Горячее сердце
Шрифт:
Кое-как взял себя в руки. Когда открыл глаза, Флоренского уже не было видно ни в проходной, ни по ту ее сторону.
Оказывается, еще до перерыва руководителей цехов и отделов вызвали в партком завода и довели до их сведения, что с Флоренского сняты выдвигавшиеся против него обвинения, в связи с чем следователь лично принес ему свои извинения. За то время, что Флоренский находился под арестом, ему будет полностью выплачена зарплата. Было также сказано, что бывший работник заводской бухгалтерии Селезнев (он же Макаров), обвинявшийся в кровавых преступлениях,
…Козловский сидел за своим столом, тупо уставившись в разложенные чертежи. Кто-то подходил к нему, о чем-то спрашивал, но он словно бы не понимал, чего от него хотят.
Сотрудники, сидевшие с ним в одной комнате, рассказывали потом, как тяжело поднялся он из-за стола и нетвердой походкой — его шатало из стороны в сторону — направился к двери. Остановившись на пороге, словно в полном изнеможении привалился плечом к косяку, немного постоял так, затем выпрямился, обернулся к сидевшим в комнате и с какой-то бессмысленной, а скорее, даже безумной улыбкой проговорил: «Я всё… Пошел…»
Утром следующего дня он сидел перед Белобородовым и, торопясь, нервничая, давал показания, то и дело спрашивая, зачтется ли ему добровольная явка и исключительная ценность сведений, которые он может сообщить.
Ничего не утаивая, он рассказал о своем участии в контрреволюционном заговоре в Торске, и как воевал за «освобождение России», и как после ранения попал в тифозный барак, где ему открылась «вся тщета его жертвенности» и где он понял, что белое движение обречено…
Здесь следователь прервал его:
— Скажите, Козловский, вы сами пришли к этому выводу или кто-то помог вам разобраться в происходящем?
— Да, разумеется, — спохватился тот. — Рядом со мной оказался именно такой человек. Поручик Бородин. Он понимал, что состояние его безнадежно, и потому вслух говорил такие вещи, за которые при иных обстоятельствах мог бы угодить под расстрел. Колчака он называл ничтожеством, совершенно неспособным держать в своих руках бразды правления. Должен заметить, что в то время армия Колчака еще оказывала красным войскам упорное сопротивление, поэтому обличительные речи поручика Бородина вызывали со стороны большинства офицеров, которые находились с ним в одной палате, весьма, я бы сказал, решительный протест. Доходило, знаете, даже до оскорбительных выкриков. А затем кто-то предложил подать рапорт начальству, и под ним подписалась вся палата…
— Вы тоже?
— Как ни прискорбно… Однако дать делу ход не успели. Наутро я проснулся и увидел…
— Широко раскрытые голубые, уже остекленевшие глаза поручика?
— Вы смеетесь… — подавленно проговорил Козловский. — Но это действительно так было!..
— Вы еще кому-нибудь рассказывали о поручике Бородине?
— Н-нет… Впрочем, да. Одному человеку. Совсем недавно…
— Назовите фамилию этого человека.
— Настоящую? Дело в том, что… Впрочем, вы, несомненно, знаете, что он не Селезнев, а Макаров, бывший белогвардейский офицер. Но вам, возможно, не все известно из того, что знаю я…
…Козловский продиктовал следователю точный текст письма, которое Макаров поручил отправить в Хабаровск
«Милый Колечка, вышла замуж не по своей воле. Твоя по-прежнему Валя».
При написании письма Козловский должен был сделать в тексте несколько орфографических ошибок, имитирующих малограмотность этой самой «Вали».
Как и следовало ожидать, почтовый адрес для связи, сообщенный следователю самим Макаровым, уже не функционировал, А возможно, что был чистейшей липой. Теперь надо было выходить на «Фирсова». Надо было немедленно информировать о нем хабаровских товарищей…
— А ты задавался вопросом, станет ли Макаров с нами сотрудничать, — говорил Белобородов Леониду после допроса Козловского. — Вот тебе и ответ!
— Одного не могу взять в толк: на кой леший ему понадобилось приплетать сюда Флоренского? — в голосе Леонида чувствовалась неприкрытая досада. — Ну, допустим, рассчитывал заслужить нашу признательность за «разоблачение японского шпиона». Но неужели он не понимал, что если мы установим непричастность Флоренского…
— Не исключено, что Макаровым руководила еще и жажда мщения, — высказал предположение Белобородов. — Ведь Флоренский, хотел он того или нет, по существу, испортил Макарову всю карьеру. Конечно, это выглядит чистым безумием — в такой момент сводить личные счеты, идя на поводу у низменных страстей. Однако же кое-кому виновность Флоренского показалась очевидной… Запомни, Леня, раз и навсегда: в нашем деле аксиом не должно быть! Мы с тобой не математические задачи решаем, в наших руках судьбы людей. Есть разница?..
ВКЛАДКИ
Дзержинский Феликс Эдмундович.
Первый председатель Всероссийской чрезвычайной комиссии.
Ефремов Михаил Иванович.
Член партии с 1905 года. Участник Великой Октябрьской социалистической революции. Организатор и первый председатель чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией в Екатеринбурге (февраль — май 1918 года). Награжден орденами Ленина и Красного Знамени.
Хохряков Павел Данилович.
Член партии с 1916 года. По рекомендации Я. М. Свердлова накануне Великой Октябрьской социалистической революции направлен в Екатеринбург. Один из руководителей борьбы за Советскую власть на Урале. В декабре 1917 года возглавил отдел по борьбе с контрреволюцией в Екатеринбургском Совете. В феврале 1918 года назначен заместителем председателя Екатеринбургской ЧК. Погиб в бою в августе 1918 года. Одна из улиц города Свердловска названа его именем.