Грешник
Шрифт:
— Спасибо за откровенность, Астал, мне льстит.
— Подожди! — Рассердился воин. — Дай мне договорить. Так вот, это было утром. А сейчас я просто восхищаюсь тобой. Знаешь, наша первая встреча… мне жутко стыдно, что она прошла именно так…
— Брось, — беззаботно махнул я рукой, — я готовился и к более худшему…
— Нет, ты выслушай! — Великан стиснул кулаки, каждый из которых был не сильно меньше моей головы. — Мне неловко не за то, что ты меня просчитал, как опытный охотник глупого зайца. Хотя и за это тоже, глупо отрицать. Однако больше всего я корю себя за то, что так прореагировал.
Я промолчал, давая Асталу шанс выговориться. Я предполагал, что наша первая встреча оставит на нем свой отпечаток, так что старался не мешать гиганту изливать душу. Напротив, я всячески его к этому подводил, поскольку считал, что это упрочит наши пока еще далеко не приятельские отношения.
— Хочу чтоб ты знал, Данмар, у меня хватает недругов. И когда эти два сопляка пришли ко мне с наглым видом предлагать работу, я потерял над собой контроль. У меня большие проблемы с деньгами, о которых многие знают, и я подумал, что надо мной кто-то захотел поиздеваться. Я не горжусь своим решением, но и ничего уже не могу поделать с прошлым. Так что я прошу, чтобы ты не считал меня каким-то безмозглым громилой, который кидается на первого встречного.
— А я никогда так про тебя и не думал, Астал, — преодолевая свою истовую фобию к прикосновениям, я похлопал исполина по локтю, пытаясь физическим контактом еще больше расположить его к себе. — В противном случае, к домине Флогии со мной поехал бы кто-нибудь другой, а не ты.
Воин кинул на меня очередной трудночитаемый взгляд, а потом снова напряженно уставился в темноту, пытаясь следить за дорогой.
— И ты не боишься оставлять мне все золото? — Выдал наконец-то он волнующий его вопрос.
— Чего именно мне следует, по-твоему, опасаться?
— Что я исчезну с монетами.
— Разве ты забыл, что я сказал Флогии, когда мы заключили договор? — Я откинулся назад, насколько позволяли козлы телеги, и уставился на завораживающую красоту неба. Как же прекрасна ночь в этом мире… вот бы немного полетать под этим великолепием…
— Ты много чего говорил, — недовольно буркнул воин. — В том числе и откровенную брехню.
— Ну да, было такое. Но кое-что я сказал искренне, от чистого сердца. Партнеры должны доверять друг другу, Астал, это самое важное. Не знаю, как ты, а я верю тебе и знаю, что ты не обманешь сироту.
Воин шумно сглотнул слюну, а потом резко вздохнул, словно собирался что-то возразить, но смолчал.
— Может я и ошибаюсь, ведь я всего лишь ребенок, — продолжал я давить на жалость исполина. — Но даже если ты обманешь меня, продав свою честь за желтый металл, я все равно буду благодарен судьбе за то, что за этот важный жизненный урок она возьмет с меня всего лишь пятьсот золотых, а не что-нибудь более дорогое…
— Ты можешь довериться мне, дьяволёнок, я тебя не подведу, — просипел Астал каким-то странным голосом, словно от избытка чувств ему сдавило горло.
— Почему вы постоянно сравниваете меня то с дьяволом, то с демонами?! — В эту фразу я постарался вложить все возмущение и негодование, какое только смог из себя выдавить.
— А, значит, теперь это тебя задевает? — По изменившемуся тону здоровяка я понял, что тот широко ухмыльнулся. — Но ты не обижайся, я тебе так называю в хорошем смысле…
Ох, наивный смертный… если бы ты видел Короля Демонов так же близко как я, то ты бы ни за что во вселенной не стал пятнать свои уста его именем… И уж тем более бы ты знал, что никакого хорошего смысла быть в принципе не может, когда речь заходит о нем…
— Хочу признаться, Данмар, — тихо продолжил откровенничать воин, — я до последнего думал, что ты просто чья-то марионетка, которая делает то, что ей прикажут. Я не верил, что ребенок, вроде тебя, может провернуть что-то такое, что провернул ты. Но я пересмотрел свое убеждение, когда ты начал торговаться с Флогией. Знаешь, мелкий, я ведь больше двух лет служил у нее в охране. Я нередко стоял за ее спиной, когда она заключала свои сделки. Ворган свидетель, она вела дела с такими людьми, которые одним только своим видом заставляли меня нервно стискивать рукоять меча. Но знаешь что?
— Что? — Подыграл я воину, хотя мне было совсем не интересно слушать об этой женщине.
— Флогия всегда держалась с королевским достоинством, кто бы перед ней не находился. Даже иные вельможи из-за этого чувствовали себя неуютно в ее обществе. И она в любых переговорах стальной рукой держала бразды, задавая тон всех бесед. Но сегодня… когда она говорила с тобой, я впервые увидел ее растерянной.
— Ты серьезно? — Вскинул я бровь, хоть мой собеседник, следящий за дорогой, и не мог видеть этого жеста.
— Абсолютно! — Утвердительно потряс головой великан. — Уж поверь мне, я видел, что она не знает, с какой стороны к тебе подступиться и на что давить. А вот ты, впервые ее увидавший, на ходу перекроил весь наш план и все-таки добился успеха! Вот что поразительно! Только после этого я понял, что за тобой не стоит ничьей могущественной тени, шепчущей и подсказывающей, как поступить дальше.
— Да ладно тебе, — не принял я похвалу воина, — просто я ей понравился, только и всего.
— Не делай из меня дурака, Данмар, — обиделся здоровяк, — я же не слепой! Я видел, как ты кружил вокруг Флогии, выискивая слабое место, словно коршун над умирающей добычей! Кто бы не натаскивал тебя, кто бы не готовил к подобному разговору, он не сумел бы предусмотреть всего. Ты все это делал сам!
— Ну, может и так, — нехотя признал я. — И что тебя в этом удивляет?
— Где ты научился так торговаться, малец?! Как ты можешь вести беседы наравне с потомственными купцами, которые торговлей сколотили себе целое состояние?!
— Я же сын ремесленника, забыл? — Хохотнул я. — Мой отец тоже торговец, только продает он результаты своих трудов.
— Ты хочешь сказать… я… ты…
Астал не смог найти слов, чтобы возразить на такой простой и очевидно неправдивый аргумент. Но что он хотел мне сказать я не узнал, потому что мы свернули свою оживленную беседу, завидев впереди на дороге оранжевый огонек. При приближении к нему оказалось, что тут дежурил мордатый толстяк с факелом, которого мы не могли объехать, а только стоптать.