Госпитальер и Снежный Король
Шрифт:
Самый сложный момент - вход в атмосферу, когда кардинально меняется среда, остался позади. Корабль привык к новой среде и вел себя послушно.
– Кажется, проскочили, - с облегчением произнес Филатов, и госпитальер по этой отрывистой нервной реплике вдруг с осознал, насколько велик был шанс не проскочить.
Летал «квазибионик» куда хуже стандартных машин. Вообще, приземление даже на обычную планету на этой штуке считалось пока смертельным номером, и пошли на него из-за полного отсутствия альтернативы. В «квазибионике» почти не было электроники,
Сомов, глядя в неровной формы иллюминатор на проплывавшие внизу и быстро приближающиеся облака, вдруг ощутил, будто его голову сдавили обручем, и крикнул хрипло:
– Осторожнее!
– Что такое?
– воскликнул разведчик.
Госпитальер не мог объяснить, что его толкнуло. Но что-то должно было случиться...
И тут корабль ухнул вниз. Потом свечой взмыл вверх. И пошел по безумной траектории.
Казалось, людей в кабине, расплющит в блин. Гравиконденсаторы у «лошади» в силу своей конструкции работали куда хуже, чем аналогичные устройства в обычных кораблях.
«Квазибионик» как взбесился. Сомов вдруг ощутил с поразительной ясностью, что этому то ли механизму, то ли организму, больно!
– Сволочь, - процедил Филатов, пытаясь взять корабль под контроль.
Корабль, мелко задрожав, пробил облачный покров. Внизу кувыркалась твердь, расчерченная сельскохозяйственными полями, прикрытая лоскутным одеялом лесных массивов, голубевшая синими зеркалами озер. Она быстро приближалось.
– Ну же, тише, тише, гад такой, - прошипел разведчик, тщетно пытаясь овладеть машиной.
Корабль, почти задев верхушки сосен, резко рванул вверх и опять пробил тучи. Он бешенно несся вверх, яркое голубое небо начало стремительно темнеть, на нем как бусинки пота выступили звезды...
«Лошадь» же просто бежит в испуге от Синей Долины!» - мелькнуло в сознании госпитальера.
Вибрация, сотрясающая «квазибионик», передавалась пассажирам. От нее заныли зубы и мутилось в глазах. Возникло ощущение, что «лошадь» сейчас рассыплется на куски.
– Вниз, - умоляюще, прокушенными губами, из кончика которых текли струйки крови, прошептал Сомов. Лицо онемело, кожа лица отяжелела от перегрузок. Каждый вздох давался с трудом.
Им нужно было вниз. Второй попытки не получится. Им не заставить второй раз «космическую лошадь» нырнуть сюда – это госпитальер знал наверняка.
– Знаю, - прохрипел Филатов.
Он бил пальцами по панели управления, скрипя зубами.
В глазах госпитальера потемнело, и перед тем, как отключиться, он увидел, что корабль снова устремился к поверхности планеты.
Когда Сомов очнулся, иллюминатор был с внешней стороны забит белым невесомым пухом. Корабль опять пробивал облачный покров.
Дрожь,
Корабль в очередной раз пробил облачный покров, и внизу показались увеличивающиеся в размерах верхушки сосен. Они надвигались слишком быстро...
Сомов напрягся, ожидая чудовищного удара...
Треск. Брюхо «космической лошади» стесало верхушки сосен. Корабль завалил два дерева и вылетел на просеку, пропахал почву, подпрыгнул вверх.
Страшный удар частично скомпенсировали гравиконцентраторы. Сознание Смова опять выключилось. А Филатов зло и упорно, из последних сил продолжал бороться. Надвигалась полоса деревьев, в которую должен был влететь корабль. Разведчик сумел приподнять его, и «квазибионик» перелетел через узкую лесополосу, сбросил скорость и завис на высоте десяти метров от поверхности...
Еще более сильная дрожь пробрала корабль, приведя в чувство госпитальера.
«Квазибионик», будто в раздумьях, повисел несколько секунд неподвижно, а потом рухнул вниз. В стороны полетели брызги - корабль упал в небольшое круглое озерцо. Будто обжегшись, он подпрыгнул вверх и окончательно застыл на берегу, войдя на пару метров в песок.
Сомову показалось, что вибрация, которая не утихала, а, наоборот, становилась все сильнее, сейчас отслоит его мясо от костей.
– Быстрей, - Филатов дернул госпитальера за шиворот.
В боку «космической лошади» образовалась дыра выхода. Разведчик толкнул перед собой госпитальера, а потом сам мягко спрыгнул с метровой высоты, утонув в низко стелющемся тумане. Он подтолкнул своего друга и повлек его прочь от сотрясавшегося в судорогах «квазибионика».
Они отбежали от корабля метров сто пятьдесят, Сомов упал, споткнувшись.
Почва тряслась - дрожь передавалась ей от приземлившегося корабля.
Филатов, решив, что они на безопасном расстоянии, опустился на землю рядом с другом, возбужденно воскликнув:
– Черт, укатали «скакуна»
Сомов приподнялся и посмотрел на корабль, который со стороны напоминал деревянное полено с шершавой броней-корой. Он накрепко вцепился в песок стремительно прораставшими корнями.
– Смотри!
– воскликнул госпитальер.
Вибрация достигла пика. С корабля начала грязными кусками отлететь кора-броня. Треснул посредине корпус.
Шершавое крыло эфиродинамического концентратора отвалилось и воткнулось в содрогающуюся почву. На глазах «квазибионик» раскалывался, рассыпался в труху.
– Сдается мне, обратно нам на нем не лететь, - сказал Филатов.
Корпус корабля треснул еще в трех местах, и из трещин на землю струйкой потек черный порошок. По кораблю в последний раз пробежала дрожь, и он раскололся на несколько частей, превратился в бесформенную серую груду. Вибрация кончилась.
– Все, лошадь сдохла, - вздохнул Филатов, обхватив колени руками.