Греческая эпиграмма

Коллектив авторов

Здесь, зеленея, земля, вся в цветенье побегов, явила Прелесть этих ветвей, щедро дающих плоды. Здесь голосисто поют, укрываясь в тени кипарисов, Матери, нежных своих оберегая птенцов. Звонко запели щеглята, и горлица тихо воркует; На ежевичном кусту выбрала место она. Радость какая от них мне, когда я хотел бы услышать Больше, чем Феба игру, голоса звук твоего. Как бы двойное желанье меня охватило: хочу я Видеть, счастливец, тебя, деву увидеть хочу Ту, беспокойством о ком я вконец истомлен, но законы Держат меня, разлучив с быстрой газелью моей.

ЖАЛОБА ЖЕНЩИН

Юношам легче живется на свете, чем нам, горемычным Женщинам,

кротким душой. Нет недостатка у них В сверстниках верных, которым они в откровенной беседе Могут тревоги свои, боли души поверять, Или устраивать игры, дающие сердцу утеху, Или, гуляя, глаза красками тешить картин. Нам же нельзя и на свет поглядеть, но должны мы скрываться Вечно под кровом жилищ, жертвы унылых забот.

* * *

Влажные девичьи губы под вечер меня целовали, Нектар уста выдыхали, и нектаром были лобзанья; И опьянили меня, потому что я выпил их много.

* * *

Некий рыбак трудился на ловле. Его заприметив, Девушка знатной семьи стала томиться по нем. Сделала мужем своим, а рыбак после нищенской жизни От перемены такой стал непомерно спесив. Но посмеялась над ним Судьба и сказала Киприде: «Рук это дело моих — ты здесь совсем ни при чем».

НА КЛОАКУ В ПРИГОРОДЕ СМИРНЫ

Все мотовство человечье и пища богатая смертных Здесь потеряла совсем прелесть былую свою. Ведь и фазаны, и рыба, и все измельченное в ступе Здесь образует собой смешанный с грязью навоз. Это желудок сейчас же все выкинул прочь, что сумела, Чувствуя голод, в себя алчная глотка принять. Поздно о том узнает, кто, лелея безумные мысли, Золота столько отдал, чтобы остаться с дермом.

О СМЕРТИ

Что так боитесь вы смерти? Она ведь начало покоя. Нашим болезням, нужде, горестям жизни конец. Раз лишь людей посещает она, и второго прихода Смерти к себе никому не привелось увидать. Недуги ж часто и пестрой толпою одни за другими В жизни преследуют нас, формы меняя свои.

ВИНОДЕЛЫ [156]

Гроздья, несметные Вакха дары, мы давили ногами, В Вакховой пляске кружась, руки с руками сплетя. Сок уже лился широким потоком, и винные кубки Стали, как в море ладьи, плавать по сладким струям. Черпая ими, мы пили еще неготовый напиток И не нуждались при том в помощи теплых наяд. К чану тогда подойдя, наклонилась над краном Роданфа И осветила струю блеском своей красоты. Сердце у всех застучало сильнее. Кого между нами Не подчиняла себе Вакха и Пафии власть? Но между тем как дары одного изливались обильно, Льстила другая, увы, только надеждой одной.

156

«Виноделы».Теплые наяды — теплая вода.

* [157]

«Гнев воспой» изучал и учил я премудрости той же: С «гибельной» после женой в брак я, бедняга, вступил. Целыми днями воюет она и ночами воюет. Словно в приданое ей мать уделила войну. Если ж я буду молчать, уступая воинственной силе, — Драться ведь я не привык, — будет и тут воевать.

* * *

Андротиона, который прекрасно играл на кифаре, Некто спросил о его славном искусстве игры: «Крайнюю правую плектром ты тронул струну и за нею, Будто сама по себе, слева трепещет струна. Тонкий разносится звук, и ответная трель раздается, Хоть и пришелся удар только по правой струне. Я удивлен: натянув бездушные жилы, природа Как бы созвучие им всем совокупно дала». Андротион же стал клятвы давать, что сам знаменитый Аристоксен и не знал вовсе теорий игры. «Впрочем, одно объяснение

есть. Ведь струны кифары Все из овечьих кишок, свитых в одно и сухих; Все они — сестры друг другу и все образуют созвучье, Звуки родные его распределив меж собой. Все они близкие, ибо из чрева единого вышли; Всем им досталось в удел вместе созвучными быть. Так, если станет болеть правый глаз, зачастую на левый Он переносит затем боль и страданье свое».

157

«„Гнев воспой“ изучал…» — намек на начало «Илиады». Ср. примечание к эпиграмме Паллада «На грамматику» (2).

* [158]

После того, как закончил свой сев Каллиген-земледелец, Прямо к астрологу в дом Аристофану пришел И попросил предсказать, ожидать ли жатвы обильной, Будет ли с нею в дому щедрый достаток плодов? Тот свои камушки взял, подбросил затем на дощечке, Пальцы над ними согнул и Каллигену изрек: «Ежели пашня твоя увлажнится дождем благодатным, И не сумеют на ней пышно расцвесть сорняки, И не скуют холода твою пашню, и градом не будут Сбиты колосья, — они тянутся кверху уже, — Если посев не потопчет лошак и беда не нагрянет С неба или с земли, поле твое погубив, — Я предрекаю тебе превосходную жатву: удачно Ты ее снимешь тогда. Лишь саранчи берегись».

158

«После того, как закончил…»Камушки — орудие гадателя. По их расположению на доске делались предсказания.

НА СТАТУЮ ПЛУТАРХА

Славный твой образ поставлен сынами могучего Рима, О херонеец Плутарх, в вознагражденье за то, Что в параллельных своих описаниях жизни ты римлян, Победоносных в войне, с цветом Эллады сравнил. Но ты и сам бы не мог в параллель своей жизни другую Чью-либо жизнь описать — так как подобной ей нет.

АРАБИЙ СХОЛАСТИК

НА ПРИГОРОД

Полон ручьями, садами, дубравами я, Дионисом, Море в соседстве со мной — все услаждает меня. Суша несет мне дары, и волны их мне доставляют: Те — земледелец дает, эти — приносит рыбак. Тех, кто остаться и жить у меня захотел, утешают То щебетание птиц, то корабельщиков речь.

ЛЕОНТИЙ СХОЛАСТИК

НА ЧАШУ, ПОДНЕСЕННУЮ ДЕВУШКЕ

Сладостных, чаша, коснись этих губ. Ты их встретила, — пей же! Я не в обиде, но быть жажду на месте твоем.

НА ХОЛОДНЫЕ БАНИ

Банщик, скажи, кто стеной окружил эту реку? И кто же Банями реку назвал, имя обманно сменив? Сын Гипнота, Эол, всем богам-небожителям милый, Переселившись сюда, ветры привел за собой. А для чего эта пара досок, что лежит под ногами? Не для тепла, а затем, чтобы от снега спастись. Окочененья и Дрожи здесь место. Так сделай же надпись: «Мойся здесь летом. Зимой в банях гуляет Борей».

НА ЦАРСКИЕ ТЕРМЫ

Да, это царские термы; и дали им это названье Те, кто в былые года были в восторге от них. Ведь не обычным огнем здесь прозрачная греется влага. Право, сама по себе здесь горячеет вода. Да и холодная льется вода для тебя в изобилье, — Всякой, какой захотел, можешь омыться струей.

НА ИЗОБРАЖЕНИЕ ВРАЧА ЯМВЛИХА

Милый, по мнению всех, и доживший до старости Ямвлих, В жизни своей не имел близких с Кипридою встреч. А исцеляя людей, наставляя в премудрости знаний, Даже законного он вознагражденья не брал.