Город гибели
Шрифт:
— Не слышу, — сказал он.
И снова донесся до него шепот, столь же неразборчивый, как и до этого. А затем он совсем стих.
Доктор еще с полминуты вслушивался, но из трубки доносились только шорохи и трески, которые показывали, что он все же связан с каким-то аппаратом. Затем он нажал на вилку аппарата, позвонил на телефонную станцию и сообщил свой номер.
— Не можете ли вы мне сказать, с какого аппарата ко мне только что звонили? — спросил он.
Через некоторое время ему сообщили требуемый номер. Это был номер тюрьмы, в которой он работал.
— Прошу соединить меня с этим
Его соединили.
— Только что вы звонили мне, — сказал доктор в трубку. — Да, это доктор Тисдейл. В чем дело? Я не расслышал, что вы мне говорили.
До него донесся ясный, понятный голос.
— Это какая-то ошибка, — услышал он. — От нас никто к вам не звонил.
— Но с телефонной станции мне сообщили, что примерно три минуты тому назад вы звонили.
— Это какая-то ошибка, — произнес голос в трубке.
— Весьма странно. Ну ничего, спокойной ночи. Я говорю со стражником Дрейкоттом, не так ли?
— Так точно, сэр, спокойной ночи.
Доктор Тисдейл обратно уселся в свое необъятное кресло, но теперь у него было еще меньше охоты читать, чем до этого. Какое-то время его мысли блуждали без определенной цели, возвращаясь, однако, упорно к странному случаю с телефоном. Не раз и не два случалось, что звонили по ошибке, и неоднократно станция связывала его не с тем аппаратом, но все же в приглушенном звонке телефона и в неразборчивом шепоте на другом конце линии было нечто, направляющее его мысли весьма странным путем, и через мгновение он обнаружил, что вышагивает туда и сюда по комнате, погрузившись в необычные раздумья.
— Но ведь это же невозможно, — сказал он вслух.
На следующее утро Тисдейл как обычно направился в тюрьму, и во второй раз его охватило то самое странное ощущение присутствия чего-то невидимого. У него и ранее были необычные психические переживания, и он знал, что является хорошим медиумом, это значит, что в определенных обстоятельствах он выказывает способность ощущения сверхъестественных явлений, установления мимолетных контактов с окружающим нас миром невидимого. А впечатление, сопровождавшее его этим утром, является ощущением присутствия казненного вчера человека. Оно было отчетливо связано с определенным местом, сильнее всего он ощущал его, проходя через тюремный двор или же проходя вблизи камеры смертников. Ощущение было настолько сильным, что он не удивился бы, если бы увидел фигуру этого человека, а проходя через двери в конце коридора, он обернулся, будучи уверен, что увидит его перед собой.
Одновременно все время он ощущал панический страх, невидимая фигура пробуждала в нем непонятное беспокойство. Ведь эта несчастная душа, думал он про себя, нуждается в помощи. Ни на мгновение он не усомнился в реальности своих ощущений, слишком осязаемых, чтобы быть всего лишь творением воображения. Душа Линкворта была здесь.
Он прошел в палату для больных и несколько часов занимался работой. Но все это время его не покидало ощущение непосредственного присутствия чего-то незримого, разве что оно было только слабее, чем в местах, более связанных с этим человеком.
В конце концов, желая проверить свою теорию, он перед уходом из больницы заглянул в сарай, где состоялась казнь. И сразу же вышел из него с побледневшим лицом, поспешно закрыв за собой двери. На вершине конструкции стояла почти неразличимая, слабо очерченная фигура человека в капюшоне и связанного веревкой. Он видел ее, в этом не было ни малейшего сомнения.
Доктор Тисдейл был человеком отважным, так что он почти сразу взял себя в руки, устыдившись этого момента слабости. Но хотя шок, облекший его лицо в бледность, не был вызван страхом, а скорее нервным спазмом, все же доктор, несмотря на весь свой интерес к сверхъестественным явлениям, не смог заставить себя вернуться. Или, скорее, его мускулы отказывались повиноваться приказам сознания.
Если несчастная, прикованная к земле душа хотела ему что-то сообщить, то ему было во сто крат милей, если бы она сделала это на расстоянии. Диапазон ее действия, насколько он сумел сориентироваться, был ограничен. Она навещала тюремный двор, камеру смертников и место казни, но уже в больнице присутствие ее ощущалось слабее.
В голове доктора проклюнулась новая мысль, и он, вернувшись в свой кабинет, приказал вызвать охранника Дрейкотта, который в предыдущий вечер поднял трубку.
— Вы абсолютно уверены, — спросил он его, — что вчера вечером незадолго до моего звонка никто мне не звонил?
Охранник как бы слегка заколебался, что не ускользнуло от внимания доктора.
— Извините, но я, по правде, не знаю, как бы это могло случиться, — сказал он. — Я сидел прямо у телефона за полчаса до этого, а может быть, и дольше. Если бы кто-то был у аппарата, то я обязательно увидел бы его.
— И вы никого не видели? — слегка подчеркнул свой вопрос доктор.
Охранник явно был в смущении.
— Нет, господин доктор, я никого не видел, — уверенно ответил он.
Доктор Тисдейл отвел глаза.
— Но у вас было впечатление, что кто-то все же был? — спросил он небрежно, словно не придавая этому делу большого значения.
Охранника явно что-то будоражило, о чем было трудно говорить.
— Ну что ж, господин доктор, можно это и так охарактеризовать, — начал он. — Но вы наверняка подумаете, сэр, что я закемарил или же что-то тяжелое съел за ужином.
Доктор перестал притворяться равнодушным.
— Я ничего такого не подумаю, — отпарировал он. — Так же, как вы мне не скажете, что вчерашний телефонный звонок мне послышался во сне. И вы наверняка знаете, Дрейкотт, что это не был нормальный звонок. Я едва его слышал, хотя сидел возле аппарата. А когда я приложил ухо к трубке, то до меня дошел только шепот. Но вас я слышал весьма отчетливо. Так что я уверен, что что-то или скорее кто-то здесь был у телефона. Вы все время находились в помещении и, не видя никого, ощущали, однако, чье-то присутствие.
Дрейкотт кивнул.
— Я не трус, — сказал он, — и у меня нет привычки выдумывать. Но что-то должно было быть. Оно кружило вокруг телефона, хотя ветра не было, а ночь была совершенно спокойная и теплая. Впрочем, я на всякий случай закрыл окно. И все же это нечто крутилось по комнате около часа, а может, и больше. Оно перелистывало страницы в телефонной книжке, а когда оказалось около меня, то растрепало мне волосы. И вы знаете, доктор, от этого нечто веяло каким-то жутким холодом.