Град Божий
Шрифт:
В состоянии торжественной радости и лихорадочной решимости, он звонит своим бывшим коллегам, которые, решив, что имеют дело с тем же бесцветным слабаком, которого они знали раньше, не сумели отказать ему в коллегиальной любезности и согласились показать ему некоторые материалы. Меньше чем через день он выбрал истории, годные для завершения.
Первой была история о бывшем унтершарфюрере СС, живущем в Цинциннати.
Когда Сара и Пэм прилетели в Вильнюс, Джошуа Груэн был еще жив. У него был перелом основания черепа, переломы рук и нескольких ребер. Одно легкое спалось, и у Джошуа началась пневмония. Американский поверенный в делах встретил Сару и Пэма в аэропорту и на своей машине привез в больницу. Сара сразу же поставила под вопрос адекватность медицинской помощи, но в конце концов ей пришлось согласиться, что состояние мужа делает слишком опасным его перевод куда бы то ни было. Он был в коме. У Сары спросили разрешение на трепанацию для снижения внутричерепного давления. Пэм сидел с Сарой Блюменталь в коридоре у входа в операционную. Он рассказывал, что она не плакала и не разговаривала, просто смотрела в пол. Они
Ночь они провели в резиденции посла. Сам посол и его жена проявили верх гостеприимства и были очень добры. Они взяли на себя все заботы по перевозке тела Джошуа домой. Горе Сары было так велико, что пришлось пригласить врача, чтобы помочь ей. Врач сделал ей седативный укол, который должен был действовать двадцать четыре часа. В это время Пэм съездил в отель, в котором остановился Джошуа, и собрал его вещи. Их было немного. Пэм рассказал, что раввин читал «Каббалу» Гершома Шолема, «Противоречия между иудаизмом и современной философией» Эмиля Факенгейма и «Последний случай Трента» Ф.К. Бентли, мистерию из жизни Англии тридцатых годов. Последнюю книгу Джошуа, по всей видимости, считал классической.
В номере гостиницы оказалась также записная книжка раввина, в которой был подробный отчет обо всех людях, с которыми он разговаривал о дневнике гетто. Церкви, где его когда-то прятали, больше не существовало, на ее месте стоял современный жилой дом. В книжке были еще два или три имени с адресами — скорее всего это были люди, с которыми он не успел встретиться до того, как на него напали, когда он входил в старую синагогу на улице Вокецю. В здании не было прихожан, а рядом было лишь несколько посетителей, которые пришли на расположенное здесь кладбище.
Рейхсмаршал, имею честь сообщить о положении дел с работой, которая проводится согласно директиве рейхслейтера, содержащей распоряжение в адрес Института исследования еврейского вопроса об организации и поддержании фонда музея, для чего надлежит осуществить приобретение, инвентаризацию и выставление в качестве постоянных экспонатов предметов еврейства, представляющих исторический или антропологический интерес, как то: библиотеки, принадлежности религиозного культа, произведения народного искусства и все личные вещи, имеющие самобытную ценность.
1. Упаковка и доставка воинским транспортом всех таких вещей производится одновременно с эвакуацией еврейского населения из всех 153 деревень, поселков и районов гетто протектората (Директивы 1051, 1052). Это делает возможным точную инвентаризацию соответственно происхождению из того или иного района или провинции всех и каждого предметов, из которых впоследствии будут выбираться экспонаты музея, для чего, учитывая, что это необычайно сложное мероприятие и количество предметов растет с каждым днем, регистрация и запись производятся ежедневно, по мере поступления материала.
2. В приложении перечислены категории предметов собрания, регистрационные номера каждого предмета не приводятся, поскольку они являются временными:
Рукописные пергаментные свитки торы (Пятикнижия), свитки торы в шелковых чехлах, свитки торы в бархатных чехлах, футляры свитков торы металлические с серебряной гравировкой, венцы свитков торы с инкрустацией серебром и полудрагоценными камнями, балдахины свитков торы шелковые, балдахины свитков торы бархатные, указки для чтения торы серебряные, указки для чтения торы деревянные, указки для чтения торы деревянные или серебряные, выполненный в виде кисти с вытянутым указательным пальцем, шатер торы, инкрустированный серебром, шатер торы в виде позолоченных листьев, пояса торы шелковые, занавеси торы шелковые, занавеси торы бархатные, молитвенные накидки шелковые, молитвенные накидки льняные, молитвенные накидки шелковые с золотым шитьем, молитвенные накидки шелковые с серебряным шитьем, книги ежедневных молитв, книги праздничных молитв, книги мидраш (богословские), подсвечники серебряные, подсвечники бронзовые, мезузы (дверные амулеты) резные деревянные, мезузы кожаные, ханукальные (праздничные) светильники серебряные, ханукальные светильники оловянные, ханукальные светильники бронзовые, дрейдлах (детский волчок) деревянный, дрейдпах свинцовый литой, ключи от синагоги, «вечный» светильник оловянный, «вечный» светильник бронзовый, стол для чтения дубовый, стол для чтения сосновый, аналои дубовые, аналои сосновые, погребальные гребни, погребальные кувшины, погребальные саваны, погребальные церемониальные одежды, знамена торговых гильдий, флаги торговых гильдий, стоящие на задних лапах львы деревянные резные с ковчега синагоги, стоящие на задних лапах львы деревянные резные крашеные с ковчега синагоги, ящики для сбора подаяний деревянные, ящики для сбора подаяний медные, ящики для сбора подаяний обложенные серебряными листами, кипы бархатные, кипы шелковые, обручальные кольца золотые, кольца для помолвки серебряные и бриллиантовые, церемониальные свадебные блюда серебряные, ритуальные кружки серебряные, подносы серебряные, сервизы из китайского фарфора, сервизы серебряные, столовые супницы, чаши, чайная посуда, кастрюли железные, кастрюли эмалированные, котлы железные, сковороды железные, ножи столовые стальные, плотницкие инструменты, сельскохозяйственный инвентарь, мужские портреты маслом на холсте, женские портреты маслом на холсте, детские портреты маслом на холсте, сельские пейзажи маслом на холсте, сельские пейзажи акварельные на бумаге, раскрашенные от руки фотографии невесты и жениха, раскрашенные от руки фотографии детей, раскрашенные от руки семейные фотографии, фотоаппараты, пишущие машинки, книги в собраниях сочинений, книги разрозненные, справочники, книги по искусству, нотные листы переплетенные, нотные
В заключение я скажу, что Европа — это поразившая мир язва, что вы, приняв в Америке все лучшее, что может предложить Европа, надеялись при этом избежать худшего, «насвистывая мелодии Дикси», как выразились вы в присущей вам туземной американской манере. Все ваше пропитанное Богом мышление есть точная реплика религиозной структуры, выстроенной европейскими церковниками на фундаменте воображаемой жизни древнего Ближнего Востока, все ваши социальные трения суть не более чем наследие колониальной порабощающей экономики европейского делового мира, все ваши метафизические головоломки были состряпаны для вас европейскими интеллектуалами, вы дважды пересекали океан, чтобы принять участие в мировых войнах на потребу европейским политиканам, и таким образом внедрили у себя в республике милитаристский угар, который сжигал наши города со дней Адриана.
Зачем я вам это говорю? Мой собственный гений, как гений творца лингвистической философии двадцатого века, поскольку он был признан в вашей стране теми, кто был в состоянии его понять, если можно так выразиться, подобен гению Людвига ван Бетховена, он тоже стал искупительным. Не важно, европейцы или нет, но некоторые из нас все же сделали в этой жизни что-то хорошее. Я пытался спасти язык и мышление от афазического разума наших философов. Например, я отделил предметы,которые инертно существуют в своей положенности, от фактов,которые являются предложениями вещей в их отношениях, в том же духе, что и Флобер (хотя он и француз, но достоин уважения), который открыл, как предметы привносятся в жизнь, показав это в своих произведениях: предметы начинают жить, только взаимодействуя с другими предметами. Колесо — это предмет, но не факт, и мощеная дорога это предмет, но не факт, но если колесо начинает катиться по дороге, то и дорога и колесо оживают, превращаясь в факт. Даже если этот факт существует только в уме. Солнцеесть не что иное, как существительное, и окнотоже есть не что иное, как существительное, но если солнце светит в окно, то оба эти предмета проявляются в жизни как положительный факт.
Однако отделить предметы от фактов… не так просто, как кажется на первый взгляд. Однако с помощью подобной техники анализа я оставил языку только то, что он может в пределах разумного, и, таким образом, определил все, что находится за его границами, лишь как реакцию на наше тупое преклонение. Это означает, что я освободил ваше мышление от тяжких цепей европейской культуры. Бессмысленный идеализм Канта и Гегеля? Кончено, kaput!Метафизическая болтовня всех философов, начиная от Плотина и кончая Декартом? Выметено, как никому не нужный хлам. Мои достижения послужили интересам рассматриваемой природы мира в той же степени, что и достижения Эйнштейна. Мы оба революционеры, он опрокинул ложную космогонию Ньютона, а я покончил с Платоном и всеми его последователями.
Естественно, я заинтересован только в истине, а не в славе. Славу я охотно оставляю другим. Но я все же удивляюсь, почему меня, который вернул безмятежность плотнику у верстака и уверенность в себе крестьянину в поле, не узнают продавцы книжных магазинов. Я не завидую звездной славе Эйнштейна, ее следовало ожидать, учитывая наивное уважение, которое в нашем столетии люди испытывают к научному способу мышления. Но сказать вам правду, старый морж не так уж глубок в своих рассуждениях.
В самом деле, позвольте мне высказаться по поводу теоретической физики, и не только Эйнштейна, но и других европейцев, которых вы, американцы, вознесли гораздо выше меня — Планка, Резерфорда, Ферми, де Бройля, Бора и так далее… У них есть метод, в этом нет сомнения, правдивый эмпиризм, который ныне находится в большом почете. Но права собственности, которые они предъявляют на вселенную, оскорбляют меня. Они не больше меня пользуются достижениями старых философов, но делают это с одной лишь целью — занять их место. Я спрашиваю вас: что может быть существеннее для значения, чем предположение о том, что предмет не может одновременно быть собой и не-собой? Разве это не начало всякой логики, разве этот факт не есть выражение фундаментальной структуры человеческого разума? Однако они ставят опыт, в котором доказывают, что свет состоит из потока дискретных частиц, или квантов… После этого они ставят другой опыт, которым доказывают, что эти кванты проявляют свойства не частиц, а волны. В зависимости от того, как именно вы собираетесь наблюдать свет на субмикроскопическом уровне, он и будет реагировать по-разному: то есть свет проявляется во взаимно исключающих друг друга состояниях своего существования!