Господин Ганджубас
Шрифт:
— Значит, Малик, ты хорошо заработал, ничего не продавая. Просто отлично.
— А я что тебе говорю! Вот почему в лондонском офисе столько коробок с панталонами и прочим тряпьем. В Джибути, где я делаю бизнес с коровьим дерьмом, у меня стоит десять контейнеров с панталонами. Они никому не нужны.
Судно Джерри вышло из Аравийского моря через Индийский океан и Малаккский пролив в Южно-Китайское море.
Пока я находился в Лондоне, позвонил Мойнихан. Он только что вернулся после многочасового допроса в филиппинской иммиграционной службе. Для него это было что-то совершенно новое. Скотленд-Ярд
Том Сунде зашел за деньгами. Он по-прежнему снабжал меня интересной информацией о старых и нынешних компаньонах. Том заговорил о лорде Мойнихане, который очень интересовал Карла из-за своей близости к семье Маркос. ЦРУ не давали покоя миллионы филиппинского диктатора. Я рассказал Тому о предостережении Мойнихана, и Сунде выразил готовность слетать в Манилу, встретиться с Мойниханом, разузнать, что происходит, и сообщить мне.
Том поведал, что агент DEA в Маниле Арт Скальцо завязал дружбу с Мойниханом, чтобы тот помог ему подвести меня под арест, устроить провокацию. Мойнихан не видел иного выбора, как подыграть копу. Но меня это не должно было волновать. Мойнихан рассчитывал разобраться с этим дерьмом, не подвергая опасности ни меня, ни себя. Он уже имел на руках мой филиппинский паспорт и вскоре собирался привезти его в Европу.
Том посоветовал не доверять Мойнихану, но я никогда и не доверял ему. В этом не было никакой необходимости.
Судно Джерри стояло в самой южной оконечности Сиамского залива. Несколько таиландских рыболовецких судов, груженных тридцатью тоннами высококачественной марихуаны, вышли из небольшой гавани рядом с Районгом, в Южном Таиланде. Объемистый груз был переправлен в трюм посудины Джерри, которая направилась в Тихий океан через пролив Лусон между Тайванем и Филиппинами. Некоторое время судно шло вдоль тропика Рака, затем взяло курс на Берингово море и холодные просторы Северной Канады.
Несколько недель спустя тридцатитонный груз уже находился на острове Ванкувер, а судно Джерри бросило якорь в Лиме, столице Перу. Операция, самая крупная как для меня, так и для многих других, удалась идеально. Агенты DEA, должно быть, искали судно Джерри в Аравийском море или десять тонн гашиша в Калифорнии. Мы снова их одурачили.
Голландский граф Фредерик, промышлявший контрабандой марихуаны, поставил свою яхту в двухстах сотнях миль к западу от вьетнамского порта Дананг. Вьетнамская шхуна с контрабандным грузом вышла с Тритона 75 , не признающего законов островка, известного как пристанище пиратов со всего мира. Суда встретились, и семь с половиной тонн вьетнамской марихуаны, выдаваемой за тайскую, перекочевали на яхту. Фредерик взял курс на Канаду.
75
Тритон— коралловый остров в Парасельском архипелаге, на который претендуют сразу Китай и Вьетнам. Острова архипелага, маленькие, низкие, голые, лишенные пресной воды, не имеют постоянного населения.
Как
— Отдохнешь от Дальнего Востока в Ванкувере, — сказал он.
Не зная ничего о моем прошлом, Балендо догадывался, что я занимаюсь контрабандой наркотиков. Между нами ничего не было сказано на сей счет, но какое еще объяснение мог он дать тому, что иногда через его руки проходили чемоданы с деньгами.
— Ну, у меня есть хороший повод для поездки, Балендо. Надо забрать деньги.
— Понятно. А потом отправишься в Гонконг?
— Нет, мне не нравится идея перевозить большие количества денег через границы. Меня слишком хорошо знают. Я просто отдам деньги человеку, который доставит их в банк. Деньги переведут на мой счет в Гонконге. Это встанет мне в десять процентов.
— Слишком много. Подобные услуги не должны стоить больше пяти процентов.
— А кто запрашивает такую цену?
— Триады. В Ванкувере вторая по величине китайская община на Западе. Первая — в Сан-Франциско.
— Я не знаю никого из триад.
— Все китайцы из триад.
Балендо ждал меня в холле гостиницы «Шератон» в Ванкувере, чтобы забрать чемодан с тремястами тысячами канадских долларов, полученных от Боба Лайта — Боб и Рон Аллен занимались продажами. Через полчаса Балендо возвратился без чемодана.
— Ты быстро обернулся, Балендо.
— Деньги будут на твоем счету в Гонконге завтра.
— А плата?
— Никакой.
— Ты можешь переправить деньги из любого места куда угодно, Балендо?
— Из любого места, где есть китайская община.
Тут до меня дошло, какого дурака я валял с денежными переводами. Все эти долгие перелеты, счета за гостиницы, мучения на границах, постоянный страх, что тебя ограбят по наводке, были излишни. Если кто-нибудь хотел отправить мне деньги, ему только и требовалось, что отнести их в ближайший китайский ресторан, вручить владельцу и велеть дожидаться звонка от Балендо, моего друга и делового партнера вот уже много лет. У меня голова шла кругом.
— Балендо, ты можешь остаться здесь и позаботиться о более крупных суммах в течение следующих нескольких месяцев?
— Нельзя оставить агентство в Лондоне. Я могу приезжать каждый месяц и забирать у тебя деньги.
Разобраться с деньгами от этого и следующего ванкуверских грузов оказалось намного легче, чем я думал. Мне даже не пришлось бы лететь в Ванкувер. Достаточно было вызвать в Канаду Джона Денби, чтобы тот периодически забирал деньги у Боба или Рона, а когда наберется приличная сумма, отдал бы ее Балендо, который проделает свой китайский фокус.
Джон прибыл в Ванкувер. Я представил его Бобу Лайту. С Роном и Джерри он уже был знаком по пакистанской операции. Я оставил Джона за главного, а сам полетел в Пальму через Лондон.
В Хитроу мне учинили легкий допрос, но не обыскивали. В Пальме Рафаэль Льофриу встретил меня и провел через иммиграционный и таможенный контроль. У него возникла проблема: нуждаясь в деньгах, он хотел продать квартиру с видом на море в Пальма-Нова. Не знаю ли я кого-нибудь, кто захочет ее купить? Я приобрел квартиру.