Грася
Шрифт:
Зибор смотрел на безмятежное лицо подруги и не мог удержаться от умильной улыбки. «Ну, до чего же она славная, когда спит и не треплет ему нервы».
Хотелось разом вывалить на неё всё о своих чувствах, но он видел, что Грася не готова к тому, что требуется ему. Она могла витать в облаках и страдать о неразделенной любви, она готова была принимать меры, чтобы её заметил лэр-в Ферокс, но вот чтобы она делала, если бы он действительно ответил на её чувства?
Скорее всего, испугалась бы. Не пришла она ещё к той простоте жизни, когда люди просто женятся, через год обзаводятся первым ребёночком. Нет, такая проза жизни не для неё.
Мужчина вздохнул, видел он на работе молодых папаш — полусонные, нервно вздрагивают, если слышат детский голосок. Нет, они любят своих карапузов, но это как ежедневное испытание, труд, а не сложенные у груди ручки и умильное «ой, какой хорошенький!».
Грасе нужно время, чтобы вволю хлебнуть эмоций, но как её уберечь от непоправимого? Где найти силы не держать её крепко возле себя? Да ещё столько событий одновременно! Не только сердце дома остаётся, а ещё и голова частенько забита мыслями о том, что она сейчас делает, кому выкладывает свои идеи?
Девушка казалась Зибору ярким цветным шариком, хаотично скачущим по дороге. Забывал он, что она много лет терпеливо ходила учиться, забыл, потому что сам тоже работал, уставал, а когда встречались, то было им ярко и хорошо, что и запомнилось. Забылось Зибору, что Грася и в крепости не сидела, сложа руки. Он помнил только праздники, что она устраивала, а остальное для него было как в тумане. С годами будут вспоминаться учителя, что с потом и кулаками вдалбливали в него знания, но это было с ним, а подруга в те дни представала перед ним ярким смерчем активности, воплощающим свои невероятные идеи в жизнь.
Многое понимал Зибор из того, о чём Грася не задумывалась, но очень многое и упускал, будучи сам ещё молодым и недостаточно опытным. Вот и поиски девушкой справедливости не смог отделить вовремя от её великой любви к главе ведомства, чем настроил её так, что она не желает с ним больше делиться своей деятельностью. А то, что заставил её всё рассказать, проявив напор, так теперь она лишь ловчее будет скрывать от него свои новости. Ему ли не знать, как она может ловко недоговорить, приврать, по случаю, или обдурить. Вот и гадай теперь, что действительно у неё с генералом?
Глава 7
Генерал Робус, решив начать читать перед сном, так и не лёг в постель. Ощущение шевелящихся на лысой черепушке волос не покидало его от начала до конца книги. Нет, на первой страничке он ещё сидел со стопочкой и получал удовольствие, но когда дошёл до описания убийств, то…
«— Ты пойдёшь в дом своих хозяев и сделаешь всё, как я тебе велел!
— Но я не могу, — с ужасом взирая на окутанного темнотой мужчину, лепетала женщина.
— Твой выбор, — слова его упали тяжело и, в то же время, немного сочувственно.
— Я не могу, — шептала женщина, а он подходил к её детям и начинал читать тёмное заклятие.
— К утру их не будет, зато ты выполнила свой гражданский долг, — чуть насмешливо, но с нотами осуждающей горечи произнёс нежданный гость, и женщина сорвалась с места.
— Не надо, я сделаю всё, как вы велите, только не трогайте их… — и разрыдалась».
Генерала поразили не страдания героини, а подход убийцы к делу. Фирм Робус с жадностью читал дальше, но уже понимал, что преступление будет совершено лицом, пользующимся абсолютным доверием, и точно знающим, в какой момент можно нанести удар. Так погиб лэр-в Ктронус. Никому и в голову не пришло копаться глубоко в подробностях жизни старой служанки, которая умерла следом. Поспрашивали о ней у дворецкого, у коллег по работе, не более, и оставили. Разве могла прийти кому-то в голову столь чудовищная подоплёка содеянного?
Могла. Талантливой, непредсказуемой девочке, старающейся заинтересовать главу тайного ведомства. Наслушалась рассказов своего дружка о том, чем они там занимаются, и применила свой талант!
Генерал не смог усидеть спокойно, вскочил на ноги и, не веря в совпадения, начал читать дальше. Он уже догадывался, что и на остальные преступления, касающиеся советников, текст книги прольёт свет.
Так и вышло. Снова не прямое воздействие на самых защищённых людей королевства исподтишка. Он читал, как очень приятной наружности женщина, по сюжету — преступник под личиной, мило болтала с поваром знатного человека, а самому ему представлялась другая картина. Как такая же женщина, позаботившаяся о том, чтобы не привлекать внимание других, подсовывает поварихе советника по связям баночку с вареньем. Может, женщины обменялись своими заготовками, может, было сделано слабенькое внушение, но вскоре варенье из чужой баночки подали лэр-ву.
Если бы его поставили на стол, то посуда, некоторые украшения на столе, показали бы, что продукт испорчен, не то, что он отравлен! А лэр-в попробовал варенье на ходу. Амулеты на теле советника не определили яда и злого умысла. Повариха не желала ничего дурного, а из ягод в варенье, всего-навсего, не вытащили косточки. В количестве нескольких штук они лишь придавали продукту дополнительный вкус, но если их много, да ещё и варенье настоялось, то получался мгновенный яд.
Когда изготавливают небольшие амулеты, реагирующие на отраву, то закладывают в них наиболее опасный перечень ядов, но в чистом виде: травы и порошки, несущие смерть, которые можно купить у зельеваров. Вот на них такие амулеты и отреагируют. Более крупные артефакты обладают и более широким действием, они не пропустят уже и тухлое яйцо, забродивший суп, подпорченное яблоко, несвежую воду…
Генерал рассуждал обо всём этом и приходил к выводу, что человек, подсунувший поварихе баночку с вареньем, хорошо знал, что лэр-в вполне способен на ходу клевать еду, хотя задуманное могло и сорваться. Но в книге Граси подобный ход имел успех, и настоящий убийца так же не прогадал, доверившись «пособию по преступлениям».
«Шерх, — всё не мог успокоиться генерал, — надо проверять всё, что пишут эти писАки! Это ж надо, раньше происходили события, потом их записывали и передавали из поколения в поколение, а теперь что же? Придумают историю, а кто-то, начитавшись, её осуществляет!»
Генерал с раздражением отбросил пустую бутылку. Посмотрел на неё, катящуюся по полу, и вернулся за чтение. Толку выпивать, если не прихватывает и не даёт приятного эффекта! Тут впору успокоительное литрами пить, а не…
Убийца в книге играл с жертвами изощрённо и жестоко. Он никогда не брал в свои руки орудие убийства, всегда за него это делали близкие люди жертвы или сама жертва. Каков мотив был у придуманного героя? Власть над людьми. Желание вынуждать их делать то, что ему хотелось. Какой же мотив мог быть у настоящего убийцы, лишающего королевство советников, гибнущих один за другим? А это зависело от того, кто, всё-таки, этот убийца.