Госпожа зельевар
Шрифт:
– Вот такое, – закончила я фразу. – Шестнадцать капель сон-яда – и взрыв.
Глава 8.1
Делла
Потом пришли второкурсники с факультета общей магии, и мы занялись зельем от простуды – легким, с ним справились абсолютно все: я с удовольствием заполнила журнал оценками “отлично”. Потом была большая перемена и обед – спускаясь в столовую, я неожиданно поняла, что после
Столовая была полна народу: студенты рассаживались за столы, хлопали в ладоши, вызывая обед. Я села на скамью рядом с Бертой, вызвала свекольный суп с говядиной, проглотила ложку и не ощутила вкуса.
– Поздравляю с первым рабочим днем, – улыбнулась Берта. – Как ребята?
– Ребята замечательные, – призналась я. Надо носить при себе успокоительные капли, надо взять себя в руки и не волноваться так, словно я зашла в клетку с голодными тиграми. – Все хорошо. Простите моего кота за крысу.
Берта лишь рукой махнула: пустяки.
– Когда я была маленькой, то мои родители переехали из города в деревню. И там был кот с совершенно бандитской физиономией в боевых шрамах, так вот утром я проснулась, а он выложил на моей подушке крыс, четыре в ряд. Я так испугалась, что даже кричать не могла. Отец потом объяснил, что кот все это сделал любя, и в итоге мы с ним стали лучшими друзьями. Можно сказать, что я понимаю их породу.
В столовую вошла Линда, и кто-то из парней восторженно ахнул, увидев ее. Сегодня она выбрала приталенный сюртук цвета слоновой кости, прямые брюки и туфли на небольшом каблуке, и Берта спросила, когда она подошла к столу:
– Это теперь что же, такова столичная мода?
Линда с достоинством кивнула. Увидев свекольный суп, она брезгливо поморщилась и сразу же взялась за второе.
– В прежние времена женщину могли арестовать за ношение брюк, – сообщила Берта. – Нарушение общественного порядка.
– Слава Богу, сейчас не прежние времена, – парировала Линда. – Как ваши занятия, госпожа Хайсс?
– Прекрасно, благодарю вас, – ответила я. – У четвертого курса отличный уровень. Второкурсники стараются.
– Замечательно. На третьей паре у вас четвертый курс общей магии? Я буду присутствовать на занятии в качестве инспектора.
Пришла беда, откуда не ждали. Линда вцепится в меня, как блоха в барбоску – каждый мой недостаток, каждый промах будет изучен под микроскопом и раздут до невероятного размера. И предъявлен Робину – чтобы знал, кого взял на работу и в жены.
– Отличная идея, – одобрила Берта. – Я тогда тоже посещу занятие.
Линда вопросительно подняла бровь, а я даже не знала, что делать: то ли обрадоваться поддержке, то ли испугаться.
– И зачем? – осведомилась она. Берта улыбнулась едва заметной ледяной улыбкой.
– Я проректор академии, если вы не забыли. Посещение занятий педагогов одна из моих обязанностей.
Нет, кажется, я все-таки попала и пропала.
Четверокурсников было десять, и все они показались мне развязными и наглыми. Один даже швырнул жвачку на пол. Проверяющие расположились за последним столом – Линда сразу же раскрыла тетрадь, быстро что-то записала в ней, и я готова была поклясться, что это фраза: “Нет дисциплины на уроке”.
– Добрый день, меня зовут Делла Хайсс, я преподаю практикум по зельеварению, – сказала я, стараясь не смотреть на Линду и Берту. – Сегодня мы сварим зелье Золотого паука, которое вы изучали в конце прошлого учебного года. Но прежде, чем мы начнем, вы, молодой человек, поднимете с пола вашу жвачку.
Парень, который ее бросил, выглядел как настоящий деревенский хулиган: дорогой сюртук поверх дешевой рубашки, обритая голова, презрение ко всем, кого он считает слабыми.
– А это не мое, – процедил он сквозь зубы. – Сама, небось, харкнула, а я виноват?
Линда усмехнулась настолько сладко, словно ей доставило несказанное удовольствие то, что хулиган начал мне хамить.
– Говард Блум! – возмущенно воскликнула Берта. – Очнись, ты разговариваешь с преподавателем!
Говард Блум и бровью не повел, а я вдруг почувствовала, как во мне шевельнулось и ожило что-то могущественное – оно будто положило руки мне на плечи и сказало: действуй. Да, у тебя мало магии, но на это заклинание хватит.
– Прекрасно, – я одарила нарушителя спокойствия самой лучезарной улыбкой и добавила, мысленно вбросив заклинание: – Иди к хозяину!
Жвачка, которая когда-то была клубничной, а теперь испачкалась и потеряла цвет, со смачным чавканьем отлепилась от пола и пулей рванула к хулигану. Тот и опомниться не успел, как жвачка в пылинках и соринках влетела к нему в рот.
Студенты расхохотались. Было видно, что никто из них особенно не любил Говарда – тот поперхнулся, раскашлялся и выплюнул жвачку с самым несчастным видом. Я кивнула.
– Прекрасно, выбросите ее в корзину для отходов. И напоминаю, раз уж за лето забылось: к преподавателю вы обращаетесь только на “вы”.
Говард, который до сих пор отплевывался и покраснел, словно вареный рак, прошипел:
– Раскомандовалась, женушка ректора.
Это было сказано с тем презрением, за которым я уловила огромные напластования сплетен, что ходили по коридорам академии. По спине словно провели ледяным пальцем, но я стряхнула это ощущение.
– Да, я жена ректора, – ответила я, не уточняя, что свадьбы пока не было. – Но всем вам советую заниматься тем, что имеет отношение только к вашей учебе, а не чужой жизнью. Это понятно? Есть вопросы?