Граница джунглей

Плеханов Андрей Вячеславович

– Не трогай! – рявкнул Нортон, рывком ставя Осу на ноги. – Не трогай эту дрянь, даже близко не подходи – сдохнешь!

– Что такое? Что случилось?

– Не важно! Меньше будешь знать – дольше проживешь! Какого хрена ты не позвала нас сразу, когда пришел Выдра?

– Вы знали, что он жив? – ответила вопросом на вопрос Оса.

– Знали, конечно. Кайман его съел, видите ли… Нашли мы потом этого каймана – только башка да половина шкуры от него остались. Скорее, Выдра сам его сожрал.

– А почему меня не предупредили?

– Не успели.

– Врешь ты все! – крикнула Оса. – Не убивайте Томаса, пожалуйста! Просто поймайте его. Отдайте его мне после окончания

шоу, я сама с ним разберусь.

– Типа, опять убьешь? – осклабился Джон.

– И не подумаю. Выдра мой, я его люблю! Отдайте его мне!

– Ты же его ненавидела!

– Я его люблю! – Оса сжала кулаки, она с радостью съездила бы по ухмыляющейся морде Нортона, но сейчас не могла себе этого позволить. – Слышишь, Джон, немедленно скомандуй, чтобы его не убивали.

– Как хочешь, – Нортон согласился неожиданно легко. – Эй, Мартинес, Нортон на связи! – крикнул он в рацию. Взяли Выдру? Взяли?! Ну отлично, ребятки! Живой? Из шокера шарахнули? Замечательно. Значит так, приказ два отменяется, даю новые указания: доставить его живым. Все понял? Выдру – на Базу, и держать его там, глаз не спускать. Пусть его подлечат, если понадобится. Все, отбой.

– Я хочу увидеть В-выдру, п-прямо сейчас, – заявила Оса. Колотило ее не на шутку, зуб на зуб не попадал от нервной дрожи. Она стояла, обхватив себя руками, и никак не могла согреться. Дождь барабанил по плащу и струями стекал на босые ноги.

– Закончишь работу – увидишь своего Выдру, – флегматично отозвался Нортон. – А будешь халтурить, выпендриваться – сама понимаешь, что будет в таком случае. Тогда Выдра нечаянно откинет копыта.

– Я все сделаю как надо, только не трогайте его!

– Ишь, как тебя повело! – Нортон покачал головой с неподдельным удивлением. – Много я видел сдвинутых на голову баб, но настолько долбанутых, как ты, не встречал. Ты же сама пыталась убить Выдру, и не раз! А теперь вдруг полюбила до смерти! Что тебе мешало помириться с ним раньше, он же тебе предлагал?

– Не твое дело, – бросила Оса и пошла к трейлеру. – Да, кстати, – добавила она, обернувшись, – пусть мне замок починят, Выдра его вышиб. И замок поставьте нормальный, не такое дерьмо, как было!

– Поставим, – негромко проворчал вслед Нортон. – Всё мы тебе поставим! Раком поставим – и тебя, и твоего придурка Выдру, и всех его голозадых приятелей…

Глава 16

Когда Выдра был моложе, он не боялся высоты. Совсем не боялся – сами понимаете, если живешь в Андах, пусть даже не на самой верхотуре, а всего лишь в предгорьях Чуймани, на высоте 4000 метров над уровнем моря, и каждый день смотришь сверху вниз в каньоны и ущелья, и лазишь по склонам, выпасая овец, к высоте привыкаешь с детства. Умение не бояться высоты не раз пригождалось агенту Уанапаку в профессиональной деятельности – когда его выкидывали с парашютом в Колумбии, когда он карабкался по склонам Кордильер, сжимая в одной руке альпинистский фал, а в другой пистолет, когда спускался по тросу вниз с крыши трехсотэтажного здания в Сан-Франциско… Всякое бывало в жизни Выдры.

Но высота в детстве была совсем другой – тогда ноги прочно стояли на скале или земле, покрытой травой. Здесь же, на вышине сорока метров, единственной подпоркой для задницы Выдры был сук дерева – насест не слишком впечатляющей толщины. К тому же дерево раскачивалось – постоянно, ни на секунду не прекращая движения, и поэтому руки Выдры судорожно цеплялись за ветви, отходящие от того же сука, и никак не могли отпустить их, разжать пальцы. Выдра полусидел, полувисел раскорякой над лесной пропастью, заполненной гигантскими

белесыми и пятнисто-серыми стволами, и отчаянно, до смерти, боялся.

Четверо яхи сидели на соседних сучьях совершенно непринужденно, словно зрители в креслах кинотеатра. Они хрумкали местные орехи – за неимением поп-корна, – и бросали скорлупу вниз, негромко пересвистывались и корчили уморительные физиономии. Выдра не мог судить, посмеиваются ли свистуны над его страхом и неловкостью – к вампирской мимике Дикобраза он более-менее привык, а вот рожи остальных были для него пока загадкой. Да и речь новых знакомых Выдра понимал куда хуже, несмотря на то, что постоянно жевал листья шияхаси. Впрочем, не имело особого значения, смеются над ним яхи или нет – главное, чтобы понимали его, чужака-анчанчу, и делали то, что он им говорит.

Ночь Выдра провел в своем уютном дупле – увы, в последний раз. Он здорово подставился, когда посетил Осу. Его засекли, и теперь волей-неволей ему пришлось перебраться в «верхний лес» – последний этаж сельвы, самый густозаселенный, но не слишком комфортный с человеческой точки зрения. Нужно ли было подставляться – ведь справиться с тем, что задумал Выдра, можно было и без Осы? Нужно. И вовсе не ради ночного секса, не таким он уж был и роскошным – нежная и ласковая Эмико была в постели куда лучше, чем яростная хищница Оса, заботящаяся только о собственном удовольствии. Просто Выдра не хотел предавать Осу. Его долгом было вытащить ее из заварушки, именуемой «Битва деградантов». Вчера Оса говорила про ему зачистку, убеждала, что единственный способ избежать смерти – отдаться в лапы Нортону. Выдра был уверен в обратном: служба безопасности «Солар Тревел ТВ» неминуемо уберет всех опасных очевидцев того, как делалось шоу. А Амаранта Гуарачи – свидетель не менее опасный, не менее непредсказуемый, чем сам Выдра, и никто не будет с ней церемониться. Убьют и бровью не поведут, несмотря на гарантии и обещания.

Нельзя сказать, что уход от погони дался Выдре легко. Конечно, большую часть работы сделали свистуны, дожидавшиеся его рядом с поляной – они перестреляли назойливых чичиланха, подхватили Выдру, едва он вломился в кусты, за считанные секунды обвязали его веревками, сплетенными из тонких лиан, втянули в верхний ярус и дружно потащили подальше от жуков с огнем, растерянно шастающих далеко внизу. Свистуны получали несомненное удовольствие от происходящего, их крокодильи глаза видели в темноте не хуже приборов ночного видения. Выдра же несся в абсолютном мраке, заполненном треском сучьев, гомоном птиц и воплями перепуганных обезьян. Ему оставалось только зажмуриться, прикрыть лицо руками от хлещущих веток и надеяться, что яхи не уронят его – нечаянно, незлобиво, в азарте бегства. Не уронили, но страху Выдра натерпелся преизрядно. Ей-богу, когда его транспортировали в металлическом гробике, было веселее.

Дикобраз хотел, чтобы Выдра остался ночевать в коммуне яхи, на самой верхотуре, но Выдра настоял на своем, и ему в последний раз разрешили провести ночь в обжитом, ставшим уже родным дупле. Оттранспортировали в нужное место, аккуратно кинули в дупло и оставили в покое. Выдра был уверен, что не заснет до утра, маясь от мыслей, однако вырубился почти немедленно и провалился в глубокое забытье без сновидений.

* * *

Будильник запиликал в шесть утра. Выдра сонно замычал, вытянул руку из-под подушки, нашаривая на тумбочке подлое устройство, дабы выключить, и вдруг осознал, что нет ни подушки, ни тумбочки, ни даже будильника. Выдра, скрючившись, лежал в дупле на подстилке из листьев. Звук издавал экран на его левом предплечье.