Грешница
Шрифт:
Риццоли юркнула в машину и с силой хлопнула дверцей. Пока Фрост прогревал двигатель, она все смотрела на дом, вспоминая, какое впечатление он произвел на нее поначалу.
До того как она познакомилась с его обитателями.
— Теперь я понимаю, почему Камилла ушла из дома, — сказала Джейн. — Представляю, каково было жить здесь. С такими братьями. И с такой мачехой.
— Пожалуй, наши вопросы расстроили их больше, чем смерть девушки.
На выезде из гранитной арки ворот Риццоли оглянулась и бросила прощальный взгляд на дом. Джейн представила себе девушку, порхающую словно
Неудивительно, что монастырь казался ей желанной обителью.
Риццоли вздохнула и уставилась на дорогу, которая простиралась впереди.
— Поехали домой, — сказала она.
— Этот диагноз поставил меня в тупик, — заявила Маура.
Она выложила серию цифровых фотографий на стол в конференц-зале. Четверо ее коллег едва поморщились при виде этих снимков, поскольку в секционном зале им доводилось видеть кое-что похуже изъеденной крысами кожи и злокачественных наростов. Казалось, их больше занимала коробка со свежими черничными булочками, которые Луиза принесла еще утром, и доктора мысленно смаковали их, невзирая на тошнотворные снимки. Когда работаешь с трупами, волей-неволей учишься абстрагироваться от жутких картин и запахов, чтобы не испортить аппетит. Среди патологоанатомов, сидевших за столом, был один известный любитель фуа-гра, которому каждый день приходилось препарировать человеческую печень. Судя по его объемистому животу, с аппетитом у доктора Эйба Бристола был полный порядок, и он радостно жевал третью по счету булку, пока Маура раскладывала фотографии.
— Это ваша Джейн Доу? — поинтересовался доктор Костас.
Маура кивнула.
— Женщина, примерный возраст от тридцати до сорока пяти, с пулевым ранением в грудь. Труп обнаружили приблизительно через тридцать шесть часов после смерти в заброшенном здании. Установлено посмертное иссечение лица, а также ампутация обеих кистей и стоп.
— Ох, видать, больной какой-то!
— Меня озадачили эти кожные высыпания, — сказала она, указывая на ряд снимков. — Грызуны, конечно, сильно изуродовали кожу, но осталось много неповрежденных участков, на которых хорошо просматривается распространение этих наростов.
Доктор Костас взял в руки одну из фотографий.
— Я, конечно, не специалист, — с серьезным видом заявил он, — но назвал бы это классическим случаем красных шишек.
Все рассмеялись. Врачи, сталкиваясь с непонятным диагнозом, зачастую выходят из положения, описывая внешний вид кожных высыпаний без объяснения причин их появления. Красные шишки могут быть проявлением широкого спектра заболеваний — от вирусной инфекции до иммунодефицита, и лишь в редких случаях кожные новообразования можно диагностировать немедленно.
Доктор Бристол перестал жевать булку и ткнул пальцем в одну из фотографий.
— Здесь просматриваются изъязвления.
— Да, кое-где есть плоские изъязвления с образованием корочек. А на некоторых имеются серебристые чешуйки, характерные для псориаза.
— Бактериальное исследование?
— Ничего особенного не показало. Только эпидермический стафилококк.
Эпидермический стафилококк — общеизвестная кожная бактерия, и Бристол просто пожал плечами.
— Это контаминант.
— А что биопсия? — поинтересовался Костас.
— Вчера я просмотрела предметные стекла со срезами, — сказала Маура. — Обнаружены острые воспалительные изменения. Отек, инфильтрация гранулоцитами. Кое-где микроабсцессы. Воспалительные изменения отмечены и в кровеносных сосудах.
— А посев на бактерии ничего не дал?
— Окраски по Граму и Файту отрицательны к бактериям. Это стерильные абсцессы.
— Ведь причина смерти уже известна, верно? — спросил Бристол. В его бороде застряли крошки от булки. — Неужели так важно диагностировать эти высыпания?
— Мне трудно отделаться от мысли, что я упускаю что-то очевидное. Мы не можем установить личность жертвы. Нам ничего неизвестно о ней, кроме причины ее смерти и того факта, что ее кожа покрыта какими-то высыпаниями.
— Так каков же ваш диагноз?
Маура посмотрела на уродливые припухлости, которыми было усеяно тело жертвы.
— Узловатая эритема, — сказала она.
— Причина?
Она пожала плечами.
— Идиопатическая. — Проще говоря, причина была неизвестна.
Костас расхохотался.
— Ну, таких диагнозов можно поставить сколько угодно.
— Я не знаю, как еще назвать это.
— Вот и мы тоже, — сказал Бристол. — Лично меня вполне устраивает узловатая эритема.
Вернувшись к себе в кабинет, Маура еще раз просмотрела отчет по результатам вскрытия Крысиной леди, который надиктовала ранее, и подписала его с чувством неудовлетворенности. Она знала примерное время и причину смерти. Знала, что женщина, скорее всего, была бедной и наверняка страдала из-за своей внешности.
Она посмотрела на ящичек со срезами биопсии, на которой значились имя Джейн Доу и номер дела. Достав один из срезов, она вставила его в микроскоп. В фокусе окуляра появились завитки розового и пурпурного. Это была окраска гематоксилин-эозин. Точечным пунктиром выделялись воспаленные клетки, просматривалось фиброзное кольцо кровеносного сосуда, инфильтрованное лейкоцитами, и это доказывало, что организм сопротивлялся, бросая своих солдат — белые тельца — в бой против… чего?
Где скрывался враг?
Маура откинулась на спинку стула, вспоминая все, что обнаружила во время вскрытия. Женщина без рук и лица, изуродованная убийцей, который забирал не только чужие жизни, но и отличительные черты.
Но к чему ему ступни? Зачем он взял их?
«Убийца, руководствующийся холодной логикой, а не извращенными фантазиями, — думала она. — Стреляет высокоэффективной разрывной пулей. Раздевает жертву, но не насилует ее. Ампутирует кисти и ступни, сдирает кожу с лица. А потом оставляет труп на съедение крысам».