Город на берегу неба

Монакова Юлия

— А что, есть варианты?

— Я имею в виду, ты намереваешься остаться здесь до закрытия или свинтишь пораньше?

— Я буду ждать, пока Оля не освободится, — он пожал плечами. — Когда заканчивается её смена?

— В пять утра, с закрытием.

— А я слышал, что из-за коронавируса власти Калифорнии ограничили время работы баров, ночных клубов и ресторанов…

— Ограничили, — кивнула Лейла. — Но это касается приличных и респектабельных заведений, а на нашу забегаловку властям плевать! Полиция в этот район ночами лишний раз и не суётся — только

по вызовам приезжает. Официально, конечно, не положено… Так что формальные приличия мы соблюдаем: заметь, ни рекламы, ни светящихся вывесок снаружи, которые могли бы привлечь внимание незнакомцев. Случайные прохожие, если их и занесёт в это злачное место, подумают, что всё закрыто. В наш бар могут попасть только постоянные проверенные клиенты!

— Так мне, получается, дико повезло, — усмехнулся Рус. — Я вроде как попал на тайную закрытую вечеринку для избранных?

— Да ты вообще счастливчик, — Лейла снова игриво ткнула его в бок, встряхнув золотистыми локонами — слишком блестящими и гладкими для того, чтобы быть настоящими. — Признавайся, какие у тебя планы на Ольгу?

Вопрос был задан так неожиданно и “в лоб”, что Рус даже не сразу понял сути.

— Что, прости?..

— Я говорю: какие у тебя намерения относительно нашей девочки? Я надеюсь, самые что ни на есть серьёзные?

Рус поперхнулся пивом.

— Слушай, мы с ней… едва знакомы. Она мне, конечно, очень нравится, но я не собираюсь форсировать. Не хочу её пугать.

Лейла одобрительно кивнула, посасывая через трубочку свой коктейль какой-то невообразимой расцветки.

— А вот это правильно. Торопиться не надо, девчонка и так не верит людям, особенно мужикам…

— Почему? — Рус ухватился за эту фразу. — Ей сделали что-то плохое?

Лейла неопределённо всплеснула ладонями:

— Да ей столько за всю жизнь сделали, что она теперь к себе с ходу никого близко не подпускает! Поэтому я и удивилась, что вы только сегодня встретились. Обычно она не таскает малознакомых парней к себе на работу.

— Ну, — Рус слегка сконфуженно запустил руку в свои густые волосы и слегка взлохматил их, — откровенно говоря, я сам с ней потащился. Она меня… не приглашала. Я просто решил её проводить.

Лейла фыркнула:

— Не смеши меня! Если бы Ольга не хотела — чёрта с два она в принципе позволила бы кому-либо провожать её. Значит, чем-то ты и вправду ей приглянулся, сладенький… Но только не воображай, что ты первый, кто развесил слюни, увидев её.

— Я и не воображаю, — улыбнулся Рус. — Она красотка.

Почему-то совершенно не хотелось обижаться на подколки Лейлы — тем более, они были беззлобны и вполне справедливы. Ему вообще было удивительно легко с этой… этим… созданием, и даже проблемы языкового барьера не возникало: Лейла, манерничая в соответствии с выбранным образом, заметно растягивала слова, проговаривала их по-женски тягуче и медленно, так что ему всё было понятно с первого раза и почти не приходилось переспрашивать.

— Как давно ты живёшь во Фриско?*

Рус отрицательно качнул головой:

— Я

не живу здесь. Просто турист. Проездом.

— Опаньки! — Лейла выглядела по-настоящему расстроенной и шокированной. — Так значит, с нашей девочкой тебе по-любому ничего не светит, чувак? Учти, для развлечений на одну ночь она не годится. Да я тебе яйца оторву, если ты попытаешься хотя бы рыпнуться в этом направлении. Серьёзно!

Слышать это было неприятно, но не признать закономерность претензий Лейлы Рус по-прежнему не мог.

— В России бы сказали, что ты сейчас режешь меня без ножа, — вздохнул он и снова сделал глоток из своей кружки. — Честное слово, я и сам в раздрае. Оля мне нравится, но я совершенно не знаю, что теперь с этим делать. Я не хочу мимолётных романов, но…

— … но с ней хочешь? — Лейла засмеялась.

— Не совсем так… чёрт, ну я правда не могу это сейчас сформулировать!

— Тебя к ней тянет, — констатировала Лейла.

Рус согласно кивнул.

— Тянет. И ещё как! Я из-за неё сегодня почти весь день проторчал на Юнион-сквер вместо того, чтобы изучать город. Смотрел на неё как придурок… и не хотел никуда уезжать. А потом и вовсе подошёл познакомиться.

— Боже, как это ми-и-ило!.. — пропела Лейла. — Нет, вы всё-таки удивительно славная парочка. Жаль, что ничего у вас, скорее всего, не выйдет, — помахивая накладными ресницами, словно опахалом, уверенно подытожила она.

Между тем на сцене снова началась какая-то движуха. Рус обрадовался, но, как выяснилось, преждевременно — это была не Оля со своими “кошечками”, а другие артистки.

— Ольга, наверное, красится к следующему номеру. Ей только минут через двадцать выходить, — заметив его разочарование, благосклонно сообщила Лейла. — Хочешь, я пока проведу тебя в гримёрку?

— Ещё спрашиваешь! — с благодарностью отозвался Рус. — Проведи, пожалуйста.

— Только девчонок не лапай, у нас тут всё-таки не бордель!

— А вот об этом можно было и не предупреждать, — проворчал он себе под нос.

Как выяснилось, гримёрная здесь была одна на всех. Тесное, душное помещение, в которое набилось одновременно человек десять — и девушки, и псевдодевушки переодевались и красились вместе, ничуть не стесняясь друг друга. В спёртом воздухе витали, смешиваясь в адский коктейль, запахи пота, пыли, пудры, дешёвых духов и жидкости для снятия лака. У Руса перехватило дыхание, а в глазах зарябило от блёсток, перьев, пышных причёсок, пунцовых ногтей, коралловых губ и полуобнажённых тел.

Его появление танцовщицы встретили с неподдельным восторгом.

— Вау! — взвизгнул кто-то. — Какой мальчик! Лейла, ну обрадуй же нас, неужели это новый артист?!

— Разбежались, — подмигнула та. — Это единственный сын русского миллиардера, который специально прилетел из Сибири, чтобы попросить руки у нашей Ольги…

Все ошеломлённо притихли. Рус и сам обалдел от такого представления, но в это время откуда-то из угла раздался Олин смех — низкий, грудной, возбуждающий и пьянящий не хуже вина.