Грехи волка

Перри Энн

Обвинитель держался с ней очень вежливо:

– Мисс Макдермот, это вы укладывали одежду вашей покойной хозяйки перед ее поездкой в Лондон?

– Да, сэр, я, – ответила Нора.

– Был у вас список укладываемых вещей, предназначенный для горничной, которую должна была предоставить вашей хозяйке миссис Мердок?

– Да, сэр. Миссис Макайвор составила его, чтобы мне было легче… Ну и конечно, об этом просила та, другая горничная.

– Понятно. Упоминалась ли в нем алмазная брошь?

– Нет, сэр.

– Вы уверены?

– Да,

сэр, могу поклясться.

– Прекрасно. Но брошь необычной формы с серым жемчугом там значилась?

– Да, сэр.

Гильфетер, казалось, колебался.

Оливер напрягся: что, если тот спросит, все ли уложенные ею вещи вернулись вместе с багажом Мэри? Это оправдывало бы поступок Гризельды.

Но обвинитель передумал. Возможно, у него тоже не было полной уверенности, что горничная ничего не взяла. Все это было достаточно уязвимо, а напряженно следящая за развитием событий толпа, жадная до драм и любых преступлений, не простила бы ему проигрыша.

Откинувшись в кресле, Рэтбоун впервые за все время суда улыбнулся. Это промах обвинения. Наконец-то и у него обнаружились слабые места!

– Мисс Макдермот, – вновь заговорил Гильфетер, – встречались ли вы с мисс Лэттерли в тот день, когда она приехала в дом на Эйнслай-плейс, чтобы сопровождать миссис Фэррелайн до Лондона?

– Разумеется, сэр. Я показала ей аптечку хозяйки и объяснила, что ей предстоит делать.

Зал вновь замер в ожидании. Трое отвлекшихся было присяжных выпрямились. На галерее кто-то тихонько вскрикнул, но на него тут же зашикали.

– Вы показали ей аптечку, мисс Макдермот? – еще раз повторил вопрос обвинитель.

– Ну да. Я же не знала, что она собирается отравить бедняжку! – В голосе служанки звучала боль, и она была готова расплакаться.

– Конечно, нет, мисс Макдермот, – успокоил ее Гильфетер. – Никому не придет в голову упрекать вас за ваше совершенно невинное участие в этом деле. Вы просто выполнили свою обязанность. Вы полагали, что мисс Лэттерли – хорошая сиделка, которой необходимо знать, какие лекарства прописаны ее пациентке и как с ними обращаться. Но суду необходимо точно представлять все происшедшее. Вы показали ей аптечку с лежащими в ней флакончиками и объяснили, что в них, а также то, как и когда следует давать лекарство?

– Я… Ну да.

– Благодарю. Это все, мисс Макдермот.

Нора повернулась с намерением спуститься в зал.

Аргайл встал:

– Нет, мисс Макдермот! Попрошу вас на минуту задержаться.

Свидетельница разинула рот, покраснела и испуганно обернулась к нему. В ответ адвокат улыбнулся, чем только усугубил ее ужас. Казалось, она вот-вот упадет в обморок.

– Мисс Макдермот, – начал Джеймс мягким голосом, похожим на урчание сонного медведя, – вы показывали мисс Лэттерли драгоценности вашей хозяйки?

– Нет, конечно! Я же не… – женщина вытаращила на него глаза.

– …не настолько глупы, – договорил он за

нее. – Я тоже так считаю. Полагаю, вы и подумать не могли о том, чтобы показывать хозяйские драгоценности человеку почти незнакомому, да и вообще кому бы то ни было. Наоборот, вы обращались с ними очень бережно, не правда ли?

Обвинитель поднялся:

– Милорд…

– Да, мистер Гильфетер, – торопливо вмешался судья. – Знаю, что вы намерены сказать. Мистер Аргайл, вы направляете ответы свидетеля. Прошу задавать вопросы, не подсказывая ответов.

– Прошу прощения, милорд, – отозвался защитник с подчеркнутым смирением. – Мисс Макдермот, расскажите, пожалуйста, суду, каковы обязанности хорошей горничной. Что сказала бы ваша хозяйка, если бы вы показали ее украшения или любую другую из принадлежащих ей ценных вещей человеку, для семьи постороннему? Давала она вам указания на этот счет?

– Нет, сэр. В этом не было нужды. Ни один слуга, поступающий так, не может рассчитывать, что удержится на своем месте, – ответила Нора.

– Значит, вы твердо уверены, что не показывали мисс Лэттерли жемчужную брошь или что-нибудь в этом роде?

– Совершенно уверена. Хозяйка хранила свои драгоценности в шкатулке в своей спальне, сэр, а не в гардеробной. У меня и ключа-то от нее не было!

– Вот как! Благодарю вас. Я в вас и не сомневался, мисс Макдермот. На мой взгляд, у Фэррелайнов лучшая в Эдинбурге прислуга, и они не стали бы держать у себя человека, не соблюдающего основных правил.

– Спасибо, сэр.

– Теперь об аптечке. Пожалуйста, мисс Макдермот, будьте очень внимательны. Сколько флакончиков в ней помещается?

– Двенадцать, сэр. – Свидетельница настороженно взглянула на него.

– И в каждом – отдельная готовая порция лекар-ства?

– Да, сэр, так и есть.

– Как они уложены, мисс Макдермот?

– В два ряда по шесть штук.

– Вплотную друг к другу, один поверх другого, на двух планшетках? Пожалуйста, опишите нам, – потребовал Аргайл.

– Один поверх другого, но только на одной планшетке. Не наподобие буфета, а вроде двух половинок книжки, – объяснила горничная. Казалось, она немного успокоилась.

– Понятно. Вы очень четко все описали. Всякий раз, когда доктор прописывал лекарство, вы пользовались новыми флакончиками?

– О нет! Это было бы слишком расточительно. Они стеклянные, с крышечками. Закрываются очень плотно.

– Похвальная бережливость. Значит, аптекарь наполнял флакончики каждый раз, когда требовалось лекарство?

– Да, сэр.

– Специально для путешествий?

– Да.

– А когда миссис Фэррелайн жила дома?

– Его все равно приносили из аптеки уже поделенным на порции, сэр. Оно требует большой аккуратности, а не то… – Нора тяжело вздохнула, – … все может плохо кончиться, сэр. Мы, правда, добавляем жидкости, чтобы сделать его не таким невкусным. Ну, например…