Гость из мира Death Note
Шрифт:
Однако, судя по всему, чем-то не до конца осталась довольна собачка, что-то было не по нраву её тупому маленькому организму. Потому что уже через минуту Катю обогнал Мак, со всех сил улепетывающий от гонящейся за ним собачонки с волокущимся по земле поводком. Картина маслом: “Лев и собачка... Пардон – Мак и собачка”.
Не выдержав, Катя сложилась пополам и захохотала на всю улицу.
Однако это Катю не устроило. Сделав вид, что смирилась до поры до времени, она больше не трогала Мака. Хотя тот в течение всего подъема по лестнице подозрительно на неё косился. Однако едва они вернулись в квартиру, Катя, оставшись одна, тихонько прокралась в прихожую и там, злобно хихикая, тщательно вытерла свое лицо о серую ветровку блондина. Более-менее оставшись
Не смотря на исполнившуюся месть маленькой тупой собачки, которая умудрилась порвать ему колошину джинсов (так ему и надо!), Мак с лицом, преисполненным героизма и самоотверженности принял на себя нелегкую обязанность произнести тост. Эл ничего ему не сказал по поводу его дурацкой выходки с тортом, но судя по мимолетному взгляду, которым одарил блондина детектив, он еще собирался ему это припомнить.
Когда все, кроме оставшегося стоять во главе стола Белова, расселись на бордовый угловой диван перед столиком, Маня, разумеется, приложила все усилия, чтобы сесть рядом с несчастным предметом своего обожания. И поначалу ей это даже удалось. Но едва она примостилась по левую руку детектива, как Катя с невозмутимым выражением лица грациозно опустилась прямо между ними, легко потеснив детектива краем бедра, сдвинув тем самым его на угол дивана. Эл ничего не предпринял против такой откровенной наглости, чем сильно расстроил Марусю, которая наверняка предполагала, что он как минимум возмутится посторонней попытке разлучить их пылающие сердца, ухахаха! Но тот скорее наоборот, отодвинулся более чем поспешно, и Катя уж было не решила, что детектив сейчас вообще вскочит с места (словно его за задницу укусил клоп), одарит нарушительницу спокойствия Его Детективьева Величества супергневным взглядом, и пересядет на другую сторону дивана. Но Элу, походу, вообще было по барабану до всего происходящего. В том числе и до каких-то там пылающих сердец. И на вторжение в его пространство. Игнор. Полнейший. Катя была оскорблена до глубины... всего своего организма.
– Перестань делать всё на зло! – возмущенно прошипела ей на ухо брюнетка, гневно сверкая своими ярко-карими глазами. Ого, кто-то был очень недоволен разлучением трепыхающихся сердец! – Как ребенок!
– Да... – протянула Катя, даже не стремясь хоть каплю понизить голос, ехидно поглядывая на черноволосую подругу. – Мы все дети. Только Маруся у нас... – она прищурилась и с удовольствием закончила: – ...роковая женщина!
Лицо Марины побледнело от злости. На секунду Кате показалось, что она сейчас вмажет ей со всей силы, но обошлось. Однако взгляд, которым Маруся её одарила, говорил красноречивей некуда. Катя прикусила язык. Что-то подсказало ей, что на сей раз она переборщила, в присутствии Эла назвав подругу прозвищем, которое та так ненавидит. Но ведь Катя не вспоминала его так долго! Две недели как минимум она держалась что есть мочи...
Все дело было в одной малюсенькой забавной истории, произошедшей спустя месяц после знакомства и официального начала существования самой дебилоидной компании биофака. После занятий Маруся, Катя, Аля и Мак стояли на остановке возле биофака и поджидали автобус. Катя уже и не помнила о чем они тогда трепались, но Маруся в ответ на чью-то реплику сказала, что, дескать, они все дети! На жалобный вопрос Мака и Алины: “А ты кто?”, Марусита гордо вздернула подбородок, окинув всех троих высокомерным взглядом, и самодовольно изрекла, надменно выгнув при этом бровь: “Я – роковая женщина!”. Мелкая, с всклокоченными проволочными волосами, с огромной черной сумкой, которая едва не перевешивала её саму, Маня выглядела столь нелепо и комично в сочетании с этой фразой, что Катя, Мак и Алина ржали минут десять под недовольным взглядом брюнетки. Лично у Кати тогда первым делом в голове возник вопрос: “Когда Маруся успела стать женщиной?”. Но потом все забыли этот забавный эпизод, потому что голова треснет помнить все смешные изречения Марины. Во всяком случае Мак и Аля.
Но
Подруга злилась, негодовала, но терпела. Со зловредностью Кати уже все смирились. Но, похоже, что сегодня Марина обиделась по-настоящему. Её взгляд говорил это без всяких слов. Вот если бы Маруся начала возмущаться и вопить на всю квартиру – всё нормально. А в нынешней ситуации ничего хорошего ожидать не стоило.
Ладно. Забьем пока на время. Может, забудет.
Эл вдохнул и что-то пробормотал себе под нос, Кате послышалось, что-то вроде «И что я здесь делаю?».
– Отрывайся, чувак! – радостно сказала она ему.
В ответ L отдарил её таким странным взглядом, что Катя почти физически ощутила, как на ней прорастают плесневые грибы от его кислого унылого взгляда.
Не сдержавшись, Катя заржала. Эл едва заметно улыбнулся. И она внезапно почувствовала, как от этой улыбки у неё ёкнуло сердце.
– Итак, выпьем же за именинников – Катю и Влада! Которые еще на год постарели!
– Чтоб тебя, Мак, – ответила Катя, радуясь возможности отвести взгляд от лицо черноволосого парня.
– Теперь вы совсем взрослые, – с умилением проворковал блондин. – Можете курить, пить и заниматься грязным сексом! Можно даже друг с другом, – быстро уточнил он, поднимая кверху указательный палец.
Катя подавилась своим шампанским.
– Можете начинать прямо сейчас. Мы отвернемся! Клянусь здоровьем своего хомячка!
– Того самого, который умер? – внезапно подал голос Эл. До этого он лишь сидел с каменной рожей и слегка мутными глазами. Кате пару раз даже хотелось потыкать его вилкой. Может, он умер. Подумать только, вдруг Лайт уже записал его имя в Тетрадь, у Эла случился сердечный приступ. А они тут пиздят и ничего не замечают.
– Ну да, – кивнул Мак. – А что? – рассеянно переспросил он.
– Чтоб ты сдох, скотина, – спокойно произнесла Катя.
– Всему свое время, – успокаивающе ответил он ей.
– Максим! – недовольно проговорила Маруся. Вот уж кому не понравились намеки на грязный секс. Еще бы! Там же не была упомянута Маруся!!!
Алина провела рукой по лицу. И в этот самый момент в люстре с громким хлопком взорвалась единственная лампочка, рассыпав осколки по полу и по праздничному столу. Один из них с всплёском упал прямо в кружку Эля. Катя прыснула в кулак.
– Зашибись, – раздался голос Алины в наступившем полумраке комнаты, которую теперь освещал лишь экран небольшого плазменного телевизора. – Запасной нет, будем сидеть в темноте.
– Круто. Обычно после тостов бокалы в огонь швыряют. У псевдоблондинки в квартире лампочки взрываются.
– Шел бы ты, Мак. Сам ты псевдоблондин!
– Я так и знал, что в тайне ты завидуешь моим прекрасным волосам.
Катя не особо запомнила подробности вечера, в основном потому, что была уже слегка под градусом. Кажется, они выпили бутылки три шампанского, хотя точно она не была уверена. Да и какая разница, ведь все равно эта фигня часа через три-четыре выветрится, вряд ли она успеет сделать что-нибудь ужасное за столь недолгое время. Впервые за эти сумасшедшие дни, в течение которых им довелось узнать, что наша реальность не единственная, выпала возможность по-настоящему расслабиться. Просто ни о чем не думать. Снять напряжение, копившееся медленно и незаметно, но становившееся всё ощутимей не без помощи постоянно мелькающего пред глазами L, не на миг не дающего забыть об открывшейся правде. О которой не с кем было поделиться, о которой знали только несколько человек. Поэтому впервые за долгое время Катя решила ни о чем не думать, а просто хорошенько нажраться, выбросив из головы, как говорится, все тревоги и сомнения.