Граница джунглей
Шрифт:
Мурильо-Оливас вылез из-за стола и побрел по комнате, слегка прихрамывая. Прошел мимо Выдры, едва не задев его плечом, словно не заметив. Выдра стоял и ждал. Директор СЗК ходил кругами по большой комнате и вид у него был крайне озадаченный.
– Честь, говорите? – наконец, сказал он. – Честная жизнь, значит? Знаете что, Уанапаку, я вам помогу. Разумеется, на наших условиях. Все то, о чем мы говорили – о полезности расы яхи для людей, будет контролироваться СЗК. Мы тоже хотим получить некоторые дивиденды из открывающихся перспектив.
– Вы получите их, господин Мурильо-Оливас.
– Значит, договорились?
– Так точно.
– По рукам?
– По
Так была решена судьба планеты Новые Анды. Так закончилась история проекта «Битва деградантов» и началась совершенно иная история.
Эпилог: двадцать пять лет спустя
Здесь синяя трава и розовое небо. Здесь ходящие деревья и подземные птицы. Здесь яйцекладущие свиньи и чешуйчатые собаки. На Земле все было по-другому, но Выдра основательно забыл Землю. Иногда ему кажется, что Земли никогда не было. Что все прошлое ему приснилось.
У него не очень хорошая память. Это из-за хи-ши. Выдра пьет отвар хи-ши не слишком часто – раз в десять дней. Если пить чаще, можно не выйти из грез, отправиться в своих видениях слишком далеко – в мир иной. Так случилось со многими колонистами. Откровенно говоря, так случилось с большинством из них. Трудно вынести совершенство рая, если рай настолько чужероден и непонятен. Большинство предпочло уйти в небытие. Из тех, кто прилетел восемнадцать лет назад, осталось всего тридцать два человека.
Эмико ушла одной из первых – пятнадцать лет назад, когда только началось помешательство на расширении сознания с помощью хи-ши. От Эмико остались два сына-двойняшки, теперь им по двадцать четыре года. Ачаку и Пукара – так их зовут. Они живут в лесу, со своими женами и детьми. Лица у Ачаку и Пукары человеческие, обычные, но мордашки их сыновей – внуков Выдры – все сплошь желтоглазые, крючконосые и клыкастые. По-другому не бывает. У людей и яхи рождаются только свистуны. Гены яхи доминантны – наверное, это к лучшему. Хорошо, что побеждают сильные и здоровые гены. От двух жен-яхи у Выдры еще шесть детей, и все они обычные свистуны. Это правильно. Им жить здесь, на Утачахе – так яхи называют свой лес, свою планету. Они никогда не побывают на Земле. И слава богу, нечего им там делать. Как, по большому счету, земным людям нечего делать на Новых Андах.
Вначале все шло так, как планировалось. Выдра, Эмико и все триста десять колонистов были преисполнены энтузиазма, они делали то, что должны были делать – обживали новую планету и делали ее удобной для себя. Они привезли с собой все, что нужно – денег на это хватило с избытком. Они взяли пробы воздуха в разных местах континента Уака и определили места, опасные для проживания. Они отослали на Землю образец лианы, выделяющей трициклофосфоаминоглозин, через некоторое время получили штамм вируса, истребляющего это вредное растение, провели обработку территорий, и через год весь континент стал пригодным для обитания. Они построили городок на берегу чистой реки, недалеко от места, где жило племя Хилати. Они обустроились с удобствами – электричество, отопление, горячая вода и все прочее. Они построили школу, чтобы учить детей.
А еще они стали общаться с яхи. Они записали язык свистунов и составили его словарь. Они привели яхи в медицинскую лабораторию, взяли все анализы, сделали все функциональные пробы и изучили все реакции. Отправили результаты на Землю, получили оттуда восторженные отзывы: мол, данные сногсшибательные, скорее давайте сюда ваших чудесных
Не вернулся ни один. Не то что свистунов замучили экспериментами, вовсе нет. Яхи умерли на Земле сами, один за другим, в течение двух месяцев. Их убили земные болезни, непривычная пища, грязный воздух и необходимость жить в закрытом пространстве. Потом Выдра узнал, что свистуны умерли безропотно – они потеряли интерес к жизни и тихо угасли. Больше яхи не летали на Землю – в этом не было необходимости. Все перспективы, на которые рассчитывал ученые, обернулись пшиком. Из яхи не удалось извлечь ровным счетом ничего полезного. Они были быстрыми и здоровыми только на своей планете, в привычной среде обитания. Даже с телепатией ничего не вышло – применение листьев шияхаси давало результат только тогда, когда в процессе участвовал свистун. Общаться между собой телепатически люди так и не смогли. СЗК потеряло интерес к Новым Андам, но Выдру это уже мало волнует…
Выдра выходит из дома, подслеповато щурится и прикрывает глаза рукой. Солнце слишком яркое, старые глаза слезятся и болят, словно в них швырнули песком. У яхи глаза совсем другие, они привычны к этому дню и к этой ночи. Здесь рай, но рай чужой. Мягкий безветренный климат, но слишком жарко для уроженца Анд. Воздух напоен ароматами цветов, но порою от них трудно дышать. Насекомые никогда не кусаются, люди для них – неподходящая пища, но кожа постоянно чешется от грибка, который земным людям не вывести никакими средствами.
Эта планета изжевала Выдру, состарила его раньше времени. Ему всего шестьдесят пять. На Земле он не чувствовал бы своего возраста, а здесь – уже глубокий старик.
В этом нет трагедии – никакой, ровным счетом. Люди могут жить на Утачахе, и жить счастливо, в гармонии с природой, только для этого им нужно превратиться в свистунов.
Что они и сделали.
Дети Выдры – яхи. Они живут счастливо, не задумываясь о будущем и слабо помня прошлое. Им можно позавидовать. Выдра пытается следовать их примеру – в этом ему помогают хи-ши и другие отвары. Выдра заслужил счастье. Он прожил честную жизнь и всегда поступал так, как должно поступать. Он сделал так, что на Земле уже никто не назовет яхи деградантами. Правда, люди больше не стремятся к общению со свистунами, а яхи снова с трудом представляют, кто такие анчанчу. Но какое это имеет значение? Яхи – вовсе не дикари, у них полноценная жизнь и своя культура, малодоступная для людей, не владеющих телепатией и уповающих на технический прогресс. Пусть так оно и будет. Каждому свое.
Выдра бредет по лужайке перед домом. Здесь все почти как на Земле – коттедж из серого камня, с крышей из красной черепицы, невысокая ограда, окружающая участок. На газоне несколько скульптур из камня – работа Эмико. Эмико умерла, а скульптуры ее остались – белая рыба, желтый дракон, синий тигр. Местные растения пытаются заплести статуи, скрыть их ветвями и плетями, похоронить, но Выдра не разрешает им, обрывает поросль каждые три дня. Пока есть силы, он не даст лесу поглотить дом, сад и статуи. Он вовсе не страдает, он получает от этой жизни удовольствие, но не хочет забывать, что где-то далеко есть планета Земля – бывший его дом. Место, где обитают духи его предков.