Госпожа Радуга
Шрифт:
Ему нравилось всё. Он подкидывал и ловил Корвина, таскал на шее Ангела, охотился на лошадях с Аластором. Летал на мётлах наперегонки с обоими детьми, обыгрывал в шахматы Вацлава, пел дуэтом с Людвигом, секретничал с папой-змеем, восхвалял таланты смущённой Трейси. Меня же Генри носил на руках. Два дня продолжалась весёлая вакханалия, а на третий пришли змеи.
Нас разбудили Ангел с Бантиком, они настойчиво стучали в дверь и требовали «принять делегацию». Я выглянула в окно и онемела. Во дворе шевелился цветной ковёр из змей всевозможных видов и окрасов. Перед парадным крыльцом были свалены туши животных, какие-то плоды и растения. Папа-змей и Татина разместились на вершине горы даров
Змеиное море изобразило поклон. Подобострастное «Хозяйка, дочь Богини, великая Гонта» слышалось со всех сторон.
Я тихонько забралась к семье и шёпотом поинтересовалась:
– Что происходит?
Папа-змей лопался от гордости.
– Мать-Нагайна даровала твоим змеям «Право первого укуса». Это очень почётно. Теперь мы – короли змей Англии. Все рода и породы прислали своих представителей и дары. Низшим тоже повезло – они теперь принцы, главные среди гадюк. Вон, смотри.
Я повернулась в сторону, указанную змеем, и обнаружила гордую ямкоголовую змею в окружении пяти отпрысков. Вокруг неё находились очень красивые змеи, подобострастно оглядывающие свою повелительницу. Китайская гадюка заметила мой взгляд и быстро поползла ко мне. Я кивнула, и она расположилась у подножья горы подарков. Мы составили неплохую скульптурную композицию. Пожалуй, надо разбить фонтан у входа в память об эпохальной встрече змей Британии.
Потом змеи благодарили и высказывали просьбы. Просьбы записывал Вацлав, чем очень меня выручил. Пришёл Генри, я перешла в человеческую форму, Корвин тоже перетёк, моментально забравшись папе на руки. С разрешения супруга, змеям было позволено жить в роще за домом, при условии, что они будут защищать периметр поместья. Самой славной просьбой оказалось пожелание пеплозмеев: они попросили защиты взамен на добровольную сдачу излишка яиц. Почему-то считалось, что пеплозмеи живут час, откладывают яйца и погибают, их убивали пачками. Оказалось, что пеплозмеи в хороших условиях могут прожить до 20 лет. Они были согласны поддерживать тепло в любом доме, нужен был камин и немного угля раз в месяц. Восемь супружеских пар огненных змеев поселились в нашем поместье, хватило и Людвигу, и Арабелле. Через два часа змеи расползлись. Некоторых унесли странные чёрно-зелёные птицы. Я сначала испугалась, но Татина разъяснила мне, что Авгуры выполняют роль скаковой лошади - у некоторых змей с ними договор. Авгуры очень одиноки, маги их боятся, считается, что крик Авгура предвещает смерть. Ерунда, авгуры чувствительны к погоде, они чуют дождь. Змеи соглашаются слушать вечное нытье авгуров по поводу климата и делятся добычей, взамен авгуры работают пугалами и переносчиками. Такой вот природный симбиоз.
Подарки рассматривали всей семьей, было весело. Ямкоголовую я тоже позвала на раздачу, она искренно благодарила за каждую овцу, руноследы по-королевски принимали почести. Змеи притащили много яркого и необычного, изделий из драгоценных металлов было аж три шкатулки, куча туш и невыделанных шкур (одна медвежья, две я не опознала) и ещё множество полезных и не очень предметов. Когда мы разобрались, гадюка попросила разрешения представить избранника сердца. Я милостиво поприветствовала младшего мужа, чем заставила гордиться папу-змея и очень удивила Вацлава. Генри хохотал, когда растерянный польский профессор поинтересовался у него общим количеством моих супругов. Папа-змей и лорд Шаффик давно разделили сферы влияния, у меня было два старших мужа: Генри-человек и папа-змей. Право «покрытия» имелось только у человеческого супруга, с чем были согласны все стороны.
Только мы разобрались с подарками и собрались в дом, как на меня спикировала знакомая белая сова. Татина метко сбила её на подлёте, а я получила твердую коробку и короткую записку:
«Припадаю к Вашим ногам и молю не убивать. Надеюсь, мой дар Вас немного порадует. Жанетта Киркорова».
С многочисленными предосторожностями мы вскрыли коробку. Там одиноко лежал медальон Слизерина. Дура, как я могла про него забыть! Внутри тоже была короткая записка: «Я случайно узнала, что Вам пришлось продать семейную реликвию, и выкупила её у подруги, Хэпзибы Смит, для Вас». От радости, что медальон у нас, я чуть не простила мадам Киркорову, но кровожадный Генри отослал ей труп белой совы без комментариев. Он заявил, что хочет посмотреть на дальнейшие действия старой стервы. Его неожиданно поддержали воинственная Трейси и Бантик.
Я записала возвращение медальона в таблицу и поставила подходящий смайлик. Одновременно таблица пополнилась фамилией Уизли и именем Руфус. Напротив фамилии я поставила смайлик «Череп и кости», что означало уничтожение фамилии, как таковой. Британия проживет и без этих голодранцев. Есть у меня одно занятное зелье на примете. Сами вымрут, как тараканы от дихлофоса. Генри пытался остудить мой пыл и ограничиться Руфусом, но я вспомнила канон и стояла на своём. Пока мы спорили, прямо в таблице фамилия Уизли сменилась на Уизел, количество членов семьи – один. Генри рассмеялся:
– У тебя репутация. То есть подумали Уизли, подумали, да и решили пожертвовать одним пацаном, чем всей семьей.
– Не поняла, ты о чём сейчас? – я растерянно прислушивалась к реплике Генри.
Он качал головой и хихикал:
– Видишь, фамилия изменилась? Они его от Рода отсекли, выкинули. Понимают, что дочь Салазара Слизерина воровство не простит. Папаня твой за меньшее перетравил кучу народу, а уж вред здоровью супруга по вине другого человека, это сигнал к коллективному рытью могил и самосожжению. Дешевле обойдется.
Я злобно прошипела:
– Подсуетились, предатели крови.
Генри удивлённо вскинулся:
– Ты же права. Точно. Не помню такого, но вся эта ситуация попадает под это определение. Обалдеть. Предатели крови среди Древних Родов. Первые за триста лет!
Он помчался к камину делиться новостями с Гектором. Клеймо «предателей крови» прилепилось к Уизли намертво, несмотря на отсечение Руфуса. Я добавила промежуточный итог в таблицу. Рыжий Уизел припёрся к нам на следующий день, на левом глазу висела замызганная тряпица. Он стоял около периметра, на границе поместья, и орал, чтобы его пустили. Мы как раз устраивали соревнования на мётлах, я судила, поэтому все вместе прилетели к испуганному дуралею.
– Тебе чего? – грозно поинтересовался мой муж.
– Тебе папа лично глаз выбил, когда от Рода отсекал? – ехидно добавила я.
Он понурил голову:
– Нет, глаз на месте, я из солидарности. Моя же вина, вот, виру на себя наложил.
Генри сорвал со зрячего глаза Руфуса повязку:
– Идиот! Это счастье, когда оба глаза на месте. Зрение – это привилегия, болван! Чего припёрся?