Госпитальер и Снежный Король
Шрифт:
В углу квартиры открылась ниша лифтовой капсулы.
– В туннельник, - велел Филатов, когда ее лепестки сомкнулись за ними.
И капсула рухнула вниз, под землю, к станции туннельника, где их ждала сверхскоростная туннельная игла, которая за десять минут домчит до аэропорта. А там орбитальный челнок доставит к малому спейсеру.
А дальше? Дальше как получится...
***
Малый спейсер «Альтаир» на одиннадцатом часу
Нет ничего скучнее, чем путешествие в надпространстве. На экранах внешнего обзора бесконечная, ничем не нарушаемая гладкая синь. И созданный человеком сверхсложный механизм - кусочек чуждого для этой синевы мира, закованный в броню, окруженный эфирными полями вращения, надежно огражденный от всех опасностей и неожиданностей, то ли несется вперед, то ли стоит на месте - не поймешь. Известно лишь одно – в нужный момент рейдовый спейсер выпадет обратно, в стандартную метрику пространства.
Шла третья неделя надпространственного рейда, когда госпитальер, устроившись в трансформированном по его вкусу жестком кресле в своей крошечной, зато одноместной каюте, предавался ставшему привычным занятию - просмотру материалов по эпидемии на Синей Долине.
Малый спейсер - это не пассажирский лайнер. Сомов ютился в помещении, до потолка которого мог свободно достать ладонью, а если развести руки, они упирались в стены. Но вопросы комфорта его волновали в последнюю очередь. Когда он с Филатовым коротал ночи в джунглях Ботсваны, тогда и дикарская хижина казалась дворцом.
Экипаж и капитан относились к Сомову с подчеркнутым уважением, как и положено относиться к уполномоченному Чрезвычайного совета. Перед отлетом ему и Филатову придали этот статус, дававший огромные полномочия.
Новый статус не особенно тешил самолюбие Сомова. Какая-либо власть над людьми его не только не грела, но и откровенно тяготила. Среди его предков были рыцари благородного Ордена госпитальеров со Старой земли, ставившего своей главной целью братскую помощь страждущим, а сам он, в прошлом руководитель космического госпиталя, как и его предки, искренне желал не власти, а служения людям.
После последней заварушки, в которую его втянул, конечно же, лучший друг Филатов, госпитальер не находил себе места. Он так и не вернулся в космический госпиталь, числился консультантом федерального центра «Антивирус», но в этом качестве не обрел себя. За год он попытался систематизировать накопленный богатый научный материал, наметить дальнейшие исследования по ряду тем, где его первенство было очевидно, но дела, которые он начинал с неизменным энтузиазмом, быстро забрасывал. Что-то в нем дало сбой. Душа его томилась в тревожном ожидании. В ожидании чего? Он и сам не мог понять. Но с окружающим его спокойным, размеренно существующем миром он вошел в разлад.
Тягучее время в несущемся в надпространстве корабле способствовало появлению самых дурных мыслей. И путешествие быстро стало для Сомова изощренной пыткой - пыткой ожиданием и неизвестностью. Меньше всего он относил себя к категории героев, и, стоило задуматься над тем, в какую мясорубку они суются, ему становилось не по себе. Хотелось завопить что-то жалкое и малодушное, типа: поверните корабль, я возвращаюсь! Только «Альтаир» не
Пытаясь отвлечься от тягостных мыслей, госпитальер с головой погрузился в работу. Он просматривал стереозаписи - все те же зоны поражения, те же тела «замерзших». Корабельный анализатор, к которому Сомов обращался с заданием проанализировать ситуацию, выдавал, как и положено, длинный список самых безумных вариантов, из которых предлагалось выбрать тот, который нравится. Для каких-то выводов исходной информации было маловато. Да и знаменитая интуиция госпитальера, позволявшая в критические моменты выбирать из тысяч вариантов единственный верный, сейчас безмолвствовала.
Сомов пробежался пальцами по голографическому пульту, вновь вызывая перечень версий происходившего на Синей Долине. И провел пальцем по одной строчке. Она увеличилась в размере и хищно зависла в воздухе, наливаясь красным пульсирующим светом. От нее исходила тревога. Она дышала холодной опасностью.
«ВНЕШНЕЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ».
– Внешнее воздействие, - вслух произнес Сомов.
На этот фактор можно списать все загадки Вселенной...
Внешнее воздействие. Чужой разум. Непостижмый, цепкий, могущественный, и беспощадный. Будто из бездны на тебя смотрят глаза неизвестных.
Взгляд. Чужой взгляд... Сомов передернул плечами. Он вдруг вспомнил закатившиеся глаза серого, неприметного человека в трамвае, позвавшего его на Синюю Долину. Его без труда установили и всесторонне проверили спецслужбы. Это был самый заурядный гражданин Московии, и единственная тайна Вселенной, которая его интересовала - не наставила ли ему рога жена на прошлом отдыхе. Он просто стал проводником.
Через него пропустили информацию, как ток через электрический провод. Кто?
Как же все переплеталось в этой истории. Артефакт исчезнувшей сверхцивилизации приоров. Латины – загадка Галактики. «Замерзшие»...
Сомов раз за разом вызывал стереоразверстку Синей Долины. Это была красивая планета. Перед глазами возникали сахарные вершины гор, изрезанные океанскими волнами фиорды, зеленые леса и узкая полоска жестокой пустыни. Восемьдесят процентов планеты покрыто водой. Суша представляла из себя один большой материк и несколько архипелагов островов на экваторе. Флора и фауна терроподобны.
– Что надумал?
– с интересом спросил Филатов, возникая в каюте своего друга. В глубине души он считал госпитальера немножко волшебником, у коиторого заготовлен ответ на все вопросы.
– А ничего не надумал.
– Жалко...
– Чужое присутствие, - едва слышно произнес Сомов. И ему вновь показалось, что в него уперся равнодушный стальной взор ледяных глаз.
***
Спейсер вынырнул из надпространства точно в запланированной точке. Сомов сглотнул вставший в горле комок. Его замутило, как всегда после выхода. Он дождался сигнала, после чего выбрался из распавшегося на лепестки защитного кокона. И с облегчением перевел дыхание. Известно, что выход из надпространства - наиболее опасный участок полета. Бывает по неизвестным причинам корабли в ходе этого маневра рассыпаются в пыль, которой предстоит миллионы лет кружить по орбитам вокруг безжалостных звезд.