Грешные души
Шрифт:
Нельзя сказать, чтобы его это сильно раздражало. Пузаков, как многие люди, считающиеся в миру положительными и деловыми, морально устойчивыми и прекрасными семьянинами, был не чужд некоторым слабостям. Еще в детстве он, будучи в пионерском лагере, обнаружил достаточно удобную щель в перегородке, отделявшей туалет для мальчиков от туалета для девочек, и тайно проводил весьма интересные для себя наблюдения. Уже будучи женатым, Пузаков любил, когда в его доме останавливались супружеские пары из числа его родственников и родственников жены — ему нравилось, лежа в соседней комнате, слышать то, что происходило между гостями. Наконец купив видеомагнитофон — «чтоб Кирюше мультики показывать» — Пузаков приобрел у одного из знакомых кассету с записью такой крутой датской порнухи, что даже когда смотрел ее по десятому
— Ну что, начинаем будить? — спросил Тютюка, когда в тридцать третьем наступил перерыв и послышался храп Никиты Лбова.
Дубыга несколько задержался с ответом, и в тот самый момент, когда он уже хотел дать приказ стажеру, пришел внезапный сигнал по экстра-связи из Большого Астрала:
— Офицеру второго ранга первого уровня Дубыге срочно прибыть в точку «Зет».
— Так, — проворчал Дубыга, — сиди здесь и не рыпайся. Наблюдай. Я скоро!
Дубыга испарился, а Тютюка, как примерный стажер, продолжил наблюдение. Как-то незаметно пролетели первые полчаса, уже намного заметнее — вторые, третьи заставили стажера беспокоиться, а четвертые — волноваться. Когда минуло два с половиной часа, он рискнул дать запрос по экстра-связи.
— Продолжайте наблюдать! — ответили ему. — В точку «Зет» Дубыга не прибыл, выясняем причины.
За это время гуляки из тридцать третьего успели проснуться, поржать, а затем зазвякало стекло бутылок и стаканов. Еще немного ржания и хихиканья, визг Соскиной, которую кто-то в темноте укусил за ляжку, легкая возня — и снова наперебой заскрипели койки.
Сутолокина, которая было задремала, от визга Соскиной проснулась и, в ярости ворочаясь на своей односпальной кровати, скрежетала зубами. В телепатическом диапазоне в пространство несся вихрь несфокусированных сигналов: «Кобели! Проститутки! Это же надо — ни стыда, ни совести!» Все это составляло основной смысл сигналов и стало надоедать Тютюке, который, как и все астральные субъекты, плохо переносил воздействие информационно-несущего излучения с высоким процентом иррациональной информации. Конечно, можно было отключиться от Сутолокиной или вообще вырубить ее, чтобы заснула, но Тютюка был исполнительным стажером и приказ «наблюдать» выполнял честно. Так прошел еще час, за окнами появились проблески рассвета.
— Стажеру Тютюке! — рявкнула экстра-связь. — Дубыга в ближайшие трое суток на объекте не появится. Временно остаетесь за него. Действовать по обстановке, соблюдать инструкции, вести предобработку реликтовых интеллектов в соответствии с плановыми заданиями по количеству и в соответствии с утвержденными стандартами по качеству. Конец связи!
Стажер всей своей астральной сущностью ощутил страшное одиночество. Он ведь только подмастерье, выполняющий отведенную ему функцию. Сверхзадача, поставленная начальством, ему не по плечу. Правда, он в тысячи раз сильнее, чем любой из реликтовых, как дети гордящихся тем, что умеют посылать в космос примитивные зонды, взлетать на две-три сотни километров за пределы атмосферы и считающих самым мощным оружием энергию синтеза гелия из водорода.
Бедняги! А какие примитивные у них представления о борьбе Плюса и Минуса! Ангелы в белых одеждах и черти в саже с рогами и хвостами… Котлы, сковородки ада, геенна огненная, сера кипящая… Хотя, конечно, кое-кто из них просто поражает точностью догадок, но средний-то уровень! Где-то кто-то уже понимает, пусть и неосознанно, необходимость Великого Равновесия, а другим — вот этим четверым за стеной, которые опять проснулись и скрипят, — не подняться выше страха перед милицией. Тютюка же ощущал ту ответственность, тот Великий Страх, который должен был хранить вечно. Он — защитник Великого Равновесия, Минус на Минус дает Плюс. И он, Тютюка, здесь, в этом смешном реликтовом мире, принял под контроль зону, оставшуюся после ухода в Высшие Уровни великих и мудрых Ужуга Жубабары и Зуубара Култыги. Зону, в которой беспорочно действовал Дубыга. Что там с ним приключилось — неизвестно. Но зона должна работать, и теперь это зависит только от стажера Тютюки.
В этот самый момент небо осветилось первыми лучами восходящего
ГОСТЬ ВАЛИ БУБУЕВОЙ
Котов прекрасно выспался, и солнечные лучи ласкали его мускулы во время утренней пробежки. «Адидас-торшн» мягко пружинили, дыхалка работала отменно. Он пробежал круг, второй, третий, ощущая с радостью, что все у него работает как надо, что он не сдает, что он превосходит тех, кто не имеет воли заставить себя вылезти в седьмом часу из-под одеяла, тех, у кого болит голова и трясутся руки с похмелья. Он ощущал себя тем самым сильным и всесторонне развитым человеком, которого, увы, кое-кто так и не сумел вырастить…
А вот Сутолокина не выспалась совершенно. Заснуть ей удалось не раньше трех часов утра, а поскольку окно номера выходило на восток, то солнце разбудило ее много раньше, чем следовало. Она задернула штору, попыталась вновь заснуть, но мысли все время возвращали ее к вчерашним переживаниям. Ненависть к себе и еще большая ненависть к Котову пережигались у нее в сердце!
Пузаковы проснулись, потому что солнце разбудило Кирюшу и он стал требовать, чтобы все пошли купаться. Ни Марина Ивановна, ни Владимир Николасвич на озеро не хотели, они предложили Кирюше пока побегать во дворе — но ни в коем случае не ходить без них на озеро! Когда Кирюша спросил, почему они не могут пойти с ним сейчас же, папа и мама ответили, что им нужно кое о чем поговорить. Кирюша с луком и стрелами вышел во двор, где пенсионеры разыгрывали партию из матча Ботвинник — Таль, там с ним повстречался другой мальчик — его по странному совпадению звали Вовочка. Лука у Вовочки не было, но зато он знал очень много слов, которых еще не знал Кирюша. Первым из них было слово, прозвучавшее в следующем контексте:
— Твои, что ли, тоже трахаются?
Кирюша отрицательно помотал головой, но Вовочка довольно быстро объяснил новому приятелю, что понимается под словом «трахаются». После этого они пошли стрелять из лука.
Четверка из тридцать третьего опохмелилась, ей стало хорошо и весело. К вящему недовольству Сутолокиной, из их обиталища вновь послышались хохот, визг и иные сопутствующие звуки. Из-за стены, где чета Пузаковых исполняла свой супружеский долг, тоже слышалось что-то ритмично-скрипичное, и нервы Александры Кузьминичны опять разыгрались. Она умылась, оделась и, прикинув, что до завтрака успеет искупаться, направилась к озеру.
На пляже никого не было. Сутолокина даже обрадовалась этому, потому что вчера ей показалось стыдным идти туда, где все или дочерна загорелые, или уже подрумяненные, а она будет белой вороной. Кроме того, купальник у нее был немного устаревший, хотя надеть современный она ни за что не решилась бы. Плюс ко всему Александра Кузьминична не умела плавать.
Раздевшись, она вошла в воду, поеживаясь и оплескивая себя ладонями. Затем рискнула присесть по шею, откинула голову, подставив лицо солнцу. Прохлада воды ее совершенно успокоила, солнце — воодушевило. Жмурясь, она наслаждалась этими природными ласками, но тут внезапно послышался шумный плеск. Это Котов, закончив пробежку и разминку, приступил к водным процедурам. Он даже не обратил внимания на торчавшую из воды голову Сутолокиной, а она — по счастью, вероятно, — не успела разглядеть пловца, который, рассекая зеркало озера, поплыл на противоположный берег. Котов вновь оказался в той же бухточке, где повстречался с «натуристками». На сей раз тут было пусто, трава была холодна от непросохшей росы, а солнце освещало лишь небольшой пятачок поляны. Тем не менее Котову очень хотелось — хотя разумом он понимал, что это невозможно, — снова увидеть ту самую девушку Таню. Он сидел на прогреваемом солнечными лучами пятачке с грустной усмешкой, но тут его внезапно тронула за плечо теплая и мягкая рука… Перед Котовым стояла Таня.
— Доброе утро, — нашелся Тютюка. Никакого плана действий у него не было.
— Здравствуйте, — ответил Котов, усиленно хлопая глазами, чтобы убедиться — перед ним не мираж. — Вы опять загораете?
— Да, а вы по-прежнему переплываете озеро?
— Переплываю, — кивнул Владислав. — Прошлая встреча так неожиданно прервалась… Я надеялся на новую и, кажется, не ошибся. Вы опять вместе с Ирой?
— Сегодня я одна.
— И вы не боитесь, что опять появятся хулиганы?
— Вы же здесь. Я видела, как вы плыли через озеро.