Государственный переворот: Практическое пособие
Шрифт:
Попробуем рассмотреть государственный переворот в более широком контексте. Во-первых, как уже говорилось выше, имеет смысл проанализировать технологию государственных переворотов именно в контексте «холодной войны» — сорокалетнего противостояния двух сверхдержав: США и СССР. Во-вторых — в том смысловом поле, которое Эдвард Люттвак задаёт в своих последующих книгах. Например, в тех работах, в которых ключевое место уделяется понятию grand strategy («Стратегия Римской империи», «Стратегия Византийской империи»), а также в тех контекстах, которые заданы в его главном труде по военной стратегии: «Стратегия: Логика войны и мира». Это позволит нам проследить динамику развития авторского метода.
В качестве главной причины поражения Советского Союза в «холодной войне» обычно называют его неспособность выдержать навязанную Соединёнными Штатами гонку вооружений. Утверждается, что социализм как политическая и экономическая система оказался менее конкурентоспособен, чем капитализм, а американская управленческая система оказалась эффективнее советской. Но если взглянуть на «холодную войну» сквозь призму той логики, которую Люттвак разрабатывает в своих книгах, то можно понять, что гонка вооружений — это лишь один из аспектов противостояния, что-то наподобие «войны на истощение», которая представляет собой самый простой и прямолинейный способ ведения боевых действий. В ней нет места для применения
Как известно, военный манёвр предназначен не для уничтожения врага с применением всей имеющейся в распоряжении военной мощи, а скорее ориентирован на нанесение выборочного удара по слабым местам в системе его обороны и общей военно-экономической организации [111] .
В книге «Стратегия. Логика войны и мира» Эдвард Люттвак пишет: «…те, кто настроен на истощение, будут, прежде всего, искать цели для атаки, не уделяя сколько-нибудь серьёзного внимания природе врага; тогда как те, кто намерен совершить манёвр, будут стремиться понять внутренние законы действий врага, логику размещения его войск, практику принятия решений и стили руководства, выискивая уязвимые места, которые могут быть вовсе не материальными, а скорее политическими, культурными или психологическими».
111
Противостояние между США и СССР проходило в атмосфере страха перед применением ядерного оружия. В такой ситуации непосредственное столкновение двух сверхдержав на поле боя считалось обеими сторонами недопустимым. По этой причине суть «холодной войны» свелась к экономическому и политическому соревнованию двух политических систем, которое с признанием некоторой степени условности можно было бы назвать «войной на истощение». Помимо этого соревнования велась борьба за сферы влияния, в ходе которой активно применялась практика государственных переворотов (установление одной из сверхдержав в различных регионах и странах подконтрольных ей и враждебных сопернику правительств). Гонка вооружений, соревнование политических систем и борьба за сферы военного и политического влияния при анализе специфики «холодной войны» изучались достаточно подробно, но те «военные манёвры» и парадоксальные ходы, которые США использовали в борьбе с Советским Союзом, изучены ещё недостаточно. Государственный переворот — это лишь одна из многих технологий, которые сверхдержавы пытались использовать не только в борьбе за сферы влияния, но и в войне друг против друга. Эдвард Люттвак вошёл в историю именно с разработкой этого средства.
Попробуем найти ответ на вопрос: а в чём же были слабые стороны Советского Союза? Косвенный ответ на него можно найти уже в первой книге Люттвака: выявляя страны, подходящие для совершения в них государственных переворотов, он называет ряд качеств, которыми они должны обладать. Слабыми местами стран-мишеней оказались изолированность их политических элит от населения страны и недостаточная развитость институтов гражданского общества. Население этих стран было аполитичным и обладало низкой социальной рефлексией. Властители подобных стран обычно использовали доставшуюся им в наследство от колониальных времён административно-бюрократическую систему для утверждения и удержания своей власти. Оказалось, что эти социальные мегамашины имеют поразительную устойчивость и инертность, а разломать или демонтировать их и, главное, заменить чем-то иным очень сложно. Но, как и любая машина, административно-бюрократическая система подчиняется тем, кто имеет доступ к рычагам её управления — именно этим обстоятельством обычно и пользуются организаторы государственных переворотов [112] .
112
«Ключевыми для осуществления государственного переворота являются два последствия развития и укрепления современного бюрократического аппарата: образование чёткого разделения между постоянным государственным аппаратом и политическим руководством государства и тот факт, что, как и большинство крупных организаций, бюрократический аппарат имеет иерархическую структуру с чёткими цепочками принятия и исполнения решений». Э. Люттвак. «Государственный переворот: Практическое пособие». С. 19.
Сумев захватить и удержать всласть в 1917 году, большевики тем не менее были вынуждены использовать для управления страной элементы и конструкции старой имперской административной машины — несмотря на их прежние призывы разрушить весь старый мир до основанья. Они попытались расшатать, модернизировать, переустроить эту систему, однако им всё-таки пришлось опираться на её старые организационные структуры, а иногда даже использовать их прежнее кадровое наполнение.
Сталин пришёл к власти, по сути, совершив новый государственный переворот. Он уничтожил или распылил всю прежнюю партийную гвардию, после чего очень тщательно контролировал подступы к системе управления государством. Кроме того, он произвёл своеобразную социальную селекцию для наполнения бюрократической системы страны новыми кадрами. Сталин не позволял людям, попавшим на верхние этажи социальной иерархии, приобрести свободу действия: они могли жить и функционировать только в качестве «механизмов» той государственной машины, для работы в которой их возвысили, они были вынуждены чётко и механистично выполнять ту почётную роль, которую им предоставили. Так что пока был жив вождь народов, осуществление государственного переворота внутренними силами в СССР было практически невозможно.
После смерти Сталина произошёл ряд очень важных событий: во-первых, было успешно осуществлено нескольких «дворцовых переворотов», во-вторых, властная элита оформилась в особую социальную группу, а потенциальный доступ к рычагам управления административной системой получили многие члены этого сообщества. В-третьих, население большей части СССР оставалось аполитичным, а разрыв между властными элитами и обществом продолжал увеличиваться. В общем, страна приобрела все необходимые качества для того, чтобы превратиться в потенциальную мишень для проведения в ней государственного переворота [113] ,
113
«Его (государственный переворот) можно осуществить «извне», и он может происходить вне правительства, но внутри государственной машины, которую образуют постоянная и профессиональная государственная служба, вооружённые силы и полиция. Цель такого переворота — разобщить постоянных госслужащих и политическое руководство, а этого обычно не происходит, если они связаны политическими, этническими или традиционными узами лояльности». Эдвард Люттвак. «Государственный переворот: Практическое пособие». (С. 20). В СССР все руководящие работники должны были быть членами коммунистической партии, но «менеджеры» внутрипартийных органов (политруки и политработники) обычно более быстро продвигались по карьерной лестнице и легче попадали в высшие эшелоны власти, чем работники «хозяйственного блока» (руководители производственных и научных структур). Таким образом, в Советском Союзе существовал зазор между «красными директорами» и партийными номенклатурными работниками. Проблемы карьерного роста и выживания на политическом Олимпе для представителей советской политической элиты порой становились более значимы, чем управление страной, — что ещё сильнее увеличивало разрыв политического истеблишмента с «рабочей бюрократией».
По мнению Люттвака, страны становятся удобной мишенью для совершения в них государственных переворотов не потому, что их государственный аппарат слишком слаб, а скорее по причине того, что этот аппарат оказывается слишком бесконтрольным и слишком сильным. «Последствия теперь очевидны в полной мере. Правители новых государств наделены всей полнотой власти над индивидами, которые могут предоставить современной государственной машине новые технологии, средства телекоммуникации и современное оружие. Но поведение этих правителей не ограничено законом или моральными стандартами, которые должно утверждать и защищать настоящее гражданское общество, даже если оно требует всего лишь лицемерия со стороны власть предержащих» [114] . Чем больше население утрачивает веру в то, что оно может хоть как-то влиять на логику управления страной; чем больше оно теряет возможность понимать, что на самом деле творится во властных структурах, как эти структуры формируются, кто, как и по каким принципам туда отбирается или попадает, — тем слабее становится контроль доступов к рычагам управления государственной машиной со стороны общественности.
114
Э. Люттвак. «Государственный переворот: Практическое пособие». Авторское вступление к изданию 1979 года.
В рядах политической элиты всегда есть место для соперничества и интриг, особенно в тех случаях, когда отсутствует единый сильный и авторитарный лидер. Борьба за первенство далеко не всегда ведётся на основе демократических принципов, и побеждают в ней далеко не всегда те, кто способен и имеет желание эффективно управлять страной. Более слабые группировки могут попытаться усилить свои позиции за счёт поддержки со стороны «мирового сообщества». То же самое могут сделать и те, кто хочет окончательно закрепить своё текущее доминирование во властных структурах. Но если в среде властных элит какой-либо страны существует люди, которые в принципе готовы принять поддержку от другого государства, то это означает, что в ней всегда можно найти надёжных исполнителей государственного переворота. Некоторые лидеры могут искренне восхищаться принципами управления, уровнем жизни и военно-политической мощью других, даже враждебных их стране, государств и считать, что помехой для установления подобных порядков у них дома является неудобная или устаревшая национальная идеология. В этом случае поиск потенциальных исполнителей государственного переворота становится ещё проще, а самое главное, не возникает необходимости их реальной вербовки или подкупа — нужно просто усилить идеологическую обработку будущих «субъектов социального действия», которая может осуществляться дистантно, бесконтактно и даже анонимно [115] .
115
«Многое в планировании и осуществлении переворота будет направлено на то, чтобы повлиять на настроения элиты в благоприятном для заговорщиков направлении. Однако если всё же она решит противостоять перевороту в неразвитой политической среде, ей придётся прибегнуть к политическому соперничеству. Элита не сможет воззвать к общему принципу легитимности, как произошло бы в политически более развитых странах, — потому что этот принцип большинство населения не принимает». Э. Люттвак. «Государственный переворот…». (С. 36). «Итак, вместо того чтобы действовать во имя легитимности, ей придётся бороться с организаторами переворота … на их же уровне. Так или иначе, борьба против переворота означает столкновение организованной силы с импровизированной и будет происходить в условиях изоляции от широких масс, которые почти наверняка сохранят нейтралитет».
В 1976 году Эдвард Люттвак публикует книгу «Стратегия Римской империи» (The Grand Strategy of the Rome Empire). В ней проблема изучения государственных структур поставлена «от противного»: если в «Политическом перевороте» обсуждается возможность захвата власти в слабом и несбалансированном государстве, то в новой книге изучается возможность крупной державы, империи поддерживать в течение длительного времени своё могущество. Как известно, в V веке Рим пал, значит, в его стратегии были не только сильные, но и слабые стороны. В 1983 году выходит книга «Стратегия Советского Союза» (The Grand Strategy of the Soviet Union), что вполне предсказуемо. В этой работе автор изучает слабые и сильные стороны государственного управления основного противника Соединённых Штатов на международной арене.
После разработки методов «мягкого захвата» небольших, слабых и не очень устойчивых государственных образований, каковыми являлись многие страны на постколониальном пространстве, оказалось возможным использование данного оружия и в отношении более крупных и мощных держав [116] . Было бы странно, если американцы не воспользовались бы этим опытом для выработки способов борьбы со своим главным врагом в «холодной войне» — Советским Союзом.
116
С точки зрения Люттвака, Шарль де Голль пришёл в 1958 году к власти во Франции благодаря эффективно проведённому государственному перевороту. Так что уже в 60-х годах Люттвак понимал, что перевороты могут случаться не только в африканских или латиноамериканских странах.