Грани судьбы
Шрифт:
Вот и поить всяких приходящих магов никто Серёжке команды не давал. Но волшебник может нажаловаться? Может. Будет скандал? Ну, скандал, не скандал, а маленький скандальчик точно будет. А Вен сказал, чтобы никаких скандалов. Так что, игра в Плохиша продолжается. В запуганного и трусливого Плохиша.
Волшебник расхохотался.
— Боишься? Правильно боишься. Рабы должны знать своё место и прислуживать господам с душевным трепетом.
Серёжка не удержался и фыркнул в колодец. Ещё чего. Вот бы наколдовать так, чтобы этого волшебника забросило в лагерь армии Спартака. Там бы ему быстро объяснили, что и кому рабы должны. Никакая магия бы не помогла… Хотя,
"А без спичек ты кто? Ноль без палочки", — вспомнился фильм и ехидная маленькая девчонка, очень похожая на Иринку.
Вытащив ведро, Серёжка поставил его на край сруба. Чародей, потеряв интерес к мальчишке, наблюдал за трудами своих «роботов». Видимо, ему не столько хотелось пить, сколько себя показать. Ну и фиг с ним. Всё равно делать нечего: бестиарника как не было, так и нет, а без него грузить тачку смысла не имело. Или плюнуть на всё?
Уж больно интересные были сегодня занятия. Смотреть на поединки настоящих гладиаторов Серёжке нравилась гораздо больше, чем наблюдать за вознёй каменных санитаров. Обидно зря терять время. Но, нагрузить тачку сейчас, после такого простоя — это точно получить от Вена за нерадивость. Нет, теперь оставалось только стоять на своём.
Мальчишка присел на корточки, оперся лопатками о сруб колодца. Оставалось только ждать и надеяться, что толстяк вспомнит о своих обязанностях и вернётся в бестиарий. Его-то, наверное, во Двор Боли за провинности не отправляют, иначе не шатался бы непонятно где посреди рабочего дня.
— Шалдан! — прервал его размышление окрик мага. Тот снова вытянул свою волшебную дубинку, назвать которую палочкой у Серёжки не поворачивался язык, и снова само собой захлопнулось металлическое кольцо на лапе дракона.
— Место! — маг прищёлкнул пальцами. Каменные статуи так же медленно и безразлично направились к стене, где стояли, когда мальчишка в первый раз попал в бестиарий. Чародей, утратив интерес к происходящему, прислонил посох к стеке сторожки Леендерса, подошел к колодцу и принялся пить прямо из бадейки.
"Великий мастер слова, а пьёт из ведра, как поросёнок", — ехидно подумал Серёжка и на всякий случай отодвинулся подальше. Мелко подрагивающие руки волшебника доверия не внушали. Уронит ещё ведёрко, обольёт водой, а она холоднющая, да и день сегодня не слишком жаркий. Хорошо хоть, без дождя.
Утолив жажду, маг поставил бадью обратно на край колодца, повернулся к успевшим встать на место статуям и опять прищёлкнул пальцами.
— Забвение!
Снедаемый любопытством Серёжка встал на ноги и поинтересовался:
— Господин, и теперь никто не сможет заставить их ходить?
Чародей улыбнулся высокомерно-холодной улыбкой коммерции советника из фильма "Снежная королева".
— Пока я не отдам приказа, их никто не сможет сдвинуть с места.
— И сам ланиста?
— Ланиста? Командовать големами ему не под силу. Ему подчиняются только рабы, воины…
— Эй, Коллетт, ты здесь? — в воротах бестиария появился стражник. — Господин ланиста требует тебя к себе. Немедленно!
— Сию минуту!
Надменное выражение с лица мага словно тряпкой смахнули. Теперь оно светилось сладкой угодливостью. Торопливо, чуть ли не в припрыжку, он выскочил в переулок.
"Ему подчиняются только рабы, воины и ещё некоторые надутые маги", — ехидно закончил фразу мальчишка и тут его взгляд упал на сиротливо стоящую в образованном стенами сторожки и двора углу метлу. Ой-ой-ой…
Серёжка почесал лохматый затылок. Бросил взгляд вокруг себя. С ближней башни закуток не видно: мешает сторожка. С дальних тоже не разглядеть: стены заслоняют. Только крыша той башни, что как раз во дворе учеников-первогодков, поднимается над уровнем стены, но она пуста.
Мальчишка задумчиво опустил голову. Он понимал, что пришедшая в голову идея была уже не шалостью и не бессмысленным вызовом. Если удастся её осуществить, то господам плохо будет на полном серьёзе. Но если его застукают, тогда на полном серьёзе будет плохо ему. Тут уж принудительным загаром не отделаешься. Ланиста отдаст его отцу Сучапареку, а тот… За вчерашний вечер ребята подробно рассказали новичку, кто такие инквизиторы и как они поступают с теми, кого считают виновными. Если хотя бы половина этих рассказов — правда, то инквизиторы эти ничуть не лучше фашистов.
Парнишка вздохнул. Попытаться осуществить задумку — риск, да ещё и какой. В его положении рисковать, конечно, глупо. Буквально накануне освобождения подвергнуть себя смертельной опасности может только дурак. Умный спокойно досидит во дворе до прихода бестиарника, привезёт доктору тележку песка, сторонясь неприятностей и проблем дождётся освобождения… И, каждый раз, подходя к зеркалу будет вспоминать, как трусливо бросил в беде дракона. Вспоминать и мучаться от стыда. Нет уж, спасибо.
Мальчишка ещё раз огляделся. Ни души. Ну и ладно. Пусть он, Серёжка Яшкин, дурак. Зато — не подлец. Нарочито медленно, заложив руки за спину, он подошел к сторожке. Если за тем, как он ходил вокруг колодца наблюдал стражник из башни, то у того не должно возникнуть никаких подозрений. Быстро схватив метлу, выдернул древко, поставил рядом с палкой волшебника. Один к одному, никто не заметит подмены. Мальчишка быстро сунул волшебную палку в пук прутьев и поставил метлу в угол, а обычную палку оставил на месте. Тяжело дыша, вернулся к колодцу. Изнутри тело била мелкая дрожь. Только бы не заметили, только бы не заметили. Но вокруг было спокойно и тихо.
Серёжка зачерпнул воды, обтёр горящее лицо, а потом снова присел у сруба. И почти сразу услышал в переулке шаги.
— А ты что тут делаешь, шкет?
— Меня господин доктор прислал за песком, господин бестиарник. Вот.
Мальчишка протянул Леендерсу жетон.
— Да? А почему ведро наверху? Опять дракона поил?
— Господин бестиарник считает меня дураком? Разве кто-нибудь, побывав во Дворе Боли возвращался туда добровольно?
Толстяк довольно ощерился.
— Что, щенок, пробрало? Будешь знать! А почему ведро наверху, я тебя спрашиваю?
— Я поил мага, господин бестиарник. Ведь за это не наказывают, правда?
Леендерс довольно расхохотался, тряся жирным брюхом. Вид маленького испуганного мальчика явно доставлял ему удовольствие.
— За это не наказывают. А вот за то, что ты тут болтаешь, вместо того, чтобы работать, розги отведать можешь. Живо за дело!
— Да, господин! — пискнул Серёжка, испуганно втянул голову в плечи и опрометью бросился к песчаной куче. Пусть толстопузый смеётся, посмотрим, как он будет смеяться завтра. Если всё получится, по головке его ланиста не погладит. Скорее, отправит во Двор Боли, там бестиарник на своей шкуре попробует то, что устраивал другим. Должна же и в этом мире быть справедливость.