Говорящий ключ
Шрифт:
— Конечно, ему было бы неплохо, да мы не знаем, что он за человек. Может быть, он о пользе для страны меньше всего заботится. Даже, наоборот, совсем этой пользы не хочет. Есть же еще такие... затаились мокрицами по щелям. Опростоволосились мы с вами, Николай Владимирович. Не сумели разглядеть этого Марченко. Можете быть уверенным, что это он поджег таёжку. А Вавилова обвел вокруг пальца, надев такой же малахай, как у Большакова, да запасные брюки вместо своих шаровар. Надеялся, подлец, что пожар застанет нас врасплох, все снаряжение погибнет в огне и мы вынуждены будем вернуться.
— Действительно, похоже на правду. Вот история!
— Марченко мне давно знаком. Это просто закоренелый единоличник. Враг другой — тот, кто ему открыл тайну Говорящего ключа.
— Немедленно сообщим об этом Постригану, найдут и Марченко, и того. Больше мы не в силах что-либо сделать. Попытаемся поискать Говорящий без плана. Впрочем, я его смогу восстановить в памяти. — Воробьев быстро сделал набросок плана.
— Похоже-то похоже, да непонятно, где же он протекает, у какой сопки берет начало.
— И на том плане было непонятно.
— Значит, мы ничего не потеряли. Если и будем искать ключ, то вслепую. План почти бесполезен.
— Да, пожалуй, верно. Тот, кто его сделал, чертил план лишь для себя и постарался, чтобы другим он не мог пригодиться. Что же, пройдем дальше.
Они снова двинулись вверх по ключу, с трудом прокладывая путь в высокой траве, пробираясь сквозь густые кусты, преодолевая целые завалы из упавших деревьев. Ключ в этом месте бежал среди крутых берегов, стоящих, словно стены, над его светлой струей. Через полкилометра берега изменились, стали ниже, появились длинные береговые отмели из разноцветной гальки. Идти стало легче. Воробьев, все время разглядывающий разливы берега и гальку под ногами, поднял камешек.
— Пирит, спутник золота, а вот кварц.
— Спутников здесь много, да не знаю, есть ли само золото. Не нравится мне этот ключ. —Юферов, подобрав палку, стал ковырять ею в подмытом берегу ключа. — Видите, до речников размыло, метром ниже пески должны быть, мелкое залегание.
— Мелкое, это ничего не значит, бывает...
— Знаю, бывает при мелком залегании песков богатое содержание металла, знаю, да не то хочу сказать. Весь рельеф местности мне не по душе. Просто чутье подсказывает — пустое место.
— Бурить будем, узнаем. Вот здесь и заложим первую линию шурфов. Отсюда начнем двигаться к верховью. Людей у нас достаточно; Афанасий, Нина и я составим маленькую поисковую партию. Здесь, сравнительно на небольшом расстоянии, в реку впадает несколько ключей, совершенно неисследованных. Мы побываем на них, доберемся и и до той вершины, — Воробьев махнул рукой в сторону сопки Дунгар. — Вам придется руководить работами здесь, на ключе.
— Не впервой, — подкрутил кончики усов Антип Титыч. — Мы этот ключ приведем в ясность, а вы к тому времени другой подыщете.
Они занялись наметкой линии буровых скважин, решив прокладывать их поперек долины ключа.
Между тем на стане также кипела работа. Павел Вавилов отправил всех рабочих за ручками к лопатам и кайлам к молодой березняк, тянувшийся вдоль берега реки. Делать порубки возле палаток он запретил. В лагере остались только Большаков, занявшийся подготовкой гильз для дробового ружья, Нина, налаживавшая станцию, да Саня с Виктором, не знающие, куда приложить свои силы. Друзья пытались было помогать радистке. Саня даже согласился вертеть любую кнопку передатчика, которую она покажет. Нина, кусая губы, чтобы удержаться от смеха, сказала:
— Возьми, Саня, Виктора за оба уха, а ты, Виктор, Саню.
— Зачем?
— Я вам фокус покажу.
— Берем, Саня!
— Берем!
Ребята взяли один другого за уши.
— А теперь вертите, что есть силы! — рассмеялась Нина. — Может быть, поумнеете.
— Тоже сказала, — обиделся Виктор. Друзья отошли к Большакову. Повертелись около него, глядя, как он ловко насыпает в медные гильзы порох и дробь, закладывает тяжелые свинцовые пули.
— Вам, я вижу, делать нечего, — заметал Павел, разбирающий тюк с тяжелыми кайлами, — Вот я вам сейчас найду работенку потрудней, до вечера запрягу.
— Потяжелей, однако, — усмехнулся Большаков.
— Конечно, ребята здоровые, на них хоть воду вози — выдержат. — Павел задумался, видимо, подыскивая для них работу.
Ребята приуныли, переглядываясь между собой. А что, если и в самом деле заставят воду носить с реки?
— Нашел, — воскликнул Павел. — Вот мы вас сейчас пристроим к делу, берите-ка ножи и марш в лес. Срежьте там десяток хороших удилищ. Рыбу будете ловить. Да чтобы к вечеру накормили нас всех ухой, понятно?
— Рыбу ловить, рыбу ловить! — закричал обрадованный Виктор, но более рассудительный Саня остановил его.
— Крючков-то у нас все равно нет... и лески тоже.
— А вы куда шли — к тете в гости или в тайгу? Почему не взяли с собой?
— Мы думали, в тайге откуда она, рыба-то.
— Откуда? Из реки! Выручим их, Кирилл Мефодиевич, дадим снасть?
— Придется дать.
Большаков принес из палатки белый холщовый мешочек, в котором оказались аккуратно свернутые лески с уже привязанными крючками и грузилами. Ребята быстро разыскали подходящие удилища, привязали лески, под гнилой валежиной накопали червей и пошли вниз по реке, высматривая подходящее место для ужения. Хакаты бежал впереди. Кирилл Мефодиевич, взглянув им вслед сказал Вавилову:
— Без дела сидеть не хотят, хорошо. — И немного подумав, добавил: — Пускай со мной ходят охотничать, рыбу ловить, всех кормить будем.
— Охотничья команда! Да они, Кирилл Мефодиевич, всю дичь тебе распугают.
— Зачем распугают? Сам такой был, охотился все же. Помню, очень любил с ружьем ходить. Мне хорошими помощниками будут, однако.
К вечеру все подготовительные работы были завершены. Воробьев и Юферов вернулись из своей рекогносцировки. Нина настроила радиостанцию и передала первую радиограмму с донесением о выходе экспедиции на ключ Светлый. Разведчики все были на месте. Лишь Саня и Виктор еще не вернулись, хотя солнце приближалось к закату. Рыбаки, видно, увлеклись и забыли о времени. Большаков захватил ружье, пошел по их следам.