Грешники
Шрифт:
Член заскользил во мне, ощущения путая, не давая привыкнуть, разбегаясь словно, и сразу, хлестко в меня, с громким шлепком наши бедра столкнулись, и я впилась зубами в его губы, ему в рот выплескивая крик.
Он главный. А я подчиняться вынуждена, моя воля подавлена, тут недостаточно веры в оберег, он под напором этого дьявола треснул, отдавая меня его власти.
Савва не останавливается больше, его руки придавили меня за плечи к постели. Он вколачивается, звонко шлепая меня бедрами, не обрывая поцелуя, не давая возможности
Безумная трепка, в которой я себя потеряла, в мужских руках, как в капкане порока.
Между ног настоящее пекло, и с каждым толчком толстого члена этот градус повышается, вдавливаю пятки в его поясницу и сгораю, сгораю под ним, и плавятся простыни, и мое тело, мой разум, я выбраться из больного удовольствия не могу, он целует взапой, меня заражая жаждой, мычу ему в рот, и вибрация расходится по его губам.
Это ненормально, то, что он со мной делает, это запретно, запрещено, по-животному дико, он подчиняет, как хищник, себе.
Савва оторвался резко, как топором обрубил, в ту же секунду выскользнул из меня. Успела поймать его взгляд - голодный, черный, и застонала, когда он рывком перевернул меня на живот, приподнял за бедра.
И вошел сзади.
С размаху, толчком, в тугую плоть, влажным телом со шлепком врезался в мои ягодицы, и сразу назад, и снова в меня, в меня, в меня.
Захлебнулась криками и вцепилась зубами в подушку, в пальцах сжала простыни и крепко зажмурилась, пытаясь перетянуть ощущения на что угодно, меня переполняет он и невыносимый жар, осознать не могу, что меня со всей дури трахают, в меня вколачиваются, вбиваются, по кровати размазывают, и сейчас я - или с ума сойду, или кончу.
Это безумие, это оно, волна несется по телу и бьется внизу живота.
– Кончаешь, Злата?
– где-то в голове прозвучал его голос, как шепот дьявола, от которого не спастись.
– Рано. Вся ночь впереди. И я хочу тебя по-другому.
Глава 13
С трудом собрала в кучу мысли, когда он выскользнул из меня, я уже на грани была, я почти взлетела.
Ощущения внизу живота болезненные, тянущие, еще секунда - и я бы взорвалась от оргазма.
А вместо этого отрезвела.
Попыталась приподняться, но руки не выдержали - и я плюхнулась обратно в подушки.
– Что такое случилось, соседка?
– его жаркий шепот коснулся спины, покрытой испариной. Он лизнул, языком провел влажную горячую дорожку вдоль позвоночника к шее, убрал на плечо мои волосы и поцеловал косточки.
– Всё хорошо, Злата. Ты послушная девочка. Я тобой доволен.
Он мной доволен.
Еще бы, ведь у меня сил не было на сопротивление, в мыслях до сих пор туман, а между ног ощущение его твердого члена, что упруго скользит во мне.
– Не надо...больше, - еле выдавила и сделала новую попытку привстать.
– Я...я пойду.
– Я не отпускал, - его чертов голос засел в ушах, сковал, и меня пугает такая его власть надо мной.
Мужские руки одним движением, за талию, перевернули меня на кровати. Савва навис сверху, лицом к лицу.
Влажные волосы спадают ему на лоб, глаза блестят, полные губы приоткрыты - и на моих оживает память поцелуев, глубоких и жадных, таких, от которых теряют голову.
Он рассматривает меня. А я лежу и смотрю на него, я не отвожу взгляда, словно это привычно, когда меня жестко имеет полузнакомый мужчина.
Я должна в угол забиться и молить, чтобы он дал мне уйти.
Но не говорю ни слова, внутри переменилось что-то, еще днем я была простой студенткой, вытянувшей счастливый билет в новую жизнь, а сейчас я предательница, падшая женщина, и грех мой прямо передо мной, внимательно смотрит серыми глазами, и я прочитать не могу, что в них, о чем он думает.
– Хочешь, чтобы я отпустил тебя, Злата?
– Савва, в отличие от меня, насквозь видит все эмоции, они написаны на моем лице.
– Хочешь?
– Да, - мой ответ негромкий, хриплый.
И неискренний.
Обман, вранье, отчаянная ложь.
– Пойдешь пирог для меня готовить?
– он чуть привстал на руках, чтобы рассмотреть лучше меня, лежащую под ним, - с солью.
– Да, - повторила.
И задохнулась, когда он рывком прижал к кровати мою ногу, раскрывая для себя и толкнулся членом в мокрые складки.
Вошел до упора, до самого корня, до яиц.
Запрокинула голову, выгнулась на постели. И машинально подчинилась приказу, когда он выдохнул.
– Ногами меня обхвати.
Обвила его бедра в кольцо. Он поднялся на руках, придерживая меня за талию, встал с кровати. Двинулся по комнате вместе со мной, сидящей на его члене.
С каждым его шагом легкие толчки внутри ощущала, пока он нес меня по коридору до кухни, пальцами цеплялась в его голые плечи и глаз не отводила от этого безупречно лица. В его чертах красота с наглостью и уверенностью смешана, так выглядят люди, достигшие в жизни высот, знающие, что они делают и зачем.
Так выглядят мужчины, для которых открыты любые двери и любые женщины доступны, так выглядит мой муж.
Эта мысль кольнула острой ядовитой иглой, и я изо всех сил оперлась на широкие плечи, соскользнула с напряженного члена и попыталась встать.
– Куда заторопилась, соседка?
– Савва усмехнулся. Легко перехватил меня и усадил на табурет.
Отступил на шаг, оглядывая с ног до головы.
Я сижу в его кухне, голая, поставив ноги на подставку под стулом. Волосы падают на грудь, закрывая от его взгляда, я съежилась.
А он своего тела не смущается. Рослый и обнаженный, на широкой груди поблескивает золотая цепочка с массивным крестом. Небрежным движением Савва отбросил челку со лба и повернулся ко мне спиной, обходя стойку.