«Горячий свой привет стране родной…» (стихи и проза)

Чехонин Михаил Георгиевич

Поэзия М.Г. Чехонина далека от формального экспериментаторства. Продолжая лучшие традиции русской классической поэзии, она раскрывает сложное психологическое состояние человека, который живет Россией, мучительно надеясь быть услышанным и прочитанным на Родине.

Сегодняшнему читателю понятны думы поэта о жизни и смерти, мотивы тоски и одиночества, обращение к вечным вопросам бытия.

Творческое наследие Михаила Чехонина — это не только сборник стихотворений 1946 года, но и малая проза, рассказы, эссе, переписка с издателями. Мы благодарны выпускнице Державинского лицея Ларисе Волкавичюте, окончившей в 2004 году филологический факультет ПетрГУ. Именно ей мы обязаны тем, что получили уникальную возможность познакомиться с творчеством поэта — нашего земляка.

Гражданин США Пол Станкевич откликнулся на просьбу Ларисы, своей давней знакомой, ксерокопировал книгу, хранящуюся в библиотеке Конгресса

в Вашингтоне. Возможно, он заинтересовался этой идеей, потому что сам славянского происхождения. Более того, Пол попросил своих друзей перевести книгу на английский язык, чтобы понять, почему в России, в Петрозаводске, так хотят её получить.

В октябре 2003 года Пол Станкевич отправился по делам в Киев и взял копию с собой. Там он встретился с другом Ларисы, гражданином Финляндии Микко Митко, который в тот момент работал в посольстве Финляндии на Украине. Микко передал ксерокопию дипломатической почтой своему коллеге на адрес консульства в Петрозаводске. Так сработала круговая порука добра!

Лариса Волкавичюте помогла нам собрать и произведения поэта, опубликованные в зарубежной печати после 1946 года.

Мы предлагаем читателю с ними познакомиться.

Хочется обратить внимание на цикл стихотворений «Из индейской поэзии». М.Г. Чехонин с интересом изучал быт, историю, нравы, культуру, искусство индейцев, он сопереживал трудной судьбе этого народа. Одно из таких стихотворений он прислал в 1961 году Зинаиде Ивановне Филимоновой:

Я думал, то был лесной дух, А то были всплески волны Под легким моим челном… Далеко, далеко понесло Меня по течению реки, И шепчет, лаская мой слух, Вода под моим веслом… А я думал — То был лесной дух.

Прозаических произведений у М. Чехонина немного.

Эссе «Ворон», над которым автор работал почти десять лет, осталось незаконченным. После смерти поэта стараниями его жены оно было опубликовано в «Новом журнале» в 1962 году (№ 68).

Трудная, мучительная судьба Эдгара По, талантливейшего поэта и писателя, взволновала автора эссе, была по-своему близка ему. Отрывок из поэмы «Ворон», включенный в текст, дан в прекрасном переводе поэта первой волны русской эмиграции Г.В. Голохвастова. Мотивы «Ворона» прочитываются и в лирике М.Г. Чехонина («Никогда», «Отрывок второй», «Поэма для виолончели» и др.).

Рассказ «Матильда» («Новый журнал», 1951, № 27) — реалистическое произведение о социальной незащищенности человека, о жестокости мира, в котором процветает культ насилия, денег. Автобиографичность рассказа не оставляет сомнений.

До конца своих дней поэт жил думами о Родине. Слово «привет» наполнялось в его стихотворениях глубоким содержанием: «привет — прощанье и привет — поклон». Родина для Чехонина — «последняя надежда и последняя любовь», разлука с ней — по-настоящему трагична:

Холод, старость, наступают видно. Смерть идет — и смерть свою приму. Только горько будет и обидно Дни свои окончить одному. Дай хоть слово, брось хоть взгляд, как прежде, О, согрей же стынущую кровь — Ты моя последняя надежда И моя последняя любовь!

Вернулся в Россию, в родной Петрозаводск, прекрасный русский поэт Чехонин, вернулся своими произведениями, чтобы не расставаться с читателями.

С.А. Шапиро, преподаватель литературы Державинского лицея, Заслуженный учитель Республики Карелия.

МИХАИЛ ЧЕХОНИН. «ГОРЯЧИЙ СВОЙ ПРИВЕТ СТРАНЕ РОДНОЙ…»: СТИХИ И ПРОЗА

СТИХОТВОРЕНИЯ, НАПЕЧАТАННЫЕ В СБОРНИКЕ 1946 ГОДА

Мир огромен

Мир огромен, а слов так мало; Не расскажешь никак обо всем. Мысль,

как будто пчелиное жало, Шевелится в сознаньи моем. Мир так беден, а сердца так много; Счета нет драгоценным камням. Если нищий придет, у порога Постучится, попросит — я дам… Жизнь, как ворон на старом погосте — Брось его, облети мир кругом, Посмотри вещим оком, а после Расскажи обо всем…

1930

Осенний сад

Стать холодней и бесстрастней Я не умею, Старой и ласковой басней Сердце согрею. Снова отдамся обману Вечного рая… Шумно слетает к фонтану Черная стая. Легки пятнышки перьев, Камни ограды, Голые ветви деревьев Просят пощады. Мысли о праведном мире В море сомнений, Глупый опрос о квартире В капле молений… Ветер с мучительной дрожью Бьется в аллее. С мыслью о милости Божьей Как-то теплее.

Океан

Где разметался ураган На берегу гранитных скал, Там злой, усталый океан Свой древний возраст начертал. Какая древняя тоска, Какая страшная любовь, Наверно, канула в века Под рокот этих берегов. И я, с притихшею душой Вдыхая запах глубины, Такой ничтожный и смешной, Смотрю на эти валуны… Уставший верить и любить, Приди сюда и посмотри, Чем нужно стать, чтоб победить Слепое бешенство игры. Взгляни на каменную ложь — Она должна стереться в пыль, Познавши жизненную дрожь… Какая мощь, какая быль!

О ветре

Расскажи мне о веселых городах, О горячем солнце в небе голубом, О столетних птицах в пальмовых лесах, О прозрачных рыбах в море островном… Или хочешь, я поведаю тебе, Отчего я стал угарный, словно дым, Отчего так ветер жалобно в трубе По ночам смеется голосом глухим. Оттого, что этот ветер не один, Потерявший свою родину в миру, Много видел он безрадостных равнин — Вот и холодно бездомному ему. Скучно бедному над сонною землей, Вот и вздумает наведаться ко мне, Пошуметь в трубе, поплакать над собой, Посмеяться о веселой старине… До рассвета еще долго нам сидеть, Не спеши, моя подруга, уходить — На рассвете еще можно умереть, Утро — злее ночи может быть.