Грешная тайна
Шрифт:
– Нет, спасибо, Фиц. Полагаю, со всем остальным мне придется справляться самому.
Камердинер кивнул с едва заметной улыбкой:
– Думаю, с такой красавицей, как леди Лонгхейвен… В общем, у вас, сэр, будет не очень трудная работа. Доброй ночи. И пожалуйста, примите мои поздравления.
«Трудная работа» или нет, но Майклу ужасно не хотелось ее выполнять. Снова вздохнув, он завязал пояс халата и подошел к буфету, чтобы налить себе бренди. Однако садиться не стал и, приблизившись к окну, уставился в ночь. Мерцающие звезды рассыпались по черному бархату неба как горсть бриллиантов,
Но маркизу было не до красот ночного неба – он думал о своем старшем брате. Гарри умер, а вместе с ним умерла и его чудесная улыбка, умерла его чистая беззлобная душа, не знавшая, что такое обман и коварство. В свою брачную ночь Гарри никогда не страдал бы от раны, нанесенной в каком-то мрачном зловонном переулке в одном из самых небезопасных районов Лондона. И конечно же, ему не пришлось бы размышлять о том, как обмануть молодую жену.
Потягивая бренди, Майют гадал: наберется ли Джулианна смелости, откроет ли сама разделявшую их спальни дверь? И вообще, что она думает об их браке? Он не мог ответить на этот вопрос – и сам был в том виноват. Ведь после своего возвращения в Англию он изо всех сил старался избегать разговоров со своей невестой. Но избегал лишь потому, что чувствовал: Джулианна в каком-то смысле все еще принадлежала Гарри. Но может быть, и она чувствовала то же самое? Да, скорее всего именно так. В конце концов, почти всю свою жизнь Джулианна знала, что выйдет замуж за маркиза Лонгхейвена, – но только не за него, не за Майкла.
Наверное, чем скорее она забеременеет, тем лучше. Лучше для них обоих. Потому что тогда он отправит ее в поместье – готовиться к родам. И в результате оба они вздохнут с облегчением. Ему не придется отвечать на вопросы о его постоянных исчезновениях в самые неурочные часы. А ей не придется мучиться неизвестностью и задавать эти вопросы.
И конечно же, нельзя сбрасывать со счетов тот факт, что кто-то стремится убить его. А он ни при каких обстоятельствах не должен подвергать опасности свою жену. И едва ли кто-то будет осуждать их за то, что они живут раздельно. Ведь многие светские пары так живут.
Щелчок поднимаемой дверной задвижки заставил его вздрогнуть.
«Выходит, я недооценил свою юную невесту», – подумал Майкл, когда дверь, разделявшая их комнаты, отворилась и Джулианна переступила порог. Возможно, она уже успокоилась, взяла себя в руки. Или же оказалась более смелой, чем он полагал.
Маркиз невольно залюбовался своей прекрасной женой. Ее роскошные волосы были распущены и струились волнами до самых бедер, а восхитительные голубые глаза смотрели прямо на него, смотрели без всякой робости, даже с некоторым вызовом, как ему показалось. А под бледно-розовым шелковым пеньюаром на ней было… что-то белое – он видел только кружево в вырезе у самой шеи.
«А ведь она и впрямь восхитительна», – подумал Майкл с удивлением. Разумеется, он и до женитьбы знал, что его невеста очень красивая девушка, но ее красота не производила на него особого впечатления. А вот сейчас… Сейчас Майкл был ошеломлен красотой Джулианны и смотрел на нее, не в силах отвести взгляд.
Она же смотрела на него не только с вызовом, но
А ведь он, Майкл Хепберн, жил в мире подозрительности и обмана. Конечно же, он не всегда был таким, как сейчас, но утратил наивность и доверчивость так давно, что уже забыл, когда это произошло.
Майкл улыбнулся и сказал себе: «Возможно, моя рана не такая уж серьезная проблема».
Глава 4
Волноваться в ее положении совершенно естественно. Джулианна прекрасно это знала, но все же старалась скрыть свое волнение, когда вошла в спальню мужа. Она очень надеялась, что муж не заметит ее состояния, – но разве от такого человека, как Майкл Хепберн, можно что-либо скрыть?
В какой-то момент он вдруг улыбнулся, и она подумала: «Конечно, догадался. Наверное, он видит меня насквозь. Его, должно быть, никто не сможет одурачить».
Под халатом на ней была только тонкая ночная сорочка, и Джулианна остро осознавала это, открывая дверь спальни мужа. Казалось, эта дверь имела для нее какое-то символическое значение. Как ни странно, но она, едва открыв ее, почувствовала физическое влечение к мужчине, стоявшему у окна с бокалом в руке. Да-да, почувствовала – это невозможно было отрицать.
«Хотя дело, конечно, не в двери, – сказала себе Джулианна. – Наверное, на меня так воздействуют его глаза – необычайно выразительные. Или, может быть, что-то другое?…»
Как бы то ни было, но к Гарри она никогда ничего подобного не испытывала, хотя он очень ей нравился.
Невозможно, чтобы она заговорила первая. Кроме того, она просто не знала, что следовало сказать в такой ситуации – понятия не имела. «Да еще и этот халат, – подумала она неожиданно. – Кажется, у него под ним совсем ничего нет».
Халат его был распахнут наверху, так что виднелась мускулистая грудь.
И еще ей вдруг показалось, что он стал выше ростом, – теперь он казался ей невероятно высоким.
Ах, как же она волнуется! Разумеется, она и прежде знала, что должно произойти между супругами в первую брачную ночь, но все же…
Как странно, она даже не знает, хочет ли этого. Пожалуй, все-таки хочет, вот только…
Тут муж вдруг усмехнулся и проговорил:
– Подозреваю, что веселье внизу продлится еще несколько часов. – Он сделал глоток янтарной жидкости из бокала, который по-прежнему держал в руке. – Знаете, новобрачные все-таки имеют одно существенное преимущество. Они могут сбежать от толпы и немного расслабиться.
«Если он думает, что я расслабилась, то очень ошибается», – подумала Джулианна.
Вежливо улыбнувшись, она ответила:
– Полагаю, что можно смотреть на это и так.
Муж какое-то время молчал, потом снова усмехнулся:
– Дорогая, а почему вы стоите у порога? Вы можете войти. Поверьте, я совершенно безопасен.
Безопасен? Что-то не верится. Напротив, от него явно исходит опасность – достаточно лишь взглянуть на него, и это сразу чувствуется. Наверное, было бы лучше, если бы он выглядел более заурядно – как Гарри, например. Ведь внешне Гарри очень похож на него, но все же он был совсем другой. А вот Майкл…