Греческие древности. Быт, право, государственность
Шрифт:
Окружность щита скреплялась металлическим ободом , в середине наружной стороны его делалась выпуклость (µ) для отражения стрел и копий, а внутренняя сторона снабжалась двумя кожаными скобами , в которые продевалась левая рука воина, так что одна скоба охватывала руку у локтя, другая держалась пальцами, и таким образом воин легко мог двигать щитом. Кроме того, была кожаная перевязь (µ), на которой носили щит. Упоминаются еще очень легкие, маленькие щиты ( . Ил. V, 423).
Наступательным оружием чаще всего служили метательные копья и мечи. Копье (, , ) состояло из древка, чаще всего ясеневого, и медного острия (µ, ), насаженного на древко трубчатым концом и прикрепленного кольцом . С противоположной стороны делался заостренный наконечник для втыкания копья в землю (, ). Обыкновенно герои носили по два копья на случай, если одно неудачно будет брошено или сломается. Упоминаются также дротики .
Меч (, , ) был короткий (около 18 дюймов), обоюдоострый с богато украшенным эфесом ; носили его у левого бедра в ножнах , висевших на перекинутой через плечо перевязи (, µ). Кроме меча сбоку висел нож (µ), употреблявшийся при жертвоприношениях и в других случаях (Ил. III, 271; XI, 844).
Хотя искусством стрелять из лука отличались, по словам Гомера, сами боги (Аполлон , , Артемида ) и герои (Геракл, Тевкр, Мерион, Парис), однако в открытом бою лук не считался почетным оружием и самое название «лучник» было иногда бранным (Ил. XI, 385 о Парисе). Лук состоял из 2 гибких дуг, сделанных обыкновенно из рогов и соединенных перекладиной; так как
Пращи и секиры (, ) очень редко употреблялись гомеровскими героями, а палицы совсем уже не употреблялись, хотя и упоминаются (Ил. VII, 138). Камни иногда употреблялись в разгаре боя.
Герои часто выезжали на битву на легких двухколесных колесницах (µ, , – собственно кузов), запряженных парою лошадей, к которым иногда присоединялась третья, пристяжная . Лошадьми правил особый возница (; сражающийся герой назывался ), которым обыкновенно служил близкий друг героя (Патрокл у Ахилла, Сфенел у Диомеда). Колеса колесницы, деревянные с металлическими шинами , надевались на ось, к которой было прикреплено дышло (µ); к концу последнего прикреплялось ремнями ярмо ( – из 2 дуг с перекладиной), накладывавшееся на шеи коней, которые припрягались к нему посредством крепких ремней , обхватывавших их груди. Кузов колесницы состоял из дощатого дна и перил , которые были приделаны ко дну с боков и полукругом спереди, оставляя открытою заднюю часть кузова. Перила состояли из вертикальных столбиков (иногда переплетенных прутьями, на что указывает эпитет ), соединявшихся вверху изогнутым ободом , к передней части которого в случае нужды привязывались вожжи ; иногда, впрочем, для этого делалась особая скоба. Как возница, так и сражающийся герой стояли на колеснице, так как сиденья в ней не было.
Устройство войска в героические времена находилось уже не в первобытном состоянии, о чем свидетельствует даже описание вооружения. Однако не было еще обдуманной тактики; в сражении дело решалось преимущественно личною храбростью героев. Боевой строй уже существовал; есть упоминание о спокойном и стройном шествии густых колонн ахейцев в противоположность шумному нападению троян (Ил. III, 2 cл.). Перед битвою обыкновенно совершали жертвоприношения, затем, подкрепившись пищей, войска становились в тесно сомкнутые ряды ( , ) и выступали за вождями; последние обходили ряды, воодушевляя их мужество ласковыми словами или угрозами. Превосходя простых ратников и телесною силой и вооружением, вожди охотно выступали на поединки, которые иногда имели решающее значение для споров (такое значение должно было иметь единоборство Менелая с Парисом. Ил. песнь III). В изображениях битв обыкновенно описываются личные подвиги героев или вождей. Они выезжали на колесницах из толпы своих воинов (почему они называются µ) и, выбрав противника среди неприятелей, начинали бой с колесницы или, чаще, соскакивали на землю и с неимоверною силою бросали копья, потом рубились мечами или старались поразить противника тяжелыми камнями. Иногда герои дерзкими речами вызывали противников на бой, причем хвалились своей силою, храбростью, знатностью рода, славою предков. Удару копья или камня противопоставлялся щит, который, впрочем, не всегда выдерживал удар; или же герои старались уклониться в сторону от удара. К побежденному и победителю спешили на помощь их друзья, и таким образом начинался кровопролитный рукопашный (µ) бой целых рядов, во время которого вожди криком или краткими речами воодушевляли воинов. Тут отдельные толпы бились, где и как им было удобнее, и употребляли все средства, всякие уловки, чтобы сломить неприятеля. Раненых или убитых друзья старались унести с поля битвы, причем колесницы оказывали им большие услуги. С убитого неприятеля снимались тотчас доспехи , которые служили трофеем; старались овладеть даже телом убитого, чтобы предать его поруганию или получить выкуп; друзья убитого не допускали этого, так что вокруг тела убитого возгорались жестокие схватки. Для погребения убитых воюющие стороны заключали перемирие. Телам храбрых героев воздавались при погребении большие почести. Добыча и пленные передавались вождю для дележа, причем он получал лучшую часть и мог награждать храбрейших отборной добычей или лучшими пленными. Последние обращались в рабство или продавались, если не бывали выкуплены родственниками.
При заключении мира совершались жертвоприношения и клятвы царями или полководцами от лица воюющих сторон.
§ 3. Нравственное и умственное состояние
Греки в героические времена вообще стояли еще на низкой ступени развития. Они не управлялись еще прочно установленными законами, международное право существовало лишь в слабых зачатках (неприкосновенность глашатаев). Война и разбой были повсеместны, всевозможные насилия, убийства, похищения собственности проходили безнаказанно для сильных. Разбой вовсе не считался позорным, напротив, был прибыльным и славным занятием. Герои проявляют жестокость к побежденным, которых они убивают даже безоружных (Неаптолем, сын Ахилла, убил Приама при самом алтаре богов), могут надругаться над мертвыми (Ахилл над Гектором), уводят в плен женщин и детей. Встречаются не раз упоминания о человеческих жертвоприношениях. Договоры, даже подтвержденные клятвою, легко нарушались, вообще очень мало развиты были понятия об обязанностях человека относительно других. Лишь религиозные соображения умеряли разгул дикого произвола. По верованию гомеровских греков боги управляют всею жизнью человека; все зависит от них: ум, способности, мысли и решения, удачи и неудачи; поэтому напрасно и безумно противиться воле богов и решению судьбы. Следствием такого убеждения является готовность подчиняться тому, что считается общепринятым, повиноваться обычаю , который считался божественным установлением. Обычай управляет поведением людей и, таким образом, занимает место закона, понятие о котором, как об обязательном предписании общественной власти, было неизвестно тогдашнему обществу (самое слово µ не встречается в гомеровских поэмах). Однако внушения обычая представляются довольно узкими и неопределенными, и сила его ограничивается пределами той общественной группы (рода, семьи и т. п.), среди которой он возник и поддерживается: по отношению к чужим, особенно к врагам, допускается то, что запрещается обычаем по отношению к своим; притом лучшему, сильнейшему позволяется многое такое, что не прощается худшему.
Сознание того, что каждое преступление нарушает интересы не только пострадавшего от него лица, но и целого общества, было еще чуждо гомеровскому обществу. Оно не вступалось ни за жизнь, ни за свободу, ни за имущество своих членов, предоставляя обиженному или его близким восстанавливать свои права путем личной мести. За убитого обязаны были мстить члены его семьи или рода; обычай родовой мести, коренившийся в верованиях первобытной религии (пролитие крови убийцы или его близких, по верованию, доставляло удовольствие убитому), был широко распространен и поддерживался общественным мнением: отмщение за смерть близкого лица доставляло славу мстителю, тогда как оставить смерть без отмщения считалось бесчестным (Од. XXIV, 433) и погибнуть без отмщения – величайшим несчастьем (Од. I, 380; II, 145). Впрочем, обычай брать выкуп (пеню, poinh) с убийцы, значительно смягчающий суровость мести, уже существовал и даже пользовался уважением (Ил. IX, 632). В случаях несправедливости или насилия общественная власть вмешивалась в дело только по призыву враждующих сторон и принимала на себя как бы роль посредника между ними (ср. описание сцены суда, изображенной на щите Ахилла. Ил. XVIII, 498–508). В силу религиозных верований было также развито (как вообще в патриархальные времена) гостеприимство. Чужестранцы и нищие считались под особым покровительством Зевса; были даже предания, что сами боги странствуют по земле под видом людей. Поэтому прибывшего гостя радушно встречали, подавали воду для омовения рук и ног, угощали и потом только спрашивали, кто он, откуда и зачем приехал; при отъезде давали ему хорошие подарки. Отношение к гостям лучше всего видно из приема, сделанного Одиссею в стране феаков (Од. VII, 133–181). Иногда, впрочем, чужестранцы, чтобы вернее заручиться покровительством и защитой, прибегали под сень домашнего алтаря в качестве умоляющих. Нищим также оказывали сострадание, давали милостыню, приют, участие в пиршествах, иногда одежду и обувь. Отношения гостеприимства, заключенные предками, переходили и на потомков и свято соблюдались ими. Вообще религия во многих отношениях имела благотворное, смягчающее влияние на нравы. В гомеровском обществе часто встречаются примеры умеренности, любви к родине (Одиссей), уважения к старшим, искренней дружбы (Ахилл и Патрокл), родительской и супружеской любви, хороших отношений к старым и преданным служителям (Эвмей, Эвриклея – слуги Одиссея).
Внешний мир был еще мало известен, многие явления природы, даже обыкновенные, считались чудесами и вызывали суеверный страх. Международные отношения были мало развиты, географические познания ограничивались ближайшими странами, о более же отдаленных носились баснословные слухи, которые принимались на веру. Мореплавание и кораблестроение стояли на низкой ступени развития; на небольших кораблях своих, приводимых в движение большею частью веслами, а не парусами, греки не рисковали пускаться в открытое море, старались держаться берега и потому смело плавали только в Эгейском море, усеянном множеством островов, хотя иногда ветром бывали заносимы и в более отдаленные страны. Торговля (меновая) была в то время в руках почти одних финикиян, которые привозили грекам различные украшения и драгоценности: ткани, золото, электр (сплав из 4 частей золота и 1 части серебра), слоновую кость и пр., а взамен получали кожи, шерсть, рабов. Часто они из купцов делались разбойниками и грабили берега стран, к которым приставали.
Грамотность в героические времена если и была известна, то не была еще широко распространена [9] . Однако эпическая поэзия достигла уже высокой степени совершенства, чему доказательством служат самые произведения, приписываемые Гомеру, и упоминаемые в «Одиссее» с высоким уважением певцы Фемий и Демодок. Музыка и поэзия играли важную роль в жизни греков и услаждали их сердца на пирах и празднествах. Архитектура и скульптура уже достигли некоторой степени развития: поэт говорит о городах, окруженных стенами с башнями и воротами, о храмах и царских дворцах, двухэтажных со многими комнатами (например, у Одиссея); но эти постройки отличались скорее массивностью размеров, нежели изяществом. Царские дворцы украшались искусно исполненными, по словам поэта, художественными произведениями: перед дворцом Алкиноя стояли золотая и серебряная собаки, в самом дворце золотые юноши держали факелы (Од. VII, 91 cл.). Щит Ахилла, подробно описанный в XVIII песне «Илиады», поражает искусством и тонкостью работы.
9
В одном месте «Илиады» (VI, 169) говорится, что аргосский царь Прет, желавший избавиться от Беллерофонта, послал его в Ликию к своему тестю со складною дощечкою, на которой написал (собственно «нацарапал») много пагубного ( µ ). Но это объясняют так, что на дощечке были символические изображения, а не буквы.
В последние десятилетия XIX в. (с 1871 г.) известный исследователь доисторических древностей Эллады Генрих Шлиман произвел весьма удачные раскопки в деревне Гиссарлыке, на предполагаемом месте древней Трои, затем в Микенах, Тиринфе и беотийском Орхомене. При этих раскопках найдены остатки дворцов доисторической эпохи, фундаменты и части стен которых достаточно хорошо сохранились для того, чтобы составить ясное понятие об их внутреннем расположении. Дворцы эти обыкновенно расположены на холмах и окружены так называемыми циклопическими стенами, сложенными из громадных камней. У подножия холмов раскопками обнаружены слабые следы самих городов. Найдены также усыпальницы трех различных типов, соответствующих, по-видимому, разным эпохам. Древнейшая царская усыпальница Микен, находящаяся у подошвы акрополя и обведенная общею с ним стеной, состоит из ряда обычных выкопанных в земле (так называемых шахтовых) могил, в каждой из которых найдено по нескольку скелетов со множеством золотых и серебряных вещей: диадем, прикреплявшихся к одежде бляшек, сосудов и т. п. Найденное в могилах оружие, как и у Гомера, медное (железа не оказалось). Над могилами стояли плиты с весьма грубыми изображениями воинов на колесницах. Более поздней эпохе принадлежат усыпальницы нижнего города, между которыми различаются два типа: купольные гробницы, принадлежавшие знатным родам, и пещерные, вырубленные в скалах. Последние расположены в Микенах группами, теснящимися вокруг одной или нескольких купольных гробниц, и принадлежат, очевидно, простым гражданам. Таких групп несколько, и они обозначают, вероятно, границы ком, из которых, подобно Спарте, состояли Микены. В этих гробницах найдены кольца и тому подобные мелкие предметы из железа, которое было еще драгоценным металлом (как и в Од. I, 184). Кроме Микен, купольные гробницы встречаются и в других местах Греции (Аттике, Беотии, Лаконике, Фессалии). Их истинное назначение в исторические времена было забыто, и они считались «сокровищницами» легендарных царей. По материалу, форме и украшениям предметов, найденных при раскопках этих дворцов и могил, можно судить о степени материального благосостояния, об уровне технических познаний, о религиозных верованиях и обрядах общества, которому они принадлежали. Различные признаки, как, например, находка в этих могилах египетских предметов с именами известных царей, заставляют относить эпоху этой «микенской» культуры к XIV–XII вв. до Р. X. С другой стороны, эти же предметы являются наглядными иллюстрациями описаний дворцов и утвари в гораздо более поздних гомеровских поэмах и имеют огромное значение для ознакомления с бытом описываемого в них общества. Это видимое противоречие ученые объясняют тем, что основные песни, из которых сложились гомеровские поэмы, по происхождению своему современны микенской культуре и долго передавались, подобно нашим былинам, устно, почти не изменяясь, прежде чем войти в эти поэмы.
Глава 3. Передвижения племен
Вскоре после Троянской войны (которую показания некоторых древних писателей относят к 1194–1184 гг. до Р. X.) Греция подверглась переворотам, вследствие которых существенно изменилось распределение ее населения и основаны были многие новые города и государства, которые за немногими исключениями продолжали существовать до конца греческой истории. Сведения наши об этих временах очень скудны и неясны, за отсутствием достоверных источников.
Ранее других племен, именно через 50 лет после Троянской войны, пришло в движение племя фессалийцев, жившее до тех пор в Феспротии (в Эпире), и переселилось в страну, названную по его имени Фессалией. Новые переселенцы частью вытеснили, частью покорили и обратили в своих крепостных туземное, преимущественно эолийское, население. Вытесненные из Фессалии беотийцы и дорийцы поселились в средней Греции. Но передвижение племен не остановилось на этом. Значительная часть дорийцев, к которым присоединились частью и этолийцы, двинулась в Пелопоннес, населенный ахейцами, и мало-помалу завоевала большую часть его, вытеснив ахейцев на север полуострова или покорив его. В предании покорение Пелопоннеса дорийцами представляется делом одного похода (1104 г.), предпринятого под начальством потомков героя Геракла, желавших возвратить себе наследие знаменитого предка (они были изгнаны из Арголиды Эврисфеем, двоюродным братом Геракла, и нашли себе убежище в Дориде). Вследствие нашествия ахейцев на север Пелопоннеса, жившие там ионийцы переселились в Аттику. Вскоре затем части племен из различных стран Эллады выселились и основали колонии в Малой Азии и на островах Эгейского моря. Во время этих неурядиц и переворотов в период от 1100 до 800 г. в большинстве эллинских государств царская власть была уничтожена и заменена республиканским образом правления.