Город драконов. Книга третья
Шрифт:
Не став отвечать, Давернетти лишь повел плечом, словно бы разминая шею, и вернулся к тому, с чего начали:
– Глава рода, Анабель, не обладает свободой выбора своей пары. Стентон же был влюблен, и я полагаю, вам известно в кого.
Мне действительно это было известно, хватило сказанного леди Арнел: «Ариана его дочь», но сообщать о своей осведомленности я не стала, ожидая слов старшего следователя. И они последовали:
– Еще одно ограничение – глава рода не вправе жениться на разведенной женщине, а моя драгоценная и хорошо известная вам тетушка на тот момент уже состояла в браке, заключенном против ее желания. Что, как вы, вероятно, помните из слов
Неодобрительно покачав головой, полицейский сообщил:
– Как вы понимаете, они были в ярости: и Алисент, и сам Стентон. Но дело было сделано, а тетушка провела ночь со своим супругом. Полагаю, вам уже известно о том, как легко вызвать желание у сильно понравившейся драконицы, не так ли? – На губах дракона мелькнула странная усмешка.
Меня на улыбки не тянуло вовсе. В странном состоянии омерзения, горечи, потрясения я смотрела на лорда Давернетти, и… Есть вещи, которые разум понимать не желает. Сейчас таких вещей было… несколько.
– Сколько лет было младшей из сестер Энсан, когда герцог вступил с ней в… связь? – тихо спросила я.
– Семнадцать-восемнадцать, – безразлично ответил полицейский.
Увы, его безразличием я не обладала. И его равнодушием. И его нежеланием даже представить то, что произошло. Потому что мне, с моим живым воображением, все представлялось слишком ясно. Барон Энсан, получив предложение от самого лорда Карио, у которого в перспективе имелось получение титула герцога, вероятно, был рад, счастлив и в целом искренне верил, что заключает выгодный со всех сторон союз. И брак состоялся. Исходя из того, что у старшей дочери барона сохранялось и имя ее рода, брак, вероятно, был традиционным. И я представила себе храм с высокими сводчатыми потолками, гостей, сидящих на скамьях, прекрасную невесту в белом, сияющую улыбкой, счастьем, надеждой, и самого герцога, стоявшего у алтаря в ожидании своей невесты. Красивая сказка. Сказка для одной из сестер, а вторую…
– Какая разница в возрасте между баронессами Энсан? – Я спрашивала именно о супруге и сестре супруги герцога.
Потому что, говоря о дочерях, уже следовало бы использовать термин герцогиня. По крайней мере к одной из них.
– Мм-м, – Давернетти несколько призадумался, – на момент свадьбы Сиене было около двадцати, Михель была младше на три года.
Я невольно представила себе девушку в платье подруги невесты, которая восторженно-восхищенными, голубыми, как летнее небо, глазами смотрит на счастье своей старшей сестры, на свадебную церемонию и мечтает… мечтает о том же. О таком же счастье, о таком же храме, о том, что и ее вот так же будет ожидать близ алтаря сильный уверенный мужчина, который с любовью будет смотреть на нее…
И мне страшно, правда страшно думать о том, что же произошло дальше.
«Младшая сестра известной вам герцогини Энсан родила от мужа своей старшей сестры тройню. Трех абсолютно одинаковых девочек. В тот же месяц уже герцогиня Энсан родила свою дочь, законнорожденную».
Казалось бы, только слова. Всего лишь слова… Но то, что скрывалось за ними, – ужасало. Возможно, вполне возможно, я бы отнеслась к этому не так остро, если бы не дневник матушки Исабель, а так… В какой момент герцог обратил внимание на младшую сестру своей жены? Когда пришел к ней? Как заставил? Ведь заставил же, иначе несчастная девушка не билась бы в истерике в богадельне, умоляя избавить ее от «свидетельств греха».
– Анабель, вы побледнели, – сделал замечание исключительно внимательный лорд старший следователь.
– Увы,
– И в чем же вы видите причины вашего испорченного настроения?
Подняв взгляд на него, я несколько секунд смотрела в глаза дракона и искренне не могла понять – он шутит, иронизирует или действительно не понимает?!
– Лорд Давернетти, – проговорила, наконец, – произошедшее с младшей баронессой Энсан было ничем иным, как насилием.
Усмехнувшись, старший следователь покачал головой и ответил:
– Анабель, откуда нам с вами знать это? Вполне возможно, девчонка просто влюбилась, в драконов часто влюбляются, мы обладаем определенной харизмой, так что…
Пауза, довольно неплохая, чтобы подчеркнуть всю двусмысленность сказанного, вот только отбросив всю эту двусмысленность, я задала конкретный вопрос:
– Лорд Давернетти, как вы полагаете, что произошло со мной после того, как вы, забравшись в мой дом как вор, улеглись в мою же постель подобно насильнику?!
– Анабель! – Давернетти мгновенно подался вперед, в глазах его более не было ни насмешки, ни ухмылки, разве что появилась некоторая напряженность: – Давайте не будем путать понятия. Я не насиловал вас! Я ничем не желал оскорбить вас. Я…
– Вопрос был в другом, – перебила его ледяным тоном. – Вопрос был: «Как вы полагаете, что произошло со мной после»?
Старший следователь вновь откинулся в кресло, напряженно и пристально глядя на меня.
Я же не видела причин скрывать.
– Я прорыдала почти всю ночь, – очень спокойно, глядя в черно-зеленые глаза дракона, проговорила с твердостью, на которую, как мне казалось ранее, была не способна. – Я приняла несколько ванн, все пытаясь и пытаясь смыть с себя каждое из ваших прикосновений. Я мылась до тех пор, пока не закончилась вся теплая вода в доме, а учитывая паровую систему нагрева, внедренную профессором, воды было предостаточно. Так вот, когда теплая вода закончилась, я все еще ощущала себя грязной. Грязной настолько, что не сумела успокоиться даже после протирания своего тела полотенцем, обильно смоченным в спирте. И да, лорд Давернетти, я до сих пор боюсь спать в своей комнате, мне невыносимо даже подумать о том, чтобы лечь в постель, на которой вы меня домогались.
По мере того как я абсолютно честно, хотя и несколько отстраненно – иначе бы не смогла, боюсь, слезы подступали к глазам, – говорила, Давернетти бледнел. С каждым моим словом становясь все бледнее.
– Анабель… – прошептал он, едва я замолчала.
– Да, вы меня не изнасиловали, – подтвердила я то, что он явно собирался сказать. – И мы с вами оба знаем почему: я прожила с драконом более шести лет, я знаю ваши слабые места и я способна защититься. Но если бы у меня всего этого не было – ни дара, ни способностей, ни знаний, – чем бы закончилась та ночь, лорд Давернетти?!
Полицейский промолчал, пристально глядя на меня.
Затем все же произнес:
– Я более чем уверен, вам бы понравилось.
Горько усмехнувшись, отрицательно покачала головой, пристально глядя на него. Но отступать было явно не в привычках старшего следователя.
– Я бы сделал абсолютно все, чтобы вам понравилось.
И я не сдержалась:
– Вы так свято в это верите! – Усмешка снова была горькой. – Так искренне! Так непогрешимо! Лорд Давернетти, вы же умный дракон. Я вам только что совершенно открыто и честно поведала о том, что испытала после вашего ночного визита. Где в моем описании чувств и эмоций вы услышали хоть что-то, что позволило бы вам заявлять «Я более чем уверен, вам бы понравилось»?