенном кафе. Гоша, абсолютно не смущаясь, вынул вставные клыки и с большим энтузиазмом быстро уничтожил телятину. Затем допил первый из бокалов "крови". А девушки по очереди распили его второй бокал.

– Потанцуем? - спросила вдруг Леди Тьмы у Шнобеля. Тот согласился. Почему бы и нет? Танцевал он виртуозно, легко попадая в рисунок почти любого танца.

Когда он совершенно закружил свою партнершу, а потом вернул обратно к стойке, относительный "медляк" закончился и заиграло нечто убойное. И тут его сгреб в охапку Гоша, выставляя снова, вместе с собой, на середину. Вместе с ними пошла танцевать и Маргарита. Шнобель давно так не уставал, пришлось ему попотеть: оттягивались в этом клубе действительно "по-черному". Еще, по-видимому, "кровь" придавала энтузиазму.

Леди Тьмы осталась отдыхать после предыдущего танца у стойки. Когда остальные вернулись и заняли прежние места, она, стараясь глядеть в упор на Шнобеля, медленно и томно высосала остаток гошиной "крови" до дна.