Гражданин тьмы
Шрифт:
Петрозванов лежал в двухэтажном флигеле Боткинской больницы, в отдельной палате. Подбежавшей медсестре Сидоркин сунул в нос удостоверение и велел немедленно позвать врача. Врач тут же явился — худенький, остролицый, лет сорока. Похож не на хирурга, а на скрипача из перехода на «Китай-город», хотя кто их нынче разберет, кто врач, кто попрошайка. Но оказался с умом, с ходу определил настроение Сидоркина. В удостоверение заглянул одним глазом.
— Кем ему приходитесь?
— Брат он мне, — сказал Сидоркин. — Что с ним? Он живой?
Врач увел его в предбанник, усадил на кушетку, покрытую зеленым кожзаменителем. Достал сигареты и закурил:
— Пожалуйста,
— Я задал вопрос, доктор.
— Да, я слышал… Сделали все, что могли. Одна пуля застряла возле позвоночника, не удалось извлечь… Вы спросили, живой ли он. С медицинской точки зрения — да. Но если отключить систему обеспечения… Крови много потеряно… Гарантировать ничего нельзя, но организм могучий. Иначе не довезли бы.
— Сколько у него шансов?
— Хотите начистоту?
— Да.
— По всем показателям один из десяти. Но бывали случаи…
— Можно его увидеть?
— Зачем? Он в коме. Ни на что не реагирует.
— Мне надо.
Доктор покачал головой, бросил окурок в урну. Пытливого взгляда Сидоркина, в котором пылало сумасшествие, не выдержал.
— Одну минуту, хорошо?
Петрозванова трудно было узнать. Он покоился на высокой кровати, обмотанный шлангами, как Лаокоон змеями. На бледном, чистом, осунувшемся лице провалы глазниц выделялись, как две свежевырытые могилы. Черные брови приобрели, странный оттенок майской зелени. Это особенно поразило Сидоркина. Он постоял рядом, накрыл синюшную руку друга своей ладонью с окровавленными костяшками. Надо было что-то сказать, чтобы Серега взбодрился. Сидоркин не сомневался, что тот ощущает его присутствие.
— Сережа, ты уж постарайся, не уходи. Как я один останусь? Ни выпить, ни закусить не с кем. У меня бутылочка лимонной припасена, какую ты любишь. Держись, дружище. В следующий раз принесу…
Вроде все сказано, и Сидоркин покинул палату. Доктор вышел вместе с ним.
— По-моему, он ничего, — заметил Сидоркин. — Бледный немного, но это естественно. Оклемается.
— Будем надеяться.
— Выздоровеет, считай, штука баксов у вас в кармане.
Врач кисло улыбнулся, кивнул.
В больницу Сидоркин приехал на такси, квартал прошел пешком, хвоста не привел, но на дворе его ждали. Едва спустился со ступенек флигеля, из беседки выкатился мужичок в спортивном костюме и понесся к нему чуть ли не рысью. От беседки — метров сорок. На ходу, на вытянутых руках передернул затвор «шмайсера». Сидоркин на столь открытое нападение не купился, сразу заподозрил отвлекающий маневр. С другой стороны по аллейке ковылял мужчина в больничном халате и был так близко, что можно разглядеть капельки пота на сытой будке. Встретившись глазами с Сидоркиным, мужчина пригнулся и энергично потащил из кармана халата черный ствол. Сидоркин его опередил. За долю секунды любимый «стечкин» перескочил из-за спины в ладонь и изрыгнул фиолетовый протуберанец. На таком расстоянии промахнуться мудрено: мужчина оступился, схватился руками за горло. Не оборачиваясь, Сидоркин плашмя упал на асфальт — и сделал это своевременно, тютелька в тютельку: железный комарик пискнул над волосами. Из положения лежа, как в тире, расстрелял мужика с автоматом двумя выстрелами почти в упор. Вскочил на ноги и огляделся. О, потеха только начиналась…
От ворот поспевали еще трое охотников по его душу, и тоже с автоматами. Прямо какой-то Голливуд. Сидоркин нырнул за угол флигеля и ломанул через парк. Бегать он умел и любил, особенно на короткие дистанции. В минуту домчал до каменного
— Греби, старина, как можно шибче.
— Что-то случилось?
— Бандитская разборка, — пояснил Сидоркин. — Будешь копаться, и нас втянут…
Двойника Громякина натаскивал Иванцов. Как могли, помогали Сидоркин и Надин. Все делалось в спешке, по интуиции, без предварительной проработки — наукой тут и не пахло. Советы доктора Варягина, которому Сидоркин названивал с улицы почти каждый час, были единственным подспорьем в азартной затее, имеющей кодовое название "Производство зомби в домашних условиях".
Двойника тоже прислал Варягин из «Геракла», но тут, конечно, просто счастливое стечение обстоятельств, которое можно рассматривать как доброе предзнаменование. Сидоркин позвонил ему на всякий случай, обуреваемый неясным планом, доктор сразу врубился и радостно объявил, что у него есть как раз то, что требуется. В очередном завозе один экземпляр — почти точная копия известного политика. Сидоркин спросил, какого именно? Когда услышал ответ, аж вздрогнул: слишком все гладко, аккуратно подшивалось. Но подвоха не могло быть, потому что историю знакомства Надин с Громякой доктору неоткуда узнать.
С большими предосторожностями на угнанном от магазина «Променталь» рафике сгонял к «Гераклу» и из рук в руки получил полуфабрикат Громякина, уже наколотый и подготовленный к перевоплощению. Бедолагу отловили на Казанском вокзале, где он работал грузчиком, и во время облавы пьяный отдыхал на ящиках с пепси-колой. Прежде, в другой жизни, похоже, был интеллигентом, в его бессвязной речи иногда проскальзывали словосочетания "на самом деле", «трансцендентный», "менталитет", "свобода слова" и прочая чепуха, отличающая эту братию от основной массы бессловесных россиян. На квартире Сидоркин запер добычу в кладовку и, перед тем как начать загрузку, усыпил сильной дозой бутенола. Иванцова и Надин, наблюдавших за его действиями с открытым ртом, увел на кухню на инструктаж.
Анатолий Викторович был уже в полном порядке, в ясном разуме, хотя изредка выпадал в грезы, но стоило его ущипнуть, туг же приходил в себя. Основную мысль Сидоркина он ухватил моментально и сразу заявил, что не верит в успех.
— Как можно, Антон? Не зная методики, не владея всей информацией… Детский разговор… Допустим, он интеллигент, ну и что? Я тоже был интеллигентом. Смею вас уверить, это не такой уж податливый материал, как кажется. Говорите, три дня? Нечего думать.
— Вы же специалист, к тому же знаете всю кухню изнутри, разве не так?
— Специалист я в другой области, а эту кухню, как вы изволили выразиться, наблюдал только глазами подопытного кролика.
— Вы справитесь, Анатолий Викторович, — пискнула Надин, — И мы вам поможем с Антошей. Сидоркин улыбнулся ей поощрительно.
— Спорить не о чем, — заметил веско. — У нас нет выбора. Или достанем подлюку, или он нас уроет. Вы, Анатолий Викторович, возможно, утомились от всей этой суеты, а вот мы с Надюхой хотим еще погулять на белом свете. Я прав, Надя?
— Еще как, любимый.