Грань бессмертия (сборник)
Шрифт:
— Где он?! — воскликнула сеньора де Лима, вскакивая с кресла.
— У Боннара. Я поеду с вами…
— Я тоже поеду! — воскликнула сеньора Долорес.
— Ты-то зачем? — резко возразил Альберди. — Ты можешь все испортить. Подождешь здесь или, если хочешь, у да Сильвы.
— Нет. Я поеду с вами! Я не покину моего ребенка!
— И ты не боишься Боннара? — неестественно рассмеялся Альберди.
Долорес внимательно взглянула на брата.
— У тебя есть здесь кто-нибудь, на кого можно положиться? — спросила она деловым тоном. — Я хочу послать письмо
— Что ты хочешь ему написать?
Голос священника прозвучал предостерегающе.
— Ты прав. Надо себя обезопасить. Если до полуночи я не приеду в «Каса гранде», да Сильва сообщит полиции.
Альберди пожал плечами, подошел к столику, достал из ящика бумагу и конверт и, положив их перед сестрой, крикнул:
— Войди, Игнацио!
В дверях появился высокий худой паренек. В руке он держал большую широкополую шляпу, какие носят работники на плантациях, его черные глаза с интересом и уважением глядели на нас.
— Пойдешь в «Каса гранде»!
Парень с беспокойством взглянул на священника.
— Отнесешь письмо и отдашь его в собственные руки да Сильвы.
— Хорошо, падре, — послушно кивнул мальчик. — Но я должен был проводить…
— Не надо. Мы поедем на машине!
Игнацио снова забеспокоился.
— Но Марио говорил… — неуверенно начал он.
Склонившаяся над столиком Долорес резко повернулась.
— Ты видел моего сына?
— Конечно. Вы — мать Марио? — с удивлением покачал он головой.
— Да. Так Марио в институте?
— В институте, сеньора. И вы тоже хотите туда поехать? К мужу?
Сеньора Долорес не поняла.
— Мы едем втроем.
— Ну, я же говорил! А Марио боялся, что вы не позволите ему остаться с отцом…
Сеньора де Лима раскрыла рот от удивления.
— Мой муж в институте?
Игнацио вопросительно взглянул на настоятеля.
— Ну, говори что знаешь, — подбодрил его Альберди.
— Да, падре. Он там.
— Ты видел моего мужа? — спросила Долорес.
— Не видел. Но слышал, как он разговаривал с Марио.
— Ничего не понимаю. Как Карлос очутился у Боннара! Ты точно знаешь, что это был мой муж?
— Марио говорил, что это его отец. Что наконец-то они встретились.
— Что-о-о?!
— Отец Марио умер шесть лет назад, — вставил я, предполагая, что произошло недоразумение.
— Ну да. Умер шесть лет назад, — сказал он, не задумываясь. Потом, понизив голос, добавил: — Но он там… у Барта. Я сам слышал, как он разговаривал с Марио. Он там… В подвале.
Сеньора Долорес была близка к обмороку.
XI
Вместо института Барта мы поехали в «Каса гранде». Сеньора де Лима, довольно быстро взявшая себя в руки после шока, в который повергли ее слова Игнацио, категорически заявила, что прежде должна обо всем сообщить да Сильве и посоветоваться с ним. Альберди был не очень обрадован таким оборотом дела, а может быть просто не хотел встречаться с полковником и предложил, чтобы Долорес осталась с Игнацио в «Каса гранде», а мы вдвоем поехали
Да Сильвы мы не застали. Однако сеньора Долорес чувствовала себя у него как дома и, приказав слуге проводить нас в гостиную, пошла «выяснить обстановку».
Спустя несколько минут она вернулась, сообщив, что да Сильва поехал на лесопилку, там у него какие-то неприятности с рабочими, но она говорила с ним по радиотелефону, и он обещал быть через полчаса. Она приказала подать «чего-нибудь выпить» и позвала ожидавшего в холле Игнацио.
Паренек волновался все больше и то и дело растерянно поглядывал на священника, ища поддержки и помощи, а возможно, даже защиты. Впрочем, Альберди притормаживал, как мог, следовательские порывы своей сестры, понимая, что таким образом от Игнацио многого не добьешься. Напуганный паренек отвечал на Вопросы сеньоры Долорес односложно, и лишь мягкие, но настойчивые слова священника заставили его отвечать более пространно.
— Значит, Марио ночевал у тебя, а не в институте? Расскажи подробно, как все было. Никто ни в чем не обвиняет ни тебя, ни твоих родителей. Наоборот, мы вам благодарны за то, что вы присмотрели за Марио, — втолковывал Альберди. — Ну, когда он к вам явился?
Игнацио доверчиво смотрел на священника.
— Вечером, падре. Он говорил, что был у вас, но не застал.
— Да. Я вернулся очень поздно, — кивнул Альберди. — А почему он не зашел ко мне утром?
— Не знаю… Он уже не мог ждать. Мы вышли из дома чуть свет. Он говорил, что должен быть утром у Барта.
— А когда он сказал тебе о своем разговоре с отцом?
— Утром, пока мы шли к Барту. Он говорил, что должен идти быстро, потому что его ждет старик, то есть он сказал — отец. Тут я ему и говорю, что этого не может быть, потому что его отец помер. Но он уперся. Както чудно стал мне доказывать, что это возможно. Я даже думал, что у него в голове помутилось… А пошел я с ним потому, что боялся, как бы его не поймали.
Игнацио замолчал и неуверенно взглянул на сеньору де Лима.
— Не бойся. Говори, говори, — ободряюще сказал Альберди, подавая сестре знак, чтобы та молчала.
— Марио говорил, что один раз его уже ловили… А я знаю такие тропинки… — он вдруг замолчал и сменил тему. — Когда мы уже были недалеко от Барта, Марио сказал, чтобы я подождал его в кустах, у забора. Потом его долго не было, и я решил посмотреть, что там делается. И тогда я перебрался на другую сторону.
— Через забор?
Игнацио опустил голову.
— Ну и что было дальше?
— Потом вышел Марио и стал ругаться, что я перелез. Но потом сказал, чтобы я шел за ним. Мы спустились по лестнице в подвал. Но там была решетка… Только издалека были видны какие-то стеклянные ящики… Большие, словно… — он оглянулся, — словно эта комната. И полно труб, и трубочек… А Марио тогда сказал, что Он в этом сидит… Ну… отец его…