Гранд-адмирал. Том четвертый

Модус Илья Сергеевич

— Да пошел ты, — Томакс плюнул прямиком на визор «стервятника».

Тот, молча стерев оскорбительную влагу бронированной перчаткой, без замаха ударил пилота в живот.

— Неправильный посыл, майор, — заявил «стервятник». — Твое сопротивление вызвано тем, что ты не понимаешь, насколько тщетны твои попытки выбраться. Но ради тебя и твоего понимания ситуации я проведу небольшую разъяснительную работу.

— Скальпелем себе по горлу проведи, консерва, — посоветовал Томакс, прикусив щеку для того, чтобы новая боль отвлекала его от ощущений теущей по ногам крови.

—

Как-нибудь в другой раз, — пообещал «стервятник». — Видишь ли, майор, мы находимся глубоко под поверхностью Кесселя. Более трех километров шахт и тоннелей отделяют нас от скалистой оболочки этой планеты. Как ты уже, возможно знаешь, на Кесселе добывают спайс. Впрочем, вся галактика это знает. Но мало кто догадывается о том, как именно его производят.

После этих слов, ложе, к которому был прикреплен Томакс, оказалось развернуто на сто восемьдесят градусов, после чего даже тот скудный свет, который имелся в тоннеле, погас.

Томакс Брен, проморгавшись, увидел некое шевеление в дальнем конце пещеры.

Шевеление посреди множества поблескивающих паутин, находящихся по другую сторону от мощного энергетического поля, отделяющего эту часть тоннеля от его продолжения.

Озноб пробежал по закоченевшему телу, что до сих пор майор считал физиологически невозможным.

— Знакомься, — предложил «Стервятник». — Это — энергетический паук. Так же известный как «спайсовый паук». Они населяют спайсовые шахты Кесселя, живут в полной темноте, и плетут свои паутины из глиттерстима — особо ценного вида спайса.

Энергетический (спайсовый паук) Кесселя.

— «Консорциум Занна» приложил немало усилий для того, чтобы понять как повысить выработку глиттерстима. Знания Морута Дула оказались как-никогда кстати. Эти пауки стреляют паутиной, чтобы поймать свою добычу. Заем они пронзают ее и высасывают дочиста. При этом, они сжирают любую биологическую составляющую, будь ты зверем или человеком, — «стервятник» посмотрел на обомлевшего Томакса. — Они очень не любят источники света, потому что это вредит их глиттерстимовым паутинам, реагирующим на излучения и портящим их паутины. Именно поэтому все добытчики спайса на Кесселе работают в полной темноте. Чем глубже под поверхность, тем выше риск встретиться с ними и стать их кормом. Поэтому Морут Дул частенько отправляет самых буйных из заключенных поглубже в шахты — и бунты пресекает, и пауков подкармливает.

— Так эти твари, — Брен посмотрел на копошащееся чудовище, — и есть производители глиттерстима?

— Ага, — поддакнул «Стервятник». — И, что самое чудесное, они производят его, сожрав кого-нибудь. Чем больше пищи — тем больше спайса. Мы уже переселили нескольких из них на другие планеты, чтобы увеличить производительность. Правда, в большинстве миров, пауки сдохли, что печально. Но, по крайней мере мы знаем о них теперь больше, чем вся галактика — и у тебя есть прекрасная возможность

на себе проверить насколько крепки их челюсти и когти.

Томакс почувствовал, что дрожит…

Быть съеденным тварью, которая из тебя же сделает наркотики — такой себе вариант окончания жизненного цикла.

— Скажешь то, что я хочу знать — и эта зверушка останется за корпускулярным полем, — произнес своим мерзким тоном «Стервятник». — Будешь изображать из себя героя — одно нажатие кнопки — и он тобой полакомится, увидев, как ярко загорится над твоей головой лампа. Выбор только за тобой, майор…

— Я выбрал, — не колеблясь ответил Томакс, сжав кулаки. — Мне есть что тебе сказать…

— Ну вот и отлично, — буквально промурлыкал «Стервятник». — Повторить вопросы или память тебя не подводит?

— Ты не понял, мразь, — посмотрел на него Брен взглядом, полным презрения. — Есть вещи, гораздо более ценные и вечные, чем жизнь одного человека.

— Да, — согласился «Стервятник». — Деньги. И у тебя их будет много, если расскажешь про свой чудо-истребитель…

— Честь, — поправил Томакс, вновь посмотрев на чудовище. На оба чудовища. — Честь важнее жизни, тупая ты скотина.

— Как хочешь, — равнодушным, поскучневшим тоном произнес «Стервятник». — Ребята, отходим и…

Его фраза прервалась на середине, стоило ему только посмотреть за спину майора, где находились наемники.

Послышался звук выстрела и падающего тела.

Томакс попробовал вырваться, но путы были крепкими.

А тело уже начинало слабеть, потеряв немало крови.

Прямо перед ним из полумрака тоннеля выросла человеческая фигура в абсолютно черных доспехах.

— Майор Брен? — раздался привычный любому человеку с имперской подготовкой голос штатного вокабулятора имперской же брони. — Я — сержант ТНХ-0297, Четвертый спецотряд штурм-коммандос, 501-ый гвардейский легион. Мы за вами. Спасибо, что заговорили «стервятнику» зубы, пока мы разобрались с его наемниками.

— Хорошо хоть не стали ждать, пока эта тварь мной закусила! — выпалил на пределе переполняющего его адреналина командир авиакрыла «Ятаган», не сводя взгляда с энергетического паука.

— Не за что, сэр, — ответил сержант, начав с обработки ран на ногах спасенного.

Глава 11

Десять лет и двадцать шестые сутки спустя Битвы при Явине…

Или сорок пятый год и двадцать шестые сутки после Великой Ресинхронизации.

(Семь месяцев и одиннадцатые сутки с момента попадания).

Капитан Добраму с полным равнодушием и чувством глубокого разочарования лежал на койке, запрокинув руки за голову.

Он смотрел в потолок тюремной камеры, абсолютно равнодушный к происходящему.

Внутри не осталось ничего, кроме понимания того, что он в очередной раз оказался обманут.

На этот раз тем, ради кого он обманул и предал гранд-адмирала Трауна.