Граница джунглей

Плеханов Андрей Вячеславович

– Ты не убьешь их, – упрямо повторил Выдра. – Не убьешь больше ни одного яхи. Они не животные, Оса. Они люди.

– Люди? Кто человек – Варан, который пытался меня трахнуть? Человеческого в нем не больше, чем в гамадриле! Он беспросветный, безнадежный кретин! Я убивала его, а он не понимал этого, видел во мне лишь самку…

– Варан был болен.

– Ага, это пневмония довела его до такого состояния! Очень, знаешь ли, человеческая манера поведения: если издыхаешь от воспаления легких, бросаться на всех дамочек, проходящих мимо, оглушать их до потери сознания и пытаться засунуть в них член…

– Пневмония не имеет отношения к делу. У Варана

была болезнь под названием «шусу» – при ней свистуны теряют разум, пытаются убить всех прочих самцов и овладеть всеми особями женского пола.

– И это ты называешь болезнью? По-моему, такое поведение обычно для деградантов.

– Ничего подобного! То, что вбивает в головы зрителей Клопски – наглая ложь. Конечно, новоандские свистуны – не совсем люди, они мутировали и стали новым разумным видом. Но здоровые свистуны не убивают друг друга, поверь мне! У них есть семьи, есть друзья, они умеют радоваться и смеяться, рассказывают друг другу забавные сказки…

– Не знаю, кто нарассказывал сказок тебе, – перебила его Оса, – но не думай, что я поверю в эту чушь! Я видела деграданта своими глазами и знаю, что он из себя представляет. Зверь – он и есть зверь. Конечно, с точки зрения защитников природы убивать диких зверей плохо. Но, смею заметить, не намного хуже, чем убивать домашних животных – тех же овечек и лам, которых ты с таким удовольствием приносишь в жертву, перерезая им глотки. Сейчас я не убийца, я охотник! Я доделаю свое дело, и ты меня не остановишь!

– Да какой ты охотник?! – Выдра все-таки вышел из себя. – Пожирательница падали – вот кто ты! Знаешь ведь, что дело нечисто, но идешь на поводу у подонка Клопски, выполняешь любую прихоть, которая приходит в его больную голову, и надеешься при этом остаться в живых…

– Да, вот именно – собираюсь остаться в живых! Ты лелеешь свою гребаную гордость, думаешь, что можешь позволить себе все, что захочешь, причем в любой ситуации! Ты еще не отвык от статуса лесоруба, Выдра! Но все твои привилегии закончились, ты больше не элиминатор, ты обычный человек! Да какое там обычный – ты голый и жалкий человечишка, оторванный от цивилизации и выброшенный в сельву, на участок, который полностью контролируется людьми, способными убить тебя в любой момент. И при этом ты еще пытаешься вести свою игру? Да ты понятия не имеешь, с кем связался!

– Имею.

– Не имеешь! Привык к тому, что на Земле преступников давят как вшей, не дают им разгуляться! На Ганимеде все не так – ты сам видел это. Для «Солар Тревел» ты сам – вошь, и все понятия о законе, вбитые в твои элиминаторские мозги, не имеют для них ни малейшего значения! Они сделают все так, как им нужно, и идти против них с голыми руками – все равно что бросаться под поезд, пытаясь его остановить.

– И все-таки здесь территория Земли, и здесь властвуют земные законы…

– Властвуют?! – Оса прыснула коротким смешком. – Ни хрена здесь не властвует! Да, мы не на острове Унисина, я давно это поняла, но это не меняет дела. Мы в дикой сельве, на Ничьих Землях, и здесь есть только один закон – закон джунглей. Кто сильнее, тот сожрет слабого – вот и все! Сожрет и косточек не оставит. На что ты надеешься – на то, что через несколько дней проект закончится, они снимут заграждение и уйдут? Рассчитываешь пересидеть, переждать неприятности? Ты же элиминатор, Выдра, ты должен все просчитывать! Неужели ты не понимаешь, что перед тем, как уйти отсюда, они произведут тотальную зачистку?

– Деградантов в сельве найти почти невозможно, – заявил Выдра, – и меня вместе

с ними. Никакие чичиланха… пардон, видеокамеры в этом не помогут.

– Да зачем вас искать? Охотиться на вас с винтовками и автоматами они не будут – козе понятно, что это бесполезно. Вряд ли они даже выжгут лес – участок небольшой, но из космоса такой пожар точно заметят, а пожар в сезон дождей – нечто аномальное. Скорее всего они траванут все живое комбинированным ядом. Двадцать квадратных километров – площадь ерундовая. Обработают с воздуха, с вертолета, и повторят обработку через недельку, когда вся листва с деревьев осыплется. И выключат ограждение только тогда, когда убедятся в гарантированном результате. Ты со своими дрессированными обезьянами к тому времени будешь давно мертв.

– Значит, выжить хочешь? – мрачно констатировал Выдра.

– Хочу! И еще хочу, чтобы выжил ты, дурень этакий!

– И поэтому завтра отправишься убивать очередного свистуна?

– Именно так. Пойду и убью, и мир от этого не перевернется.

Выдра пожал плечами, невесело вздохнул и встал с постели.

– Похоже, ты так ничего и не поняла, – сказал он. – Ладно, не поняла сегодня – поймешь завтра.

– Подожди, Выдра! – крикнула Оса. – Томас, не уходи, очень тебя прошу! Не будь идиотом, останься!

– Прощай, Оса, – холодно бросил Выдра и нравился к выходу, затеребил ручку двери. – Ты заперла, что ли? Открой немедленно!

– И не подумаю! Ты останешься здесь!

– Открывай быстрее! Мы с тобой разорались на всю Бразилию, сейчас здесь будет куча жуков…

– Каких еще жуков?

– Навозных! Дай ключ!

– Не дам!

– Ну ладно, как хочешь, – согласился Выдра и вышиб дверь одним ударом ноги.

Черт! Ведь просила же Оса поставить ей приличный замок – нет, ограничились силуминовой соплей на один оборот – понятно почему, чтобы Оса не могла по-настоящему запереться от своих надзирателей. А если бы не Выдра пожаловал, а кто-то из деградантов? Что бы он с ней, спящей, сделал – изнасиловал и убил?

Выдра выскочил под дождь и понесся по поляне как спринтер. Оса, стоящая в дверном проеме, хорошо видела его – охрана еще не успела доехать, а вот два десятка камер-стрекоз уже пожаловали, кружились в воздухе и освещали бегущего человека яркими лучами. Затравят ведь бедного Томаса. Зачем он ушел? Почему не понимает очевидных вещей?

Свет мощных фар осветил поляну, с раскисшей дороги с ревом вывалился вездеход на толстых гребенчатых шинах. С него посыпались люди в скафандрах, помчались по следу Выдры. Как назвал их Выдра – навозные жуки? И впрямь похожи на жуков – только не на навозных, а хищных, быстрых, ядовитых. Сколько у Выдры форы? Метров триста, не больше. Да и какая разница – стрекозы не упустят его из вида, будут преследовать до конца…

Камера, летящая в трех метрах от Осы, резко мотнулась, замедлила движение, задрала хвост вверх и спикировала на землю. Поелозила в грязи боком, словно птица с перебитым крылом, и затихла. Рядом с ней шлепнулся второй вертолетик, неподалеку – третий. Оса подняла голову – стрекозы сыпались с неба, словно на них нашел мор. Через полминуты в воздухе не осталось ни одной – те, что не упали, удрали в панической спешке.

Оса накинула дождевик с капюшоном, спустилась по ступенькам трейлера, прочавкала босыми ногами к ближайшей камере и присела рядом с ней на корточки. Вертолетик лежал неподвижно, мертво, из его бока торчала тонкая, словно спица, деревянная стрелка. Оса протянула руку к стреле, но тут же кто-то грубо схватил ее за плечи.