Гражданин Винс
Шрифт:
— В выходные кое-кто приходил. А сегодня ты первый… такое чувство, что Ларри спихнул мне дом, который никогда не купят. Зачем, не знаю — может, научить меня чему-то. Указать мне мое место.
Она берет печенье, вертит его в руке и кладет обратно на тарелку.
— Да ну… Просто в такую поганую погоду никто не хочет искать дом, — замечает Винс. — Но ты прекрасно тут смотришься. Как будто здесь и живешь.
Винс мучительно ищет, что бы еще сказать.
— Покажешь мне, что тут и как?
— Не надо, Винс.
Он осматривается.
— Как же мне понять, хочу ли я купить его, если ты мне все не покажешь?
— Винс. Перестань. — Она подвигает к нему тарелку с печеньем.
Он берет одно и съедает его в два приема.
— Сама испекла?
— Винс.
— Я серьезно. Очень вкусно. Это же моя работа, Бет. Забыла, я ведь пекарь? И печенье у тебя чертовски удачное получились. Честное слово. Идеальное соотношение теста и шоколадной крошки. Простояли в духовке ровно столько, сколько нужно, чтобы испечься и не пригореть.
Винс берет еще одно печенье и ставит рюкзак на стол.
— Слушай. Мне, возможно, придется спрятать деньги на некоторое время. — Он расстегивает молнию, достает пакет из-под муки и двигает его по столу. — Сколько возьмут за эту развалину?
Операция проходит очень просто: стоя рядом с Винсом, Бет кладет двадцать тысяч долларов Винса на свой банковский счет (увеличив сальдо до 20 428 долларов 52 центов), и банк выписывает документ на продажу дома. Поскольку Бет вносит больше двух третей суммы, банк соглашается ссудить ей недостающую часть под залог дома, хотя двадцатипроцентная ставка увеличивает выплату до 160 долларов в месяц. Столько же она сейчас отдает за квартиру. За тридцать лет, на которые выдан кредит, Бет выплатит одних только процентов на пятьдесят тысяч долларов. По мнению Винса, это бессовестное вымогательство. Если брать взаймы у мафии, проценты и то выгоднее.
Тем не менее Бет приходит в восторг, когда, услышав о предложенных ею 28 500 долларах, продавец прыгает от радости. Разумеется, Ларри требует свои комиссионные, и процент от сделки, который он неофициально обещал Бет, идет ему. Она отказывается от освидетельствования и оценки и вызывается сама оформить страховку. Пока клерк, выдающий заем, зачитывает остальные условия, Бет только быстро кивает.
На протяжении всего разговора Винс чувствует себя так хорошо, как никогда прежде. Ему приходится прикрывать рот рукой, чтобы окружающие не видели его улыбки. Каждые пять минут Бет оборачивается на него через плечо, и он прикидывает, сможет ли она ладошкой прикрыть свою улыбку.
Она не перестает улыбаться с той секунды, когда он достал пакет из-под муки, показал ей деньги и сказал:
— Я хочу, чтобы вы с Кеньоном жили здесь.
Бет покраснела и поймала его взгляд.
— А ты… — Фраза осталась незаконченной, будто Бет испугалась расспрашивать дальше.
— Пока нет, — ответил он. — У меня еще есть дела. Возможно, мне придется уехать
Винс понимает, что верит в это.
Сначала она попыталась с ним спорить.
— Я не могу, Винс. Не могу взять деньги. Ты же говорил, что копишь на собственный ресторан.
— Успеется, — сказал он. — Прошу тебя, Бет. Возьми.
Он вдруг представляет, как Бет и Кеньон сидят на крыльце, ждут, когда он вернется домой из магазина пончиков — только это не он, а его отец, — и тут его осеняет: вот она, твоя мечта!
Когда Бет наконец соглашается, ее лицо светится радостью, от которой ему становится просто хорошо. Только в кино Винс видел, как люди плачут от переполняющего их счастья.
Клерк кладет перед ней лист бумаги.
— Это должно остаться у продавца. Займет несколько дней, но поскольку вы свой старый дом не продаете, к тому же отказались от освидетельствования и оценки, я думаю, все будет готово уже через две недели. Если продавец будет не против, сможете переехать в свой дом через месяц.
Бет хватает Винса за руку и сжимает ее. Наклоняется и шепчет ему на ухо.
— Возвращайся скорее.
Клэй ждет в обычное время в обычном месте, на улице за столиком закусочной «Дикс Драйв-ин». Винс подходит, кладет рюкзак на скамейку и плюхается рядом.
— Ну и неделька у меня выдалась, не поверишь, — говорит он.
Клэй даже не поднимает глаз.
— Ты не злишься из-за машины, правда? Жуткая тачка, Клэй.
— Я рискую по полной программе, а награды никакой.
— Купи американскую.
— Если меня возьмут, значит, судьба. Жизнь такая.
— Ты прав, Клэй.
Клэй удивленно смотрит на него.
— Поэтому-то и надо все отменить, — продолжает Винс.
— Ты о чем?
— Я о том, что пора сворачиваться.
— Что значит сворачиваться?
— То и значит. Запахло жареным. Парня, который делал карточки, на днях убили. Понятно? Убили. Полицейские сели мне на хвост. А еще в городе появился один человек, опасный человек — с заданием. Ты слушаешь меня?
Клэй ничего не отвечает.
— Этот человек хочет, чтобы я сдал ему тебя, Клэй. Ему нужно твое имя.
— Ну так и назови. — Клэй поправляет очки. — Скажи ему, что я хочу с ним поговорить. И вести с ним бизнес.
— С такими людьми бизнес не ведут, Клэй. Ты отдаешь ему свои деньги, он стреляет тебе в лицо.
— Я хочу с ним встретиться.
— Нет.
— Слушай, Винс. Хочешь свалить — давай. А я хочу продолжить. Я смогу добыть в два раза больше кредиток и получить в два раза больше бабок.
Винс наклоняется и понижает голос.
— Сто раз тебе говорил. Больше кредиток брать нельзя. Тебя поймают.
Клэй качает головой.
— Я не просил твоей защиты. Назови мне его имя, черт побери! Если сам боишься продолжать, так хоть под ногами не путайся.