Грешники
Шрифт:
Но как известно, кто-то там сверху зачастую берёт и решает за нас. Решил и в этот раз.
Часть 30
Вика
— Чего, Тишевская, еле плетёшься? Ногу натёрла? Или, может, между…
Самбуров снова здесь — втянув голову в плечи, курит на ступеньках шараги. На улице от силы плюс пять, а он в тонкой распахнутой косухе и футболке. Понторез хренов.
— Что-то ты зачастил сюда таскаться.
— Может, тебя увидеть хочу.
— Да ладно, а как же Королёва? Всё, неземная любовь прошла? Быстро ты переобуваешься, — пытаюсь обойти его, но он не пускает — швырнув окурок в сторону, хватает меня за рукав куртки и на удивление нормально так:
— Брось, Вик, ну чё ты, нормально же всё было. Конечно, то, что ты с этим уродом кружилась — западло, но я, впрочем, тоже не святой, так что оба накосячили. Давай сделаем вид, что не было ничего.
— Ты в своём уме, Рус? — резко выдёргиваю руку. — Да я каждый день ругаю себя последними словами, что когда-то с тобой связалась. Никогда и ни за что, понял? Без вариантов.
— Ты дура или как? Он же свалит скоро. Попользует тебя ещё пару раз и уедет, а я второй раз предлагать не буду.
— И это лучшая новость за сегодняшнее утро. Дай пройти, из-за тебя опоздаю, — всё-таки умудряюсь улизнуть, оставив его мёрзнуть на ступеньках дальше.
Чувств нет, ушли, как будто ничего никогда и не было. Как отрезало. Спасибо Саше, что раскрыл мне глаза.
— И что, хочешь сказать, что он лучше, чем я? — летит в спину.
— Да ты ему в подмётки не годишься, — и не могу сдержаться, чтобы не поддеть: — во всех смыслах. Ну, ты понимаешь, да?
Ужасно тупо, знаю, но очень хочется его уколоть, задеть побольнее. Может, потому что чувствую свою безнаказанность, знаю, что Саша не даст меня в обиду. И Рустам это понимает, потому не решается пересечь грань, и уж тем более кишка тонка поднять на меня руку, понимая, что ответка не заставит себя долго ждать.
Но это пока Саша здесь, а что будет, если он всё-таки уедет и оставит меня здесь одну… Вот что будет тогда?
Ответ на поверхности — едва сомкнутся двери вагона поезда, Самбуров отыграется на мне по полной. Припомнит всё, каждое унижение, каждое высказанное вслух оскорбление. И мне страшно думать об этом, потому что я как никто знаю, на что способен этот придурок в гневе.
Но ведь Саша не уедет! Он не может, остался же… Или заберёт меня с собой. Если он захочет — я брошу здесь всё: шарагу, квартиру, работу, друзей и уеду с ним в Москву. Не потому что Москва, а потому что он.
— Что, опять Самбуров припёрся на мозг капать? — встречает меня у входа Катька. — Когда отвалит уже.
— Спрашивает, что у меня с Сашей, представляешь.
— А кто такой Саша? — внедряется в разговор Самсонова — наша любопытная одногруппница. И вот тут нам стоило бы промолчать, потому что Самсонова подруга Королёвой, к тому же у них когда-то что-то было с Самбуровым, и она до сих пор по нему сохнет, это все знают.
Надо было промолчать, но настроение у меня такое сегодня — противно-пакостное.
— Саша — парень мой новый. Вернее, как парень — мужчина, тридцать четыре года. Майор, в горячих точках служил.
— Ого, нифига, — даже присвистнула. — И кто такой? Я его знаю?
— Нет, — стараюсь говорить как можно равнодушнее: — Он москвич. Приехал по делам в нашу дыру.
— Из Москвы-ы? И что, тебя с собой заберёт, что ли?
— Само собой! Может, придётся шарагу бросить, мы ещё об этом не говорили. Нам как бы это, — поддаюсь вперёд и подмигиваю, — не до разговоров. Ну, ты поняла.
Поняла, по глазам вижу. Самсонова спит и видит как бы в столицу перебраться, только вот никто не зовёт. Нажила я в её лице ещё одного врага… но так хотелось похвалиться.
— А Рустам знает о твоих планах?
— Ещё перед всякой швалью я не исповедовалась, — брезгливо морщусь, бросив взгляд на залапанное окно — всё стоит, курит. — Самбуров — самое отвратительное, что со мной происходило в жизни. Мечтаю уже поскорее уехать из этой клоаки со своим мужчиной и забыть всё как страшный сон. Особенно, — киваю на улицу, — этого урода. Пошли, Кать.
Беру Рогачову под руку и буквально лопатками ощущаю офигевший взгляд Самсоновой.
— Жёстко ты, — шепчет Катька, — передаст же Рустаму, как ты его называла и вообще.
— Да и пофигу, пусть передаёт.
— Смело. А… Саша что, реально тебя в Москву заберёт?
Мне кажется, или в её голосе мелькнули нотки плохо скрытой зависти?
— Заберёт, конечно. Ты сомневаешься?
Не знаю, кого я пытаюсь обмануть — Катьку или саму себя, но больше всего на свете я хочу в это верить. В Москву, в Африку к бабуинам, за полярный круг — плевать куда, главное, с ним.
Осталось самое сложное — убедить Сашу, что я нужна ему не меньше.
Часть 31
Саша
— Один до Москвы, — наклонившись, говорю в крошечное окошко кассы вокзала.
Полная оператор в туго обтянутой форме РЖД вбивает в компьютер данные, не забывая при этом стрелять на меня подозрительным взглядом:
— А не вы вчера билет туда же покупали?
— Я.
— Опоздали?
— Ну… типа того. Спасибо, — забираю прямоугольный картонный клочок и спешу ретироваться подальше от дурацких вопросов.
Это на самом деле уже смешно. И нелепо. Да это полный идиотизм! Но не будешь же объяснять постороннему человеку, что всё из-за девчонки.
Не знаю, что творится со мной в этом городе, я как будто вернулся на десять лет назад, когда и ума поменьше и бьющего через край тестостерона побольше. Я словно тупею рядом с ней. От неё. Тот самый случай, когда разум понимает, что история гиблая и точно, вот на все сто процентов не будет иметь никакого продолжения, а сердце и всё остальное тянет туда, обратно, в наспех прибранную ради меня квартиру.