Грешный
Шрифт:
— Повторяю ещё раз. Убедить свою спутницу отдать тебе «Око демона» я не смогу. Но ты можешь попробовать уговорить её сам. Мешать я не буду.
Раздумывал Пирапалус недолго.
— Мысль интересная, — сообщил он секунд через пять. — Но совсем без тебя, я боюсь, ничего не получится. Зато с твоей помощью…
— Какая тебе нужна помощь?
— Хм, — мольфар сделал вид, что задумался. — Мне кажется… лучшим решением будет… Короче, тебе надо снять защиту и притвориться схваченным моими людьми. После чего я прикажу убрать блокираторы магии, твоя подруга очнётся, увидит, что ты в плену и, чтобы
Я в ответ рассмеялся:
— Неплохая попытка, но нет. Считать меня идиотом не стоит, я сдаваться не стану. Придумай другое решение.
— Ладно. Пусть будет другое, — не стал спорить маг. — Как тебе вот такой вариант?..
За четверо суток я удалился от Ганшанхайна на семьдесят лиг. Не бог весть, какое расстояние, если учесть, что до границы с Ларантой было не меньше трёхсот.
А всё из-за собственного скопидомства. Пожалел сорок раштов на заводную лошадь, решил обойтись одной, и вот — здрасьте, пожалуйста — бедняга сломала ногу в самом неподходящем месте, ровно посередине между двумя населёнными пунктами, когда что до первого, что до второго сутки пешего хода, а поскольку дорога неторная (решил «спрямить угол», чтоб побыстрее), никакой помощи в пути не дождёшься.
В итоге потерял даже не сутки, а двое, поскольку в той деревне, куда я наконец-то добрался, свободных лошадей не нашлось. Хочешь не хочешь, пришлось опять: ноги в руки и пёхом до следующего посёлка. Там, по рассказам местных, и несколько гостиниц имелось, и караваны на юг иногда останавливались.
Денег у меня оставалось достаточно. Пирапалус не поскупился и выделил на экспедицию аж три сотни раштов. Для здешних реалий сумма вполне приличная. Ночь на обычном постоялом дворе «без излишеств» стоила около рашта, «с излишествами», то бишь, с питанием — рашт пятьдесят. Так что если даже начну шиковать, на пару месяцев хватит с большим запасом.
Путешествовать дольше не было смысла. За эти два месяца защитный артефакт моей спутницы полностью выработает ресурс, и как объяснил мольфар, она просто погибнет от энергетического истощения.
Как это происходит, я уже знал. Успел убедиться месяца четыре назад, во время морского боя близ порта Горки. Когда Алина, желая быстрой победы, превысила собственные возможности и в результате впала в недельную кому, из которой могла и не выйти. А вышла, только благодаря имеющемуся у меня камню Байаль и оберегу Триты, подруги молотобойца Хруста, который она хранила для своего будущего ребёнка.
В Мольфране подобного чуда можно было не ждать. Такие болезни здесь, увы, не лечили. И господин Пирапалус меня честно об этом предупредил… скотина паршивая. Знал ведь гадёныш, но объявил про «дедлайн» лишь в самый последний момент, когда мы уже ударили по рукам, заверяя сделку…
Условия, кстати, не сказать, что совсем уж невыполнимые.
Просто сгонять на юг, в Зелёное королевство.
Просто добыть там ещё одно «Око демона», раз уж своё… ну, в смысле, Алины, отдавать неохота.
Нормальная, в общем-то, сделка. Просто бизнес, ничего личного…
К посёлку, где можно было разжиться лошадью, я подошёл вечером. Поздним вечером, когда солнце почти уже скрылось
Идти оставалось чуть больше двух лиг. Около двух часов спокойного хода, и, если бы не потёмки, то после целого дня пути проблемой бы это не стало.
А впрочем, мне даже ночная тьма сейчас помешать не могла. «Специальное» зрение, приобретённое больше года назад в Лисавском трактире, на Западном континенте работало не хуже, чем на Восточном, и, по ощущениям, с каждым прожитым месяцем становилось только острее.
Сегодня оно уже «пробивало» метров на двадцать. В пределах этой дистанции я видел всё так, как будто смотрел на мир в окуляр тепловизора. И не в серых тонах, а в цвете. Буквально как днём, в пасмурную погоду… Деревья, кусты, траву, упавшие ветки, мелькающих среди листвы птиц, дорожную колею, рытвины и канавы, валяющиеся тут и там камни, о которые можно споткнуться…
Последние мне ничуть не мешали. Я просто брёл по обочине, насвистывая под нос незатейливую мелодию из прошлой жизни, и снова и снова прокручивал в голове последний разговор с Пирапалусом.
«Я точно знаю, — говорил он, — в Ларанте, на самом деле, хранится ещё одно „Око демона“. Только не белое и не зелёное, а сапфировое. Об этом мне рассказала одна из их жриц, которую мы захватили во время последней войны…»
Что стало потом с той пленной, я у мольфара не спрашивал — это было понятно и так.
«Священная пирамидка хранилась на юге Зелёного королевства, в их главном Святилище. Там, где они добывают кристаллы сапбри. Я знаю, с тех пор ничего там не поменялось. За десять последних лет наши купцы бывали на копях неоднократно. Они уверяли: Святилище действует, жрицы три раза в год совершают туда паломничество, проводят магические ритуалы, накачивают кристаллы энергией, так что всё в норме, всё идёт своим чередом, никто ни о чём не подозревает…»
«Ты хочешь сказать, это „Око“ не имеет хозяина?» — уловил я ещё не сказанное.
«Считаю, что да, не имеет. Поэтому… эээ… взять его себе во владение может любой».
«Взять — это, в смысле, украсть?» — уточнил я на всякий пожарный.
«Взять, украсть, отобрать, позаимствовать — какая, в принципе, разница? — пожал плечами мольфар. — Главное, этот сапфировый медальон можно принести в Ганшанхайн, и если ты это сделаешь, претензий к тебе в Мольфране никто не предъявит. Победителей, как известно, не судят».
«И тогда мы закроем сделку?»
«Именно так, — кивнул Пирапалус. — Всё, что я обещал, я исполню. Мы попытаемся открыть переход все вместе: ты, я и твоя протеже. А гражданство и деньги будут просто приятным дополнением к основному событию. Как, собственно, предлагалось… И, кстати, если помимо „Ока“ ты привезёшь сюда какую-нибудь из их жриц, пусть даже самую младшую, незначительную, количество бонусов для тебя и пэри Алины возрастёт многократно…»
За размышлениями я даже и не заметил, как миновал основную развилку, где две дороги — торная и не очень (я шёл по последней) — сливались в одну. Догадался об этом, только когда ощутил, что идти стало легче, дорожное полотно расширилось раза в два, и на нём появились следы лошадиных копыт, тележных колёс и живописные кучки «конского яблока».