Город заклинателей дождя
Шрифт:
– Предсказано?
– Гумбольдт собрал лоб в складки.
– Что вы имеете в виду?
– Давнее пророчество, - ответил жрец.
– Оно заставило несколько поколений наших предков ломать головы над этой загадкой. В нем с поразительной точностью описано ваше прибытие… - Заметив недоумевающие взгляды гостей, он спохватился: - Я не хотел бы сейчас обременять вас столь серьезными и сложными вещами. Поэтому прошу принять мои извинения за несколько грубое обхождение со стороны нашей… пограничной стражи. Эти люди не были осведомлены о том, кто вы и каковы ваши намерения. Но как только мне стало известно, что четверо пленников,
– Босуэлл!
– воскликнула Элиза.
– Я думаю, именно о нем говорит жрец.
– Вы знаете этого человека?
– по неизвестной причине лицо Юпана просветлело.
– Ну конечно же!
– горячо подтвердила женщина.
– Наяву я никогда с ним не встречалась, но он присутствовал в моих видениях.
– Тогда все сходится, - кивнул Юпан.
– Он - Око. Его зов долетел до вас.
Оскар прищурился. Око? Что это значит? Во всяком случае, звучит очень таинственно. У него на языке уже вертелся вопрос, но он не решился вмешаться в разговор.
– Вы правы, - подтвердил Гумбольдт.
– Это Гарри Босуэлл указал нам путь. Надеюсь, с ним все в порядке?
– Как же иначе?
– Юпан привычным жестом воздел руки, словно намереваясь вознести молитву.
– Он с честью выдержал ритуал, предшествующий вашему прибытию, и с тех пор остается нашим… э-э… гостем. Если вам угодно, я прикажу его привести.
– Это было бы очень любезно с вашей стороны, - с поклоном проговорил Гумбольдт.
Жрец дважды хлопнул в ладоши. Возникший из мрака слуга выслушал распоряжения своего господина и удалился.
– Спросите про Вилму, - шепнул Оскар ученому, но Юпан каким-то образом тоже понял смысл вопроса.
– Эта маленькая птица? Она удивительно напоминает нанду, которые живут на равнине к востоку от наших гор. Но среди них нет таких, как она…
Он поднялся к клетке, стоявшей на возвышении у трона, и распахнул дверцу. Оттуда сначала показался клюв, потом вынырнула небольшая длинноклювая головка. Глаза-бусинки недоверчиво изучали обстановку - и тут Вилма заметила тех, кого считала своей семьей. Пулей вылетев из клетки, она бросилась к ним и принялась приветственно приседать и кланяться, а затем подставила Оскару спину, чтобы тот ее погладил.
Жрец с любопытством наблюдал за этой сценой.
– Это особая честь, - заслужить доверие птицы, - наконец произнес он.
– Для нас эти существа священны, независимо от того, парят ли в небесах или разгуливают по земле. Присматривайте за ней как следует, и она принесет вам счастье.
В этот момент в дальнем конце зала отворилась дверь. В помещение вошли два воина, между которыми шел рослый мужчина. Волосы его отросли и свисали космами до плеч, в бороде блестела седина, а лицо было усталым и безразличным. Одет он был в потертую вельветовую куртку, синие брюки из грубой хлопковой ткани и стоптанные тяжелые ботинки. Как только он заметил в полумраке лица четверых европейцев, его глаза расширились от изумления.
Жрец-птица подал незаметный знак, и воины тотчас освободили мужчину от тонких цепей, сковывавших его руки и ноги. Затем ему позволили приблизиться.
– Ты - Гарри Босуэлл!
– низкий голос Гумбольдта прокатился эхом под сводами храма.
Мужчина бросил мрачный взгляд на стражу, шагнул вперед и поднял голову.
– Я вас знаю?
– спросил он.
Гумбольдт добродушно усмехнулся.
– Посмотри на меня получше, Гарри. Времени, действительно, прошло немало. Девять лет назад в Катманду. Помнишь ту экспедицию?
Босуэлл провел ладонью по лицу, припоминая. Его губы зашевелились, и вдруг словно ток пронизал все его тело.
– Гумбольдт!
– вскричал он.
– Что ты здесь делаешь? Как вы все сюда попали? Я не понимаю…
Гумбольдт шагнул к Босуэллу и опустил обе руки на плечи мужчины. Затем он извлек из внутреннего кармана фотографическую пластину. Ее поверхность заблестела в свете факелов, как чистое золото.
– Мы здесь для того, чтобы забрать тебя, Гарри. Ты свободен!
Фотограф медленно протянул руку, взял из рук ученого пластину и повернул под нужным углом к свету. Пальцы его дрогнули. А когда он снова повернулся к ним, Оскар заметил, что на глазах его стоят слезы.
36
Понадобилось немало времени, чтобы поведать узнику об их путешествии, полном приключений, толчком к которому послужила отснятая Босуэллом, а затем утерянная им пластина.
Фотограф с изумлением услышал о сверхъестественных способностях Элизы, благодаря которым был обнаружен вход на Небесную тропу, а также хохотал до упаду, узнав о том, как им удалось обвести вокруг пальца алчного сеньора Альвареса. У Босуэлла с этим чиновником были свои счеты - его превосходительство ограбил фотографа тем же манером.
Гумбольдт уже готовился поведать Гарри о схватке с исполинским насекомым, когда в храме послышались взволнованные голоса. Множество воинов принялись открывать громадные, окованные медью створки парадного входа в храм. Затем к ним приблизился жрец-птица, поклонился и произнес несколько слов. «Нам пора, - донеслось из лингафона, - все жители города собрались, чтобы приветствовать вас. Не желаете ли последовать за мной?»
– Не желаем ли мы?
– едва не подпрыгнул Гумбольдт.
– Еще как желаем! Ни за что на свете я не соглашусь пропустить такое зрелище. Идемте же, друзья мои! Для рассказов у нас еще найдется время.
Парадные врата храма пришли в движение. Понадобилось не меньше трех воинов на каждую створку, чтобы справиться с такой тяжестью. Наконец врата отворились, и дневной свет ворвался в зал и озарил лица путешественников.
Гумбольдт бросил взгляд на своих спутников.
Элиза, верная помощница, сопровождавшая его повсюду. Шарлотта, в чьих жилах течет такая же склонная к авантюрам кровь, как и в его собственных. Оскар, парнишка, который очень похож на него самого в ранней юности, хотя и не подозревает об этом. Только благодаря их поддержке и мужеству экспедиция достигла цели. И если всего несколько минут назад Гумбольдт добродушно подсмеивался над слезами Босуэлла, сейчас его переполняли самые глубокие чувства.