Гостеприимный край кошмаров

Орлов Антон

Обувшись, она расправила рваную кружевную юбку и независимо вздернула подбородок, припомнив мудрый совет из какого-то журнала: если чувствуешь себя королевой, ты и в отрепье будешь королевой.

– Покажешь мне Танхалу?

– Ты уже насмотрелась, пора просыпаться.

Под ногами намертво застывшая поверхность. И спятивший трактор куда-то убрался, даже тарахтения не слышно. Чарующее пение доносится тихо-тихо, тающим звуковым фоном.

– Пока не хочется. Мне здесь все-таки нравится, скорее да, чем нет. Ты ведь могущественный маг, правда?

– Никогда им не был.

– Ну да,

вон как у тебя сверкнуло, и сразу всю нечисть раскидало! Я же заметила, тебя здесь боятся.

– Это защитные чары. Подарок одного колдуна, который обладает в Отхори большим влиянием, потому и боятся.

– Какого колдуна?

– Не имеет значения.

– Доброго, да?

– Скорее злого.

Легкое напряжение в его голосе удержало Эстеллу от дальнейших расспросов. Что-то здесь не так: то ли о подарке, то ли о дарителе, то ли обо всем этом сразу ему жуть как не хочется распространяться.

– Как тебя зовут?

– Не важно. Извини, не скажу.

Это она могла понять: у самой были заморочки с именем.

– Мне ведь надо тебя как-то называть. Может, Проводником, раз уж ты меня тут прогуливаешь?

– Хорошо, сойдет Проводник, – согласился он как будто даже с облегчением.

– Кто это поет, не знаешь?

– Крыанме Эналх Тохе. Кесейское хтоническое существо, единое, но многоглавое, обитает в Отхори с начала времен. Дух справедливого воздаяния и возмездия. Обычно Крыанме Эналх Тохе устраивает такие концерты, когда верховной госпоже Гиблой страны удается поймать кого-нибудь из старых врагов. Погоди-ка… – он замедлил шаги. – Тебя нашли рядом с каким-то мужиком, его тоже не смогли разбудить и увезли на «Скорой». Постарайся вспомнить, что было перед тем, как ты отключилась?

– «Нашли с каким-то мужиком», спасибочки, – Эстелла фыркнула с напускной обидой. – Это не мужик, а ходячее рвотное. В одном флаконе убийца-садист на пенсии и кака из унитаза, к несчастью для окружающих наделенная даром связной речи. Лучше бегать от дохлых медузников в этой вашей стране Отхори, чем провести пять минут в его обществе! Постой, Проводник… Так он, что ли, тоже здесь на самом деле, как я? Когда мы вышли наружу, его забрали кесу, которые говорили, что он их когда-то убил.

– То-то у них сегодня праздник… Но почему тебя вместе с ним сюда затянуло, вот чего я не понимаю. Извини, что вы с ним перед этим делали?

– Ничего особенного. Письма читали, «Почту Летнего Ветра». Он потребовал, чтобы я читала ему вслух.

– Что там было, пересказать сможешь?

Решив, что Нутвер нанес ей достаточный моральный ущерб, чтобы забить на тайну его личной переписки, она выложила все, что сумела припомнить.

– Ясно…

Чтобы на таком утонченно красивом лице и такая кислая мина – в жизни бы не вообразила.

– Что-то не так?

– В общем, да. Раз ты попала сюда из-за колдовства Иссингри, теперь не проснешься, если тебя не отпустят. Ничего, что-нибудь придумаем…

Выдворение из Страны Снов и Кошмаров откладывается, вот и ладушки. Эстелла ничего не имела против, а то познакомиться с таким симпатичным парнем, пусть он и не вампир, и через пять минут проснуться – это был бы всем обломам облом.

Широкая, в несколько полос, улица, по правую сторону вздымаются здания, похожие на всплывших из белой пучины китов. Зимние продовольственные склады, если верить указателю. Складскую территорию отгораживает от пешеходного тротуара массивный каменный парапет, на нем расставлены через равные промежутки каменные вазы почти в человеческий рост – шершавые серые махины, доверху забитые снегом. До одной из них Эстелла мимоходом дотронулась: в этот раз ощущение прикосновения отозвалось сразу, как наяву.

Вот хорошо, она уже начинает здесь осваиваться!

Улица с варварски монументальными вазами плавно пошла вверх, выгнулась мостом через канал. Внизу вскрывшийся лед и черная вода.

На другом берегу теснились дома с кокетливой лепниной, выбитыми окнами и пятнами копоти на штукатурке.

– Во время Темной Весны в этих кварталах шли боевые действия, – объяснил Проводник. – Там теперь водится всякое, лучше обойдем.

«Всякое» выскочило наперерез, когда свернули на набережную канала. Выглядело оно как проволочная сороконожка размером с крупную дворнягу. Кинулось на Эстеллу, но Проводник успел врезать ботинком по сквозистому туловищу. Острое сочленение распороло ему штанину, и он зашипел от боли, однако «сороконожке» пришлось хуже: отброшенная пинком, та скрючилась, исчезла в мгновенной вспышке черноватого сияния и рассыпалась пылью.

– Круто! – оценила Эстелла. – Значит, такую хрень достаточно огреть как следует, чтобы она выпала в осадок?

– Лучше не пробуй. Хрень самоуничтожилась, потому что пролила мою кровь. В смысле случайно оцарапала.

Эстелла хихикнула:

– Это приложение выполнило недопустимую операцию и будет закрыто?

– Типа того.

– А что было бы дальше, если бы это приложение меня сцапало? Убило бы?

– Потащило бы к Темному Властителю. Его создания охотятся на заблудившихся в Отхори посторонних людей, человека они распознают даже сквозь морок вроде твоего.

– А почему они тебя не могут тронуть?

– Потому что им запрещено.

– Почему запрещено?

– Не имеет значения.

Дома в остатках лепного гламура сменились деловито-неказистыми постройками с вывесками «Шиномонтаж», «Дрова на заказ», «Скупка металлолома», «Автобаза Санитарной службы быстрого реагирования». Повсюду следы колес, но призраки машин на глаза не показывались: какой им интерес гоняться за Эстеллой, если рядом Проводник, связываться с которым себе дороже? Луна пыталась утвердить свое господство над черной студеной водой, однако из-за сумятицы плавающих в канале льдин у нее никак не получалось отразиться там по-настоящему.

– Послушай, а ты не мог бы стать вампиром? Раз уж мы в Стране Снов, здесь, наверное, всякое возможно…

– Зачем?

– Это было бы здорово!

– Лерка, лучше прекрати в это играть, пока еще что-то помнишь и соображаешь.

На его узком точеном лице отражались чувства, слишком человеческие для такого прекрасного сверхъестественного существа, – тревога и досада, словно он за эту самую Лерку, о которой никак не хочет забыть, самым обыкновенным образом переживает.

– Кажется, я и правда была раньше какой-то Леркой… Ну и что, давай на это забьем?