Греческие каникулы
Шрифт:
Склон холма вывел их к рощице, и грек, ухмыльнувшись через плечо, нырнул в благословенную тень деревьев. Девчонки последовали за ним. После яркого солнца им показалось, что под деревьями царит тяжелый сумрак, и Настя, не разглядев тропинки, споткнулась и упала бы, но Таки вдруг оказался рядом, подхватил под руку и, заглянув в разгоряченные лица своих спутниц, пощелкал языком и объявил привал.
Прислонив девиц друг к другу, он отправился к полянке, походил по ней, топая ногами и шебурша палкой по кустам и пучкам травы.
— Чего это он делает? — почему-то шепотом спросила Лизка.
— Думаю, змей гоняет. А может, насекомых каких-нибудь опасных. Скорпионов там…
— А тут что, водятся скорпионы? — Голос подружки мгновенно окреп
Настя пожала плечами, и тут Таки замахал руками, призывая их на отдых. Следующие полчаса они блаженно валялись на траве, пили воду и ели принесенный Таки миндаль. Первое ощущение прохлады быстро прошло, и оказалось, что в роще воздух неподвижный и почти такой же жаркий, как на склоне. Солнце пробивалось сквозь листву, роняя на траву яркие блики. И все же девочкам очень хотелось как можно дальше оттянуть момент выхода из тени.
Но вот Таки поднялся и, перебирая скудный запас английских слов, недвусмысленно заявил, что им пора продолжать путь. Девочки нехотя поднялись с травы, и началась вторая серия перехода через склон, палимый солнцем, звенящий цикадами, подкладывающий камушки под ноги и лишь изредка пронзаемый пиками кипарисов. Довольно скоро впереди показалась сочная зелень садов, окружающих виллы. Вся троица остановилась передохнуть под ближайшей вишней, и девочки, умыв водой из бутылки разгоряченные лица, огляделись. Недалеко внизу лежало безмятежное море, нежно переливавшееся оттенками от голубого до нефритового. К воде вела дорожка, обсаженная деревьями. Море ласково обнимало каменистый пляж с узенькой полоской сероватого песка.
— Какой идиот построил дома так высоко? — пробормотала Лизка.
— Не знаю… может, ниже места нет, там камни.
— Да ладно! Взорвать камни и расчистить площадку на берегу, вот и все.
— Тебе лишь бы взорвать…
Таки привлек к себе внимание девочек, прижав палец к губам и сердито зашипев. Еще он гримасничал и таращил глаза, призывая их быть тихими и осторожными. И вот все трое, короткими перебежками от дерева к дереву и от куста к изгороди, передвигаются вдоль забора. Справа остался заброшенный дом, выкрашенный бледно-розовой краской. Окна плотно закрыты ставнями, штукатурка кое-где здорово осыпалась, и Насте дом стало ужасно жалко, особенно после того, как она увидела кривую трещину, змеившуюся по одной из стен. Девочка невольно притормозила, засмотревшись на заброшенный сад, полный одичавших цветов и кустарников. Вот шелковица — ягоды перезрели и усыпали дорожку, выложенную из красивых, темно-винного цвета плит. Кое-где дорожка заросла и полностью скрылась под набежавшими на нее растениями. Она успела заметить розовые кусты, цветущие среди вымахавшей вверх травы, вьюнки, забирающиеся вверх по миндальному дереву, и местечко, которое раньше, наверное, было тенистой лужайкой, а теперь выглядело просто как прогал в зарослях.
Настя приостановилась и уставилась на дом и сад. Она должна написать это… заброшенный сад, покинутый дом. Будет грустная вещь, но все равно здорово. Хорошо бы провести ладонью по стене и еще погладить те вишневые плиточки на дорожке.
— Настя! — Шепот Лизки вернул девочку к действительности. — Ты куда? Что ты там тормозишь? Давай быстрее!
Еще раз оглянувшись на розовый дом, Настя побежала к поджидавшим ее друзьям. Таки и Лиза сидели на корточках под стеной, ограждавшей цель их экспедиции — дом, где хранилась загадочная карта. Выставив любопытные носы поверх забора (который был почти вровень с их ростом), девочки сумели рассмотреть, что дом невелик, гораздо меньше розового, покрашен он светло-зеленой краской. По правую руку в ограде имелись ворота. Пригибаясь, как связисты под обстрелом, они подобрались к ним и сквозь витые металлические прутья заглянули во двор.
Короткая, посыпанная гравием аллея вела к навесу слева от дома, под которым скучал старый «форд». Ближе к забору имелся заброшенный каменный фонтан: его чаша потемнела, кое-где поросла мхом и по краям немного осыпалась.
Убедившись, что у хозяина послеобеденная сиеста, авантюристы развернулись и отправились вдоль ограды прочь от ворот. Добравшись до исходной точки, они остановились передохнуть: не так-то просто двигаться на полусогнутых, да еще через траву и ежевику. Колючий и ползучий кустарник чувствовал себя здесь просто замечательно. Его плети рассматривали сложенный из кирпича и покрытый штукатуркой забор как замечательную опору. Год за годом они запускали свои корешки и побеги в каждую щелку, и под натиском зеленой стихии забор оседал и таял: штукатурка отваливалась кусками, кое-где разрушились и выпали кирпичи. Лиза привалилась плечом к стене в поисках опоры — она расцарапала ногу и терла послюнявленным пальцем цепочку кровоточащих точечных ранок, оставленных жестокими ежевичными колючками. Как оказалось, штукатурка тут держалась на честном слове, и, потревоженная девочкой, она просто-напросто отвалилась, обнажив кусок ноздреватой кирпичной кладки.
Местечко оказалось на редкость оживленным; стена служила домом множеству мелких тварей и тварюшек. Врассыпную бросились жучки и букашки, которых никто даже толком не успел рассмотреть. Светло-коричневая, словно облитая молочным шоколадом многоножка скользнула на предплечье Лизаветы. Вся множественность ее ножек заскользила по коже. Девочка взвизгнула и сбросила с себя отвратительное существо.
Таки сердито зашипел и замахал руками, указывая в сторону ворот, которые были совсем недалеко.
— Я не хотела, — покаянно зашептала Лиза, нервно поглядывая на стену, ветки кустов и прочие потенциально опасные места. — Sorry, но я просто от неожиданности…
Потом Лиза, удивленная молчанием Насти, взглянула на подругу: та с полуоткрытым ртом таращилась на что-то. Лиза и Таки обернулись. На стене, совсем близко к лицу девочки, сидел богомол. В отличие от пришельцев богомол находился на своей территории и потому совершенно не собирался суетиться и прятаться.
Светло-бежевое с зеленоватым отливом тело длиной сантиметров десять опиралось на длинные и впечатляюще массивные передние конечности, покрытые неприятными на вид шипами. Непропорционально маленькая голова напоминала изображение инопланетного чудовища: огромные глаза с инфернальными горизонтальными подобиями зрачков, узкое личико и хищные жвалы.
Насекомое сидело неподвижно и, казалось, пристально смотрело на девочку. Огромные от изумления глаза Насти были совсем близко. Она разглядывала богомола, поражаясь его чудовищному совершенству. Вот она моргнула: взмах ресниц — движение — заставил богомола чуть повернуть голову. Он вдруг поднял свои шипастые передние конечности и сложил их перед собой, словно приветствуя гостей восточным молитвенным жестом.
— Урод какой! — пробормотала Лиза. — Настька, отомри! Двигай давай!
Не разгибаясь, чуть ли не вприсядку, девочки последовали за Таки, который уже скрылся в кустах, уводивших налево вдоль забора. Девчонки вздрагивали, озирались и время от времени беспокойно принимались стряхивать с себя насекомых, которых вокруг было предостаточно. И все же они упорно продвигались вперед и в конце концов вышли в тыл к дому. Тут они без труда перелезли через полуразрушенный забор. Таки, улыбаясь, указал на распахнутые окна первого этажа. Перебежав двор, троица остановилась под окнами. Подпрыгивая, девочки смогли заглянуть в комнату, но для полноценного осмотра краткого мига в прыжке было явно недостаточно.