Гражданин
Шрифт:
Вообще четыреста четвертый как и многие другие полки был высажен в тылу зоны контроля арахнидов, чтобы отвлекать их от атаки крупных городов и заниматься уничтожением гнёзд. План удался лишь отчасти. Жуки отвлекли крупные силы и патрулировали территорию вокруг аванпостов, уничтожая всех, кто высунется за стены. И если в начале кампании на Баале войска можно было спокойно перевозить по небу, то теперь уже несколько месяцев это возможно лишь в сопровождении звена истребителей. Проклятые воздушные жучки или, как их называли солдаты — "кузнечики", сбивали всё, что отлетало за пределы противовоздушной системы обороны. Над зоной высадки полка было чисто, ведь наши будущие товарищи сразу озаботились защитой от угрозы с неба. Было бы неприятно
— Слушайте сюда, бойцы. Аванпост "12", где сейчас располагаются остатки четыреста четвертого полка, подвергся массовому штурму, как и многие другие наши укрепления на планете. Видимо, жукам надоело терпеть наше присутствие в своём тылу и они накопили достаточно сил, чтобы ударить по всем постам сразу. Мы вместе с ещё двумя взводами высаживаемся и сразу вступаем в бой. Наш транспорт сейчас переходит на форсаж поэтому уже через полчаса мы будем на орбите планеты. Слушайте внимательно, смотрите по сторонам, не двигаться без приказа. Вас всему этому обучили, делайте всё правильно и останетесь живы.
Лейтенант Хилл приложил правую руку к виску.
— Главное не паникуйте, мы скажем вам что делать. Удачи, солдаты. Налево!
Дальше я продолжал выполнять команды, абсолютно не вслушиваясь в них. Руки в перчатках начали потеть, я почувствовал, как ускорилось дыхание. Вот и наш первый бой. Раньше я был твёрдо уверен, что переживу его, и многие другие. Ведь у нас есть космические корабли и автоматическое оружие, а жуки сражаются врукопашную… ну в основном. Сейчас же, после всех рассказов сержанта Прачека, после разговора с командиром абордажников, а главное, после вчерашних разговоров с выжившими из третьего взвода, я начинаю нервничать. Арахниды не берут пленных, у них нет ни жалости, ни сострадания. Им плевать на собственную жизнь, они не испытывают страха. Идеальные солдаты, с которыми нам предстоит сегодня впервые встретиться.
В ангаре корабля стояло два взвода напротив трёх кораблей. Наше подразделение встало рядом с ними. Перед нами открыв аппарель и показывая своё нутро застыл "Викинг". Я даже не успел толком осмотреться, как нас загнали внутрь корабля и дали команду сесть по своим местам. Я осмотрел лица своих товарищей. Многие из них тряслись, кто-то молился, а некоторые даже спали. Вот бы и мне такие нервы.
— Томас, Томас!
Прохоров стучал меня по плечу, пытаясь кричать шёпотом, пока офицеры переговаривались, стоя на взлётной полосе.
— А, да Сергей, что случилось?
— Ты хреново выглядишь, старина, может тоже проблюёшься? Вот посмотри на Карима!
Сергей указал пальцем на самого младшего в нашем взводе. Кариму исполнилось восемнадцать в комиссариате, где он ночевал несколько дней в ожидании. Хороший малый, который пошёл в армию не от хорошей жизни.
— Отстань от парня, уж лучше самому выплевать всё, чем жуки выпустят это через твоё пузо! Хахаха!
Рядовой Нимитц, ещё одна нянька, что должен хоть немного повысить наши шансы на выживание. Если Бапото был огромным, с руками, как мои ляжки, то Нимитц был маленьким и тощим. С белым ёжиком волос и длинным крючковатым носом. Как нам вчера объяснили, он залезает в самые маленькие норы пауков. Весь десяток солдат, который вручили ему под ответственность, тоже был из самых маленьких бойцов. Оказалось, что фаэтоны — маленькие жуки рабочие, похожие на земных клопов размером с десятилетнего ребёнка, любят прорывать небольшие ходы вокруг гнездовья, чтобы быстро по нему перемещаться. К тому же, почти все их тоннели рано или поздно выводят к кладке. Пока остальной взвод привлекает внимание в больших тоннелях и залах, Нимитц залезает прямо к ним домой с небольшим ядерным зарядом. Мелкие уродцы не опасны, с ними можно справиться даже ножом.
— Тихо! Готовность две минуты, я сейчас проверю крепления на креслах, если хоть у одного не пристёгнуто, я вас первыми в пещеры пущу.
Сержант
Последние два отделения взяли на себя лейтенант Хилл и рядовой Капарзо. Десяток лейтенанта занимался координацией. Рация, мины, дополнительные фонари и фаеры, карты и медик, все они были собраны в одном месте. Организуя на месте небольшой оперативный штаб.
Рядовой Капарзо больше походил на уголовника из космопорта, чем на военного. Коренастый и с квадратной челюстью. Я легко мог представить, как он выбивает долги из людей без гражданства. Молчаливый, с холодным взглядом. Но он выполнял наверное важнейшую роль в отряде. Его бойцы охраняли вход в пещеру, прикрывая наш взвод с тыла. У всех них были установлены подствольные гранатомёты и именно в его десяток попали оба наших снайпера с двести вторыми винтовками. Вообще роли в отряде могли меняться в зависимости от размера паучьего города и нашей численности, но в идеале всё заранее было распределено. Небольшой шаблон действий, который будет реализован в случае смерти всего командного состава взвода. Не все наши новые командиры раньше были на своих должностях. Тот же Бапото успел повоевать всего месяц, но он уже считался бывалым ветераном по сравнению с нами.
— Всем приготовиться, закрываю аппарель.
Голос пилота пронёсся по "Викингу" через динамик. Я смотрел, как небольшая полоска света становится всё меньше, отрезая нас от большого и защищённого корабля. Меня начало потряхивать. Больше нет шанса вернуться назад. Уже даже не получится дезертировать или имитировать болезнь. С планеты живым можно выйти только с победой или после уничтожения девяносто процентов личного состава подразделения. Встряхнув головой я постарался задуматься о хорошем. О новой жизни в большом и светлом доме. Где я смогу есть настоящую еду. Может моя мечта не самая глобальная и правильная, но зато она моя! Мысли о светлом и, надеюсь, скором будущем помогли взбодриться. У меня есть цель, есть мечта, а главное, есть холодная голова. Сержант Прачек всегда говорил, что пока вы контролируете эмоции, вы проживёте дольше. Из раздумий меня выдернуло новое событие. Свет в отсеке погас и сменился с белого на ярко красный. Лица солдат обрели жуткое выражение. Казалось, будто всё потонуло в крови.
"Викинг" начал тормозить только у самой поверхности. Трясло невероятно, я даже не знаю, с чем подобное можно сравнить. Мы несколько раз отрабатывали боевую высадку, но каждый раз впечатления незабываемые.
По салону МДК разносились крики и молитвы. Многих стошнило прямо на собственную броню. Я наблюдал такое не в первый раз. Всегда у кого-то выходит из строя желудок. Я и сам несколько раз портил своё снаряжение во время учебки.
Из-под ног донёсся глухой удар шасси "Викинга" о взлётную площадку. Первым с кресла вскочил лейтенант Хилл, сразу за ним сержант Браум и остальные ветераны. Мы же с трудом поднимали поручни и вытаскивали оружие из крепления рядом с правой ногой.
— Давай Том, не тормози.
Когда я начал заваливаться на бок, меня под руку подхватил рядовой Прохоров. Я успел ему только кивнуть в благодарность, когда нас всех погнали на выход.
В лицо ударил свежий холодный воздух. Местное светило начало потихоньку забираться на небосвод, освещая нам аванпост "12". Я передёрнулся. Хорошо, что сержант Браум выдал нам всем зимний комплект одежды. По ночам на Баале было прохладно: около пяти-шести градусов по Цельсию, а днём температура достигала тридцати.