Граф Ад'берт
Шрифт:
— Здесь хранятся регалии королевской власти дуэргаров?
— Ну, конечно, — лениво отозвался кот.
— Теперь мне понятно, почему темным эльфам заказан вход в кабинет, — задумчиво произнес рыцарь, а потом скептически усмехнулся. — Неужели эти побрякушки делают меня повелителем дуэргаров или драконов?
— Разумеется, нет! — вновь презрительно фыркнул кот. — Ни драконы, ни темные эльфы, ни даже бекке никогда не признают своим королем человека. Но без этих, как вы выразились, «побрякушек» они не могут иметь собственных королей или основать собственное государство.
— Сомневаюсь, что этот сундук укрепляет мою власть над нелюдью. Скорее, он является самым верным способом поддерживать
На последнее замечание кот никак не ответил. Он закрыл глаза, притворяясь спящим. Рыцарь погладил шерстку кота, а потом поднялся в библиотеку, где погрузился в истории о жизни нелюди.
Глава 5. Трон и арфа
Кот оказался прав. Появление в замке дуэргаров сделало Торна полноправным графом Ад’Берт. Уже через день к нему явились депутации гномов и эльфов, причем перед проездной башней они появились одновременно, тут же затеяв спор о том, кому принадлежит право первым предстать перед очами властителя замка. Пока они препирались, рыцарь, расхаживая по парадному залу донжона, решал ту же задачу. Наконец, он принял решение принять обе делегации одновременно.
Гостей пригласили в зал, где в кресле с высокой спинкой, напоминавшем трон, восседал повелитель Ад’Берт. На сей раз дуэргары изменили своим правилам: двое из них, не скрываясь, встали чуть позади кресла. Торжественность обстановки посмел нарушить только кот, вскочивший графу на колени и оглашающий гулкую пустоту огромного помещения громким утробным урчанием.
Торн, не без любопытства, наблюдал, как в донжон двумя параллельными колоннами вошли процессии гномов и эльфов. Высокие, стройные эльфы в зеленых камзолах с серебряными пуговицами представляли собой разительный контраст с приземистыми широкоплечими гномами, одетыми в чистые, но скромные кожаные куртки, больше похожие на рабочую одежду кузнецов. Контраст усиливался головными уборами. Остроконечные колпаки гномов с подвязанными к ним бубенчиками выглядели комично рядом с украшенными разноцветными перьями беретами эльфов.
Предводителям обеих колонн стоило немалых усилий, чтобы сохранить церемонный шаг: каждый из них стремился достичь графа первым, но не решался суетой нарушить торжественность приема. Кота же совершенно не заботил протокол: он широко зевнул, потянулся и свернулся клубком, тесно прижавшись к животу Торна. Наконец, обе процессии остановились в нескольких шагах от графа.
В зале повисла напряженная тишина. Даже кот, словно решив еще больше смутить депутатов, прекратил свою песнь и прикрыл морду хвостом. Рыцарь ощущал неловкость, охватившую стоящих перед ним посетителей, но памятуя о приеме, оказанном ему самому, ничего не предпринимал для изменения гнетущей атмосферы. Первым нарушил молчание предводитель гномов. Опустившись на колени, он виновато поклонился.
— Властитель Ад’Берт посетил свои владения, а мои сородичи не оказали ему надлежащих почестей. Чем могу я, старый Бура, загладить вину моего народа? Не желает ли повелитель получить меч, равного которому не имел ни один рыцарь?
Из-под колпака старейшины лукаво блеснули маленькие глазки. Гном щелкнул пальцами, и перед креслом положили меч в богато украшенных ножнах. Граф почувствовал, как в нем закипает гнев. Вспомнив, что в кошеле, висевшем на его поясе, имеется несколько прекрасных драгоценных камней, он достал самый крупный из них и увидел, как загорелись алчностью глаза Буры. Медленно протянув камень к лицу старого гнома, Торн спросил, едва сдерживая ярость:
— Скажи мне, достопочтенный старейшина, если я подарю тебе этот рубин, позволишь ли ты мне подергать тебя за бороду?
Бура в ужасе отшатнулся
— Я, Фона, старейшина кузнецов, приношу вам, граф, извинения. Мне стыдно за моих сородичей. Мы, гномы, умелые мастера, опытные рудокопы, но у нас скверные характеры и дурные манеры. Сейчас вы преподали нам хороший урок. Честь дороже золота или драгоценных камней. Никто, кроме моей жены или правнуков, не посмеет дернуть меня за бороду безнаказанно. Мы пришли, чтобы принести вам клятву верности, но первыми же словами нанесли новую обиду… Простите нас!
— Мне не за что прощать вас, — тихо заметил рыцарь. — Вы живете здесь тысячи лет, а я взял под свою руку графство совсем недавно. Но я — Ад’Берт, а не городской ростовщик. Мне нет дела до ваших богатств. Разве я обложил вас данью или обременил заказами для своего замка? Что делаете вы здесь? Зачем сюда явились?
Пока Торн говорил, Фона скрылся за спинами других гномов, поэтому отвечать пришлось Буре.
— Мы пришли сюда, чтобы признать вашу власть над этими землями, — откашлявшись, пробурчал он. — Фона прав. Мы не умеем вести переговоры и не любим извиняться.
Бура явно истратил на это признание последние силы. В зале вновь воцарилась напряженная тишина. Тогда из рядов эльфов вышла вперед красивая молодая женщина. Сверкнув зелеными глазами, она лукаво улыбнулась властителю замка и певучим голосом произнесла:
— Вы нагнали на нас страху, граф. Мой супруг, благородный Ариэль, сейчас наверняка продумывает очередной вариант речи, которая смогла бы тронуть ваше сердце. Однако боюсь, что прежде чем он сочинит последний аргумент, с полей не только успеют сойти снега, но, пожалуй, созреет и первый урожай, — тут она непринужденно рассмеялась. — Вы позволите мне объяснить цель нашего визита в простых, безыскусных словах?
— Конечно, леди! — Торн почувствовал, что краснеет. — Однако негоже даме стоять перед сидящим рыцарем.
Едва он произнес эти слова, как рядом с ним оказалось еще одно кресло, на которое села представительница эльфов.
— Благодарю вас, граф. Учтивость красит и рыцарей, и властителей. Вернемся к главному. Почему мы здесь? Не знаю, что заставило явиться в ваш замок гномов (об этом вправе говорить лишь они сами), а мы, эльфы, видели на нашем веку немало людей, объявляющих себя графами Ад’Берт. Они облагали нас данью, выклянчивали подарки, требовали поклонения себе. Они пытались натравить эльфов на гномов, а гномов на гоблинов. Где они теперь? Я не знаю. Почему мы здесь? Потому что ожил старый бук на берегу Ильма. Это означает, что пришел подлинный граф Ад’Берт, а не очередной самозванный претендент на его титул. У любого властителя немало прав, но еще больше у него обязанностей. Я не один раз посещала этот зал, но ни разу не видела здесь того, кто в облике кота лежит на ваших коленях. Это убеждает меня в том, что мы не ошиблись. Вы прошли испытания, вы заслужили право зваться графом Ад’Берт. А это, в свою очередь, означает, что мы обязаны признать ваши права и вашу власть. Вот поэтому мы здесь.
— Прекрасно сказано, леди Элиана, — одобрительно пробурчал Бура. — Мы, в общем-то, согласны. Мы признаем права достойного графа, нашего повелителя.
— Вот и ладно, — кивнул головой Торн. — Будем считать, что все недоразумения разрешились сами собой. А теперь я хотел бы сказать, что мудрое слово дороже золота. Леди Элиана, позвольте мне поднести вам в подарок камень, в память о нашей первой беседе. Подозреваю, что этот изумруд не останется лежать вместе с пустыми безделушками в вашей шкатулке. Сердце подсказывает мне, что вы найдете ему достойное применение.