Грешники
Шрифт:
— Да я танцую так себе.
— Ну… если верить известной поговорке, это даже хорошо, — хихикая, всё-таки вытаскивает меня в гущу перетаптывающихся парочек и довольно откровенно обнимает, сцепив пальцы за спиной. — Я тебя научу.
Ну окей, раз на то пошло… Обнимаю её чуть выше талии, ниже не позволяет мой довольно высокий рост. И чувство дурацкого самоконтроля.
Какое-то время мы танцуем молча, но с каждой секундой, с каждым "неверным" даижением становимся друг к друг всё ближе. И вот она уже провокационно прижимается своими бёдрами к моим.
Стоп! Брейк! Вот так мы точно не договаривались.
— Ты хорошо двигаешься, — наклонившись, шепчу ей на ухо, чтобы хоть как-то развеять интимность момента.
— Пять лет на танцы ходила. Дурочка, лучше бы на борьбу, это бы точно в жизни пригодилось.
— Женщины созданы не для того, чтобы драться, для этого есть мы.
— Кто вы? Мужики?! — усмехается. — Нормальных раз-два и обчёлся. Отец мой был нормальный. Ты вот. Ну и всё.
— Уезжать тебе отсюда надо, Вик. Серьёзно. Заканчивай колледж и перебирайся куда-нибудь поближе к цивилизации.
— Куда, например? В Москву? — снова этот хитрый взгляд. — Приглашаешь?
— Твоя мама и мой брат всегда рады тебя видеть.
— А ты?
— Ну и я в гости забегу, — пытаюсь соблюсти хоть какую-то дистанцию, потому что заговорить зубы не помогло — тело очень точно реагирует на её провокации. И она это понимает, от чего жмётся ещё теснее, прилипла буквально. Двигается плавно, улыбается, в общем, пытается соблазнить и делает это так очевидно. Глупая. Ей чтобы соблазнить абсолютно не нужно ничего делать, просто быть собой, настоящей. Молодой и живой. Но все эти её приёмы из дешёвого кино хоть и выглядят немного комично, но всё равно работают.
Она женщина, я мужчина, как ни крути — химия неизбежна.
И тут же пытаюсь спустить себя с небес на землю — я старше и я точно знаю, что будет дальше. Это слёзы, ночные звонки, проклятия в нескончаемых смс "попользовался и кинул". Молодые девчонки они такие — или чёрное или белое, никаких полутонов. Матери нажалуется ещё, что-нибудь досочинит, и кем я потом в глазах Вари буду выглядеть?
Ловлю себя на мысли, что эти несколько дней живу в каком-то постоянном напряжении. Разного характера. Эти встречи с Олей, разборки с горцем Вики, постоянная за неё тревога, что вот возьмёт и обязательно что-нибудь натворит. А ночами… а ночами уже другие мысли, связанные с ней же.
Я привык жить как на вулкане, постоянно в режиме боевой готовности, но вулкан "Вика" слишком даже для меня. Эта её фонтанирующая энергия, вульгарные выражения, сумасшедший ритм жизни…
Даже если плюнуть на всё и рискнуть — мы же ни за что не уживёмся бок о бок! Я как старый бурый медведь — всё в свою берлогу, а она только-только распустившая крылья прекрасная птица. Всё, что ей только предстоит попробовать, я уже давно испытал. Жизненного опыта достаточно чтобы понять, что этот роман был бы очень яркий, очень горячий. Такой, что мотор стал биться быстрее от одной только мысли… Но он был бы быстротечным, как и всё хорошее. Потому что чтобы людям комфортно существовать вместе, их пульс должен стучать одинаково. Ну и желательно чтобы год рождения в не отличался на пятнадцать лет.
Собирайся и выкинь из башки всю дурь, Градов. Это просто период такой в жизни, всё одно к одному: скандальное увольнение, неурядицы на личном фронте, город этот полный воспоминаний, будь он неладен! Ну и стакан коктейля, в котором дешёвой водки было в разы больше, чем сока.
— Песня закончилась, Вик, — останавливаюсь, но она продолжает на мне висеть, положив голову на плечо. — Вика!
— А ты меня обманул.
— В чём это?
— Ты потрясающе танцуешь! А ещё я кое-что поняла…
— Например?
Она поднимает на меня голову, и в тёмных глазах-бусинках пускаются в пляс дьяволята:
— Я точно тебе нравлюсь, дядь Саш, — подмигивает и, наконец, отлипает. — Пойдём посидим, поболтаем. Я коктейль ещё свой не допила.
Фривольный подтекст её фразы до меня доходит сразу же, но как-то прокомментировать её реплику я не успеваю: именно в этот момент какие-то девчонки проходят мимо и одна из них врезается в меня плечом, роняя что-то на пол.
Опускаемся одновременно с незнакомкой на корточки, чтобы поднять и…
— Градов?!
— Бархатова?!
— Офигеть, Градик! Ну просто офигеть! — взвизгнув, Надя Бархатова бросается мне на шею. Ошарашенный внезапной встречей обнимаю её в ответ, успевая уловить неудомение в глазах Вики, даже некую ярость.
Успел я изучить карту её взглядов, этот точно не несёт в себе ничего хорошего.
Часть 22
Вика
Чёрт! Чёрт! Чёрт!!!
Откуда здесь взялась эта курица?!
Как же обалденно мы потанцевали, всё шло как по маслу и надо было этой толстухе губастой откуда-то появиться!
"Градик". Какой ещё нафиг "Градик"!
Я стараюсь вести себя адекватно ради Саши, но первая реакция — послать её куда-нибудь нахрен. Всё испортила же!
— С ума сойти! Вот это встреча. Сколько лет прошло! Дай я на тебя посмотрю, — толстуха делает шаг назад от Саши и демонстративно хватается за сердце. — Обалдеть, да ты просто бог! Плечи какие, а торс, дай-ка, — толкает кулачком его в живот и театрально обмахивается ладонью, словно веером: — Мне этого парня заверните с собой, пожалуйста. И на работе пару дней точно не ждите, мне будет не до неё.
— А ты всё такая же, Бархатова, — улыбается ей. — Вот вообще не меняешься.
— Надеюсь, такая же молодая и красивая?
— И это тоже, само собой.
— А ты всегда знал, чем женщину взять, хитрец.
И ржёт, обнажив лошадиные зубы.
Смех у неё такой мерзкий!
Смотрю на Сашу и не могу поверить — вроде бы весь такой из себя правильный, серьёзный, ни шагу налево, но куда не плюнь — везде его бывшие подружки! Страшно представить, что там в Москве творится.
— Ты как здесь вообще? Откуда? Ты же в столице, я слышала, обосновался.