Город- мечта

Сухов Лео

Я уныло оглядел стоящих на нашей стене из капсул Кострому, Пилигрима и Дуная. И, не обнаружив у них второй металлической воронки, тяжело вздохнул.

— Мы ладошки складывали! — призналась Кострома.

Я посмотрел на свои ладони, сложил их лодочкой и проорал в ответ, не жалея глотки:

— А что ещё-то случилось?! У нас и так вообще-то прорыв бестий!

— Пр-р-росто восхитительно! — раскатисто ответил мне Иваныч. — А тебе что, этого мало? Тут люди всю ночь сидели на корточках и от страха дрожали! А он дрыхнет!..

—

Если я будут невыспавшимся, я им не помогу, Иваныч! — развёл руками я.

— Чего? — переспросил не услышавший мэр.

— Если я будут не выспавшимся, я им не помогу, Иваныч! — проорал я, сложив ладони лодочкой.

— А-а-а! Так ты поделись планами!.. Может, согласуем действия? — возмутился в металлическую воронку мэр.

— Ага! Подходи! — ответил я. — Ща согласуем!!!

— Вано! Ты там не шути со мной! А то ведь я подойду! — пригрозил мне Кукушкин.

— Иваныч! Ты там на меня не ругайся! — не остался я в долгу. — Ты тут на меня ругайся!

Кажется, наглость одного отдельно взятого Вано очень расстроила Кукушкина. Он даже покраснел слегка, контрастируя с неизменным белым костюмом.

— Ты издеваешься, что ли? Не можешь планы озвучить? — взяв себя в руки, возмутился он уже чуть спокойнее.

— А если они подслушают?! — я указал на группу бестий, которые с недовольным видом старались убраться подальше от странной переклички. — И своим расскажут?!

— Вано, они звери! Они по-нашему не понимают! — терпеливо, как дебилу, объяснил Иваныч.

— Они не звери! Они кровожадные чудовища! — не согласился я. — И вообще, запустите в нас верёвкой! Хватит уже кричать во всю ивановскую, Иваныч!

— А верёвка-то зачем? — не понял мэр.

— Привязать её и тут, и у вас. И будет способ перебираться! — ответил я и закашлялся, чувствуя, как горло саднит от этих воплей. — Кхе… Голос же сорвать так можно…

— Вано! Надо срочно выдвигаться на юг вдоль морского побережья! — сообщил мне СИПИН. — Группа, о которой я говорил, уже на подходе.

— И ты туда же! Всем от меня что-то надо! — мысленно возмутился я, спускаясь обратно. — И всем срочно!

— Вано! — крикнула Кострома. — А верёвку привязывать нам?

— А верёвку — вам! — подтвердил я.

— Именно из-за бестий этой группе надо помочь! — снова напомнил о себе СИПИН. — У них нет оружия, и они не смогут прорваться!

— А почему? — никак не унималась Кострома насчёт верёвки.

— Да как… — начал было я, а потом продолжил уже мысленно: — СИПИН, да как я к морю-то прорвусь? У тебя что, танк в запасе есть?

После чего остановился и пояснил уже Костроме:

— Потому что мне по ней лезть аж во-о-он туда! Можно я хотя бы позавтракаю?

Двойное молчание было мне ответом. Решив, что этим затишьем мне дали карт-бланш на завтрак, я отправился в капсулу. Утро, прямо скажем, началось пр-р-росто восхитительно!..

— Пр-р-росто восхитительно! — повторил я, подражая голосу Иваныча, и засмеялся. — Ну, блин…

Люди смотрели на меня, как на идиота. Да и вели себя по отношению ко мне, как вели бы себя с идиотом. Опасливо расступались, освобождая дорогу.

— Пр-р-росто восхитительно! — повторил я, заходя в капсулу.

А затем ещё пару минут смотрел на меню активации ревуна, но в итоге передумал над всеми изощрённо издеваться.

Вместо этого я добрался до хранилища, достал оттуда пищевой рацион и бросил на один из стульев. Мой стол с сегодняшней ночи был опрометчиво пожертвован на оборонные нужды.

Из спальни вышел Русый и, подойдя ко мне, ткнулся в ногу носом.

— Ну что? — спросил я.

Русый показал мне сладко спящую на моей кровати Кэт.

— Пр-р-росто восхитительно! — кивнул я, показав ему в ответ местного таракана.

До сих не знаю, что это означает у бестий… Всегда считал, что какое-то гнусное оскорбление. Но Русый как-то очень уж довольно распахнул пасть и рванул на улицу. Надеюсь, не за тараканом, чтобы подложить его девушке… А то, может, и ревун не понадобится, чтобы всё Алтарное разбудить…

ЭПИЛОГ

Это была странная ночь. Над равниной летели необычные звуки, будто кто-то большой тягуче ревел низким голосом. А в тёмных небесах — то с одной стороны, то с другой — мелькали яркие вспышки света. Что там происходило вдали? Что творилось?

Этого не знал никто в маленьком лагере. И даже Кетсуо Ёкояма не знал, хоть и забрался на самое высокое дерево в округе. Чего в темноте не решился сделать больше никто.

— Ну что там? — крикнул, не выдержав, Митсуо.

— Не могу разобрать, Хаяси-семпай! — ответил Кетсуо.

— Тогда слезай давай! Ещё не хватало свалиться с такой высоты! — посоветовал Митсуо.

Никто из них не знал, что происходит там, за горизонтом. Но все были уверены, что это какие-то хитрые проделки гайдзинов. Все беды от гайдзинов.

Пока Кетсуо слезал с дерева, он вспоминал первые дни в новом мире. Длинное озеро, больше напоминавшее море, которое раскинулось в глубине континента… Поросшие лесом холмистые берега… Шум прибоя в ночной тишине…

Этой было райское место, прекрасное место… С одним недостатком! Жившие на другом берегу китайцы, корейцы и вьетнамцы почему-то сильно недолюбливали своих соседей. Даже вечно грызущиеся между собой корейцы с севера и с юга — и те почти сразу начали нападать на японцев…

За что? Что они им сделали? Да, им приписывали империализм, захватническую политику… Но всё это в далёком прошлом! Это было давным-давно! Дети не могут отвечать за грехи дедов. Это неправильно! Неверно! Проклятые бананы, жёлтые снаружи и белые внутри! Неужели нельзя было жить в мире с такими же азиатами?